Наречённая. Книга 1
Шрифт:
3_15 Maaр
Maap развернул Истану спиной, чтобы взять ее сзади. Чтобы асс'aру не могла видеть его раздирающего на части возбуждение, а он — ее глаза полные отчуждения и холода.
Маар задрал ее платье и проник пальцами во влажное лоно. Очень влажное, тугое и сочное, оно упругими стенками обволокло его пальцы. Жар опустился по плечам и спине до самых ступней. В глазах потемнело от одного ощущения этих мягких, нежных складок, источающих дурманный аромат. В макушку ударила горячая волна и его повело. И тут же лютая ревность вспорола ножом — Истана могла возбудиться от голого тела другого мужчины, Доната. Маара жестко скрутило от этой мысли. Он не мог понять, как смог удержать себя, чтобы тут же не распять ее под собой и вколотить в пол, беспощадно имея ее горячую дырку, так чтобы
Маар обхватил ее за талию такую тонкую, как соломина, и проник, толкаясь исступленно. Ее лоно обхватило его плотно не пуская, желая исторгнуть его из себя всеми силами. Маар проталкивал в узкую щель головку члена все глубже растягивая ее изнутри, заполняя собой, вталкиваясь на всю длину. По мере продвижения, его утягивало в омут. Маар слышал, как сбилось дыхание Истаны, когда он таранил каменным членом мягкую и одновременно упругую плоть. Волосы асс'aру серебряным сплавом струились до самого пола, узкие плечи чуть сжались от натяжения. Истане пришлось схватиться за шест сгибаясь, потому что Маар уже не мог владеть собой. Она вся сводила его с ума, заставляла двигаться в ней одержимо-непрерывно, резко, жестко, жадно.
Маленькая, хрупкая фарфоровая Истана сжимала зубы и терпела, вздрагивая от грубых тычков. Он боялся ее раздавить, но не мог укротить свой голод — это бессмысленно, вожделение к асс'aру неизбежно поглощало и тянуло на дно. Какого было изумление Маара, когда его накрыла волна ее оргазма: такого яркого, насыщенного, бурного. Яйца его сжались мучительно больно, Ремарт горячо взорвался, растекаясь сразу во все стороны чернотой ночного неба, необъятного и бездонного. Он, тугой струей выплеснулся, заполняя лоно асс'aру густым горячим соком до полноты. Истана содрогалась в его руках, как те похотливые суки, которых он жестко драл, спуская в них свою похоть, неутолимую, жадную. Истана не понимала, что происходит с ней. Хотя в равной степени он не понимал и себя. Маар бурно излился в нее, опустошившись до капли. Его била дикая судорога от собственного исхода, стоя под щедрым водопадом экстаза Истаны. Асс'aру зажала зубами рвущийся наружу крик, гася в себе ураган чувств, противостоя самой себе, не желая выплескивать их наружу, показывать. Глупая асс'aру обратила глубокое удовольствие в ненависть, источая его на стража.
3_16 Maap
Маар держал ее, не позволяя отстраниться, ощущая, как разливается от затылка к шее онемение, растекаясь по бедрам жаром и холодом одновременно. Его член все еще вздрагивал в ее лоне и никак не хотел покидать желанную. Аромат источающий ее цветок смешивался с запахом его семени проникал в него дурманным настоем — сводил с ума, бил по мозгам наотмашь, вышибая все мысли, накрывал топким маревом, что Ремарт не мог даже пошевелиться. Его качало от не отпускающей судороги. Никогда он не испытывал такого. Ни с кем.
Истана молчала — она обессилена, выжита до предела, едва стояла на согнутых в коленях ногах и колола своей ненавистью, но уже не разила громом, а билась редкими каплями холодного дождя о кожу Маара.
Он огладил ее живот, провел по бедрам ладонями. Хотелось разодрать в клочья на ней платье, опрокинуть на постель и коснуться белой кожи с бледными родинками: то что они у нее были Маар заметил еще тогда, когда она обмывалась, стоя перед ними полуобнаженной. Тогда она тоже испытала удовольствие, когда он трахнул ее пальцем, но оно было лишь поверхностным по сравнению с тем, что случилось только что.
Очаг уже прогорал и укрытие неумолимо остывало. Сквозняк холодил кожу, обдувая проступившую на ней испарину: на лбу и спине. А Маар, как бы ни пытался отрезветь, не мог оторваться от Истаны.
Маар посмотрел вниз, и усмехнулся. Он огладил пальцами розовые мокрые и разгоряченные складки лона Истаны, эту сочащуюся дырочку, растянутую до предела его толстым членом, еще больше запьянел от этого вида. Ремарт качнулся вперед, склонился светлой макушке, касаясь губами выпирающих позвонком шеи Истаны, слизывая солено-сладкий пот. Она вздрогнула, все еще жаля исгара своими разрушительными эмоциями. Но теперь ему это безразлично. Теперь осколки ее льда, пущенные в него, не могли достигнуть и дырявить Ремарта. Она испытала одновременно с ним оргазм, такой же оглушительно-бурный, как и он, пусть асс'aру этого еще не понимает, но он — знал. Ее выплеск блаженства проник под кожу и жадно растворялся в крови, будто только этого он и ждал, разгоняя жар по его телу, наполняя адской силой, от которой распирало грудную клетку. Невыносимо сладкая, упоительная, асс'aру. Его. Остро хотелось приникнуть к ее дрожащим алым губам и собрать остатки растекающейся блажи. На какой-то миг он даже пожалел, что взял ее именно так, если бы знал, что она будет биться под его толчками в экстазе, то…
Впрочем, поделом ей.
Маар встряхнулся мгновенно ожесточаясь, выплывая из морока. Она не достойна. Эта холодная сука, должна ползать перед ним на коленях, за то, что он возиться с ней.
Ремарт грубо смял ее упругие ягодицы и выскользнул, небрежно отпихнув ее от себя — заставил себя это сделать.
Истана тихо охнув выпрямилась, опершись о шест, сердито глянула на стража через плечо, торопясь одернуть подолы платьев дрожащими слабыми пальцами, дыша тяжело и шумно.
— Не забудь зализать свои раны, — окинул девушку намеренно брезгливым взглядом, и отступил к очагу, запахивая штаны. Но Ремарт успел поймать как потемнело лицо Истаны, как дрогнули крылья носа, втягивая в себя воздух, и как сжались губы, вытягиваясь в упрямую линию. Глаза блестели влажно.
Маар закинул сучьев в очаг, покинул асс'aру.
Напившись мерзлой воды из кружки, Ремарт разжег свой очаг, напрягая слух, но в шатре стояла тишина.
3_17 Истана
Он пихнул меня грубо от себя, выскальзывая, уколол напоследок своим презрением. Маар ушел. И за что, Ильнар, мне такая кара — встретиться со своим лютым врагом, который только что поимел меня самым грязным образом.
Я еще долго стояла в оцепенении, невидящим взором смотря перед собой, еще слыша его разносившееся тяжелое дыхание и запах горько-сладкий и между тем свежий как морозный воздух. Между ног очень влажно и пульсировало, в глазах туман, хаотичные вялые мысли плавали в моей голове. Меня начало трясти. Я обхватила себя руками. Стоять было тяжело, все тело стало ватным непослушным. Я качнулась и прошла к очагу на бесчувственных ногах, опустилась на мягкие шкуры, неотрывно смотрела на льющийся в воздух огонь. Жаль, что нет душа или хотя бы ручья, нет возможности помыться, отмыть отскоблить от кожи его следы, они неумолимо впитывались в кожу, проникая в меня все глубже. Лицо вспыхнуло от внезапного приступа волнения — он кончил в меня уже во второй раз, и это может привести к… Мне стало резко нечем дышать. Нужно было озаботиться о том раньше, когда была у Тхары. Волнение сменилась паникой, вынуждая бессильно метаться. Нет, нет и нет. Это не может произойти. Я не хочу! Нет!
Я сжала кулаки. Вдохнула глубоко закрывая дрожащие веки, подавляя подступившую тошноту. Огненные пятна плясали перед глазами. Не хватало мне еще исторгнуть из себя на свет подобного вы… Я сжала зубы, заглушая всплеск чувств. Маар ван Ремарт не совсем человек, а я не совсем простая девушка. Кажется, сестра говорила, что у асс'aру проблема с вынашиванием, что зачать они могут в редких случаях. Только в каких? Я усиленно вспоминала — безуспешно. Туман, один туман. Проклятье! Видит Ильнар я бы сейчас вновь заглянула в зеркало! Но, можно было еще надеяться и на то, что мое тело после забвения еще не восстановилось и не готово для зачатия. Я ощутила себя в глубокой, черной яме, так гадко мне еще не было никогда. Очень паршиво.
Теперь я боялась по-настоящему. Страх изъедал сердце. Если это случится, то…
Дурнело с каждым вздохом. Маар обещал убить меня мучительной пыткой. Если и задумал отомстить мне таким способом, то он попал точно в цель. Тряхнула волосами. Нет. Я просто не могла зачать от этого чудовища, это против моей природы. Я отринула всякие предположения, от которых делалось только хуже. Подумала о Донате.
Как он там?
4_1 Истана
Я открыла глаза и повернулась, выхватывая взглядом свой походной мешок, потянулась за ним, подтаскивая его к себе, порылась, находя чистую одежду. Пальцами нащупала что-то холодное, выудила. Это было зеркало, которое принес мне Ремарт. Я хотела было немедленно отшвырнуть его от себя, жаль, что в огне нельзя сжечь, но поймав свое отражение, застыла.