Напряжение растет
Шрифт:
Да и парень уж больно сообразительный для своих лет. Говорят, это тоже признак породы. Когда за тысячелетия войн дети становятся взрослыми в десять и идут воевать, когда возглавляют семьи, потому что взрослые уже мертвы, когда вынуждены управлять целыми заводами, потому что кровь-от-крови и никто другой не смеет встать во главе, – тогда получается такое потомство. Уж лучше счастливое детство…
Что же касается Силы и освоения Дара – идти куда-то дальше экзамена на «новика» воздушной стихии Николай откровенно опасался. Потому что снова – родня. Он понятия не имел, какую стихию практикует род Максима,
Подведя итоги, Николай со спокойной душой позволил себе уснуть на пару-тройку часов.
Тот факт, что брошюрку-то парень выучил до самого конца, отчего-то совсем не всплыл в памяти. Наверное, потому, что изложенное в ней совершенно невозможно было одолеть самостоятельно. Ну он так думал…
Глава 4
Тайное, которое явное
– Что ты на меня так смотришь? – Дядя Коля вильнул взглядом.
«Математика – восьмой класс! – выразительно прочитал я, громко переложив книгу с места на место. – Не-ор-га-ни-чес-кая хи-ми-я»!
– Я попросил книги, чтобы стол подпереть, – что дали, то и принес! – буркнул сторож, отворачиваясь к окну.
– И мне это учить? – возмущенно потряс я крупной книгой с надписью «География Империи» над головой.
– Ну, это тоже волшебные книги, – осторожно протянул дядя, – просто ты пока маленький и глупый, чтобы их понять.
– Да ну? – Я прищурил глаза и повернул голову чуть набок – пусть видит, насколько я ему не верю.
– Доказать? – Сосед шагнул вперед, перехватил том из моих рук. – Вот, смотри!
И распахнул обложку.
– Это что? – уставился я на картину, раскрашенную в синий, желтый и зеленый.
– Это изображение нашей страны с огромной высоты, – терпеливо объяснил сосед. – Вот это белое – северный полюс, вечный снег даже летом. Там живут белые медведи. Синее – Северный ледовитый океан, а все что ниже, до вот этой черты, наша страна. Вот это – огромные горы, тут – самое большое в мире озеро, это пятнышко – наша столица, Москва.
– Круто! – ахнул я и еще долго изучал волшебную страницу, спрашивая у дядьки подробности. Водил глазами по ниточкам рек, от самого их начала до морей и океанов. Считал – и постоянно сбивался – количество городов. Пытался растопырить пальцы так, чтобы большой стоял на Владивостоке, а указательный на Москве – не получилось.
– А вот эта маленькая точка – наш город, – ткнул дядька ногтем к самому морю наверху и слева страницы.
– А где я? – появился самый главный вопрос.
– Ты слишком мелкий для этой карты, – усмехнулся Коля.
– Так зачем она, если там нет меня? – возмутился я в ответ. – Хотя бы имя могли написать! И стрелочку.
– Не принято писать на карте имена отдельных людей.
– Ну вот же, написано: «Княжество Истоминых». Почему Истомина можно писать, а меня – нет?
– Потому что это его земли, – теряя терпение, пояснил дядька. – Вот будет у тебя княжество, тогда и твоя фамилия тут появится.
– Вот на этом маленьком клочке? Мелковато, – хмыкнул я.
– Ладно. Если захватишь весь мир, то тут на всю длину будет написано твое имя.
– Так что тянуть, у меня и фломастер есть!
– Ты не понял: сначала захватишь – потом появится надпись. И не сразу, а где-то месяца через три-четыре.
– Долго, – покачал я головой, незаметно откладывая книгу за спину.
Ночью я все-таки стану императором мира! Дважды – синим и красным фломастером!
– Ух ты! А эта – тоже волшебная? – схватил я следующий том. – «Ка-ма…»
– Хм, как она сюда попала… Отдай!
– Мое!
– Это очень сильное колдунство!
Я внимательно проследил за движением томика, приметил, куда он его запрятал, и поставил второй целью после бинокля.
«Фи-зи-ка, восьмой класс», – значилось на потрепанной невзрачной книжице. Наверное, скучная – я равнодушно переложил ее во вторую стопку.
– Зря выкидываешь, – прокомментировал дядька.
– И что там интересного? – Я все-таки полистал желтоватые страницы и даже попытался прочитать часть текста – ничего не понятно.
– Узнал бы, почему греется твой браслет, – кивнул он на мою левую руку. – Восьмой класс – это электричество. Твой дар – электричество.
– Пригодится, – согласился я, совсем иначе посмотрев на загадочный том.
Книга вернулась обратно и для верности была прижата коленкой.
– Тогда занимайся. – Он лег на кровать и повернулся спиной.
– А когда ты научишь меня драться? – напомнил я о старом обещании.
– Подойди к стене и ударь ее, – пробормотал он, засыпая.
Пожав плечами, подошел к голой стене и лупанул ее кулаком.
– Больно! – потряс я ладонью и подул на костяшки.
– Бьешь стену – она бьет тебя в ответ. В драке всегда так. Победишь стену – буди, – зевнул дядька и уснул.
Наверное, очередная проверка. Я с подозрением оглядел стену, еще раз лупанул ее и вновь затряс рукой. Стена явно сильнее, и хорошо, что не бьет первой.
Надо использовать волшебство, только вот как? Для проверки гаркнул загадочную и волшебную фразу из заученной брошюрки и взмахнул рукой. Ушиб руку о край своей постели и добавил в заклятие еще пару сильных фраз, подслушанных у соседа. Не помогло – стена осталась целехонька.
– Что же делать? – погрустнел я. Не ломать же пальцы…
Попытался было вспомнить чувство энергии, которое заставлял меня отыскать дядька, и даже вроде бы что-то такое нашел, но удар по стене снова вышел таким же бестолковым и болезненным. Наверное, я просто чего-то не знаю. Но зато это есть в волшебных книгах!..
– …которые я совсем не понимаю, – вздохнул, усаживаясь на кровать.
Покрутил в памяти запомненные страницы, не находя ничего, что мог бы понять настолько, чтобы использовать. Прошелся по комнате, сердито поглядывая то на соседа, то на стену. И то и другое хотелось стукнуть, но не моглось. В итоге пнул пустой пакет из-под книжек и больно ушиб мизинец – там, оказывается, что-то оставалось. Глянул на самое дно – действительно, черная книжка с золотистыми буквами. Тяжелая и вроде не такая маленькая, чтобы потеряться, – просто пакет большой. Поднял, отряхнул и тихо прочитал: «Сло-варь». Хм… Хм! Губы расплылись от сладостного предвкушения, как от второй котлеты на добавку.