Народная диверсия
Шрифт:
– Семнадцать, – сказала Дарёна и вдруг покраснела вся, просто залилась краской.
– Ну, вот! А мне – двадцать, – снова улыбнулся Кирилл.
– А вот и врете! Вам больше.
– Нет, точно, двадцать. Я только что из армии пришел, вон и Владимир подтвердит... Скажи, Строгач?
Девушка вопросительно посмотрела на Владимира, и тот вдруг подумал, что не в силах соврать ей: слишком уж наивными и чистыми были ее огромные голубые глаза под пушистыми ресницами.
– Двадцать семь ему, – сказал Владимир серьезно и встал. – Но насчет армии он не соврал... А давай я тебя провожу.
– Э э, Строгач! Так нечестно: я первый вызвался...
– А я зато званием старше. И вообще знаешь что? Пошли вместе...
Вскоре они втроем шагали по лесу, рассказывали девушке истории из своих военных похождений в Чечне; она внимательно слушала, ахала, смотрела на молодых людей широко открытыми глазами. Владимир увидел у тропинки цветок колокольчика, нагнулся, сорвал его и вручил Даше. Та как-то несмело взяла, поблагодарила и снова покраснела.
– Даша, а ты хочешь прокатиться в город? – неожиданно спросил Владимир.
– Зачем?
– Ну, мы могли бы сходить в кино или кафе...
– Втроем, – тут же уточнил Кирилл.
– В кафе-то зачем? У нас и дома есть чем поужинать, – сказала девушка.
– А разве в кафе ходят, когда дома ужинать нечем? – спросил Владимир.
– Не знаю... А зачем же еще?
– Ну, тогда – в кино! Ты давно была в городе в кино?
Девушка смутилась и тихо пролепетала:
– Давно... В детстве, когда еще были живы мама и папа. Мы тогда ходили в кинотеатр «Пионер» и смотрели сказку... Не помню, какую. Даже странно, правда? Помню, мы перед началом фильма ели мороженое в буфете, пили газированную воду, а еще мне папа купил шоколадку. Вот это я хорошо запомнила, а название фильма почему-то нет...
– А когда твои родители погибли? – спросил Владимир.
– Семь лет назад, мне только-только десять лет исполнилось... Они тогда пошли на день рождения к папиной маме, а меня оставили дома одну, потому что у меня болело горло и была небольшая температура. Они возвращались домой в десять часов вечера, на улице уже было не так много машин, а на пешеходном перекрестке их сбила иномарка... Мама умерла на месте, говорят, на нее пришелся основной удар, а папа пролежал в реанимации еще двое суток; врачи боролись за его жизнь, но спасти так и не смогли. Говорят, он потерял много крови. Если бы «Скорая» приехала раньше...
– А водитель что, не вызвал «Скорую»? – удивился Владимир.
– Нет. Очевидцы рассказывали, что он сразу скрылся с места аварии, даже не притормозил...
– Вот сволочь! Мразь! Нет, ты слышал, Строгач? И как такие только по земле ходят?! Его нашли?
– Нет. Почему-то никто не запомнил номер машины и марку, так что свидетели оказались для следствия бесполезными...
– Странно, ведь было еще не очень поздно... Десять часов вечера – да на улице должно было быть еще много народа! Неужели никто ничего не запомнил? И кто тебе сказал, что свидетели бесполезные? Следователь?
– Да. Там все было странно... И то, что никаких следов на асфальте не нашли, и то, что свидетели совсем ничего не запомнили. Так все ужасно закончилось! А ведь мама и папа очень любили друг друга. Хотя...
– Что? – в один голос спросили парни.
– Нам потом звонила одна женщина и сказала, что знает, кто сбил моих родителей. Но, добавила она, мы с этим человеком тягаться все равно не сможем: уровень не тот...
– Какой еще уровень?! – возмутился Кирилл. – А ну-ка, говори, что за человек такой!
Даша тяжело вздохнула:
– С ним уже попробовала разобраться моя бабушка, папина мама...
– И что? – снова в один голос спросили парни.
– Внезапно скончалась от сердечного приступа. Прямо на работе. Она работала в школе учительницей. Ей во время урока стало плохо, она едва успела дойти до кабинета медпункта, там и упала... Пока приехала «Скорая», пока начали осматривать бабушку... В общем, она умерла в машине, на руках врачей.
Владимир и Кирилл переглянулись.
– Сколько ей было лет? – спросил Владимир.
– Пятьдесят один.
– Совсем еще не старая... А раньше она жаловалась на сердце?
– Нет, что вы, никогда! Наоборот, она говорила, что работа с детьми придает ей сил и молодости. Но врачи сказали, что смерть сына и невестки могла так повлиять на нее... Как-никак, два гроба сразу. Кто же такое выдержит?..
– А еще один дедушка? Муж этой самой твоей городской бабушки?
– Того дедушку я почти не помню, он погиб еще раньше: был пожарным и спасал людей из огня. Успел вынести четверых, а когда пошел за пятым, дом обрушился. Это был старый дом... Дедушку завалило...
– Значит, твой дед, как наш Матвей, – сказал Владимир. – Матюша тоже вот спас нас троих...
И они с Кириллом подробно рассказали Даше о подвиге ее односельчанина.
– Надо же! – удивилась девушка. – А дядя Арсений и тетя Таня никогда ничего нам не рассказывали...
– Это они из скромности.
– Они только говорили, что их сын воевал и имел награды...
– Да, и одну ему дали посмертно...
Некоторое время все трое шли молча. Но вот Дарья остановилась и посмотрела вперед сквозь деревья.
– Дальше вам нельзя: вон уже и хутор недалеко, вас могут увидеть.
– А мы и сами дальше не пойдем.
– Спасибо, что проводили...
– Да не за что, нам и самим было приятно пообщаться с такой красивой девушкой, – ответил за двоих галантный Кирилл.
Владимир посмотрел на него с удивлением.
Все трое стояли на месте и смотрели друг на друга. Казалось, никому не хотелось уходить, а хотелось постоять так еще и поболтать.
– А как насчет сходить в кино в городе? – спохватился Кирилл.