Нарушая клятвы. Том 2
Шрифт:
Повозка проскочила участок моста и помчалась по широкому полупустому проспекту. Несколько минут, и она уже въезжала на территорию поместья Блэс. Лиара первой открыла дверь и выскочила наружу, едва не порвав платье. К повозке уже спешил один из оборотней, который помог выйти Грэсии.
— Мам, — Лиара поймала её за руку, показала на возницу, кутающегося в плащ. — А ты можешь его вылечить? Он дышит тяжело, кашляет.
— Я же не Берси. Хорошо, хорошо, я попробую. Уважаемый авсер, можно попросить тебя спуститься?
Возница посмотрел на женщину, затем закрепил поводья и легко спрыгнул на землю.
— Платы не надо, —
— За хорошую услугу стоит платить, — она протянула к нему руку. — Давай руку. Выглядишь плохо. Нужно принять лекарство от простуды, выпить тёплого молока и пару дней провести в кровати под одеялом. Чтобы я не жаловалась старшему, лучше тебе так и поступить. А то свалишься с повозки на ходу и разобьёшь её.
Грэсия не любила обращаться к богине демонов, считая, что негоже, если она будет слышать слова людей, а не асверов. Берси тогда шутил, что для этого достаточно взять любую молитву и поменять имя бога или богини. Работает всегда, если вложить немного уважения в просьбу. Грэсия считала это большой глупостью, поэтому слова подбирала сама. Вспоминала время учёбы и старшую наставницу, вредную и строгую. К ней все студенты обращались с большим почтением и уважением. Примерно так она обращалась к Уге, когда просила разрешения проверить состояние Берси. И, что удивительно, это всегда работало. В отношении незнакомого асвера она не была уверена, но попросила, применяя три стандартных заклинания от простуды и лихорадки.
— Ты меня понял? — спросила у мужчины Грэсия.
— Понял, — вздохнул тот. — Вы задержитесь? Могу подождать.
— Вредный мужчина, — проворчала целительница. — Нет, я проведу здесь несколько дней.
Асвер кивнул и полез на место возницы.
— Он всё понял, — улыбнулась Лиара. — Поговорит со старшей, обязательно. Ну, он так выглядел, что хочет с ней поговорить.
— Неси в дом, — обратилась Грэсия к мужчине, показывая на сундук. — Пойдём, обрадуем Иолу.
Иоланта Блэс встречала гостей у порога. Расцеловала Грэсию, обняла Лиару.
— Опять? — Иоланта показал на сундук, забирая его у мужчины и жестом отправляя во двор.
— Быстро набирается, — пожала плечами Грэсия. — Мы на два дня. Чтобы тебе скучно не было.
— Ну спасибо, — Иоланта улыбнулась. — А то действительно заскучала я здесь. Мне вчера даже лес снился. Я письмо получила от Даниеля. Он приедет на большой Совет.
Лиара навострила ушки, услышав, что приезжает отец.
— Вы не обедали? — спросила она. — Тогда поднимайтесь на второй этаж, я распоряжусь.
— Слушай, Иола, ты не знаешь, почему мост в старый город перекрыли? — спросила Грэсия. — Сейчас ехали и нас пропустили только из-за асвера.
— Первый раз слышу, — удивилась женщина. — Отправлю кого-нибудь узнать в чём дело.
— Госпожа Иоланта, — со стороны лестницы на второй этаж появилась молодая женщина в тёплом платье прислуги. — Простите, что не вовремя, но я говорила утром…
— Да, — Иоланта кивнула. — Грэс, вчера Лика заболела. А сегодня ей совсем плохо. Посмотри. Я думала за Берси послать — он ближе живёт. Пойдём, я с тобой схожу, — она удобнее перехватила тяжёлый сундучок, словно он ничего не весил. — Лиара, отнеси вещи в комнату и беги на кухню, передай, чтобы обед подали.
— Ага, — Лиара подхватила дорожную сумку, подобрала подол платья и бегом взлетела по лестнице. Женщины проводили её одинаковыми неодобрительными взглядами.
— Ты же сказала: «Беги», — улыбнулась Грэсия.
Комнаты для слуг, постоянно работающих в доме, находились недалеко от кухни на первом этаже. Остальные жили рядом с гостевым домом, а охрана занимала просторную пристройку у конюшен. У оборотней считалось большим достижением жить в одном доме с семьёй Блэс. Чаще всего это были дальние родственники. Вот и Лика, про которую говорили, выходила из той же деревни, что и Иоланта. Когда-то давно их прадеды были то ли двоюродными, то ли троюродными братьями. Это позволяло женщине занять довольно высокую должность в доме, отвечая за других слуг, и ей даже доверяли покупать продукты и всё необходимое на рынке. Поэтому и комната у неё была пусть и небольшая, но личная.
Стоило открыть дверь, в нос Грэсии ударил неприятный и отдалённо знакомый запах болезни. А ещё противный звук, похожий на поднявший со дна болота пузырь, лопнувший на поверхности. Она жестом остановила служанку, чтобы та не спешила входить. Встав на пороге, целительница повернулась.
— Ты уже заходила в комнату? — серьёзно спросила она. — Сегодня?
— Утром. Принесла воды и хотела спросить, не нужно ли чего, но Лика бредила. Я ей компресс холодный на лоб положила.
— Так. Иола, отойди вон туда. Как тебя зовут?
— Марика…
— Значит, Марика, ты сегодня, после того как заходила в комнату, чем занималась? На кухне работала?
— Нет. Мы в библиотеке убирали всё утро и западное крыло на третьем этаже.
— У тебя ведь родители оборотни?
— Да.
— Иола, найди Лиару и ждите меня во дворе.
— Что-то серьёзное? — нахмурилась женщина.
— Мне кажется, это Болотная чума, — произнесла Грэсия и не поверила собственным словам. — Очень заразная. Особенно, на второй стадии. Отдай распоряжение, чтобы те, кто в большом доме с утра находятся, на улицу не выходили. И наоборот.
— Ты уверена?
— Я очень хочу ошибиться. Ты не поверишь, как сильно хочу быть неправой. Не стой, найди Лиару и ждите на улице. Марика, слушаешь меня? Три дня в комнату больной не заходите. Заприте её, заколотите дверь, что угодно. Если она поправится, ничего с ней за это время не случится. Но если она в горячке выйдет из комнаты, будет очень плохо. Всем. И пусть все слуги, кто в доме сейчас находятся, вернутся в свои комнаты. Тех, кто почувствует себя плохо, нужно запереть. Понятно?
— Понятно. Я тоже заболею? — спокойно спросила девушка.
— Не обязательно. Только постой там, подожди, пока мы уйдём. Я сейчас проверю Лику.
— Великие боги, — вздохнула Иоланта и с сундуком под мышкой поспешила по коридору к лестнице. — Лиара! Лиара!
Грэсия сотворила большое очищающее заклинание, затем повторила и только после этого осторожно вошла в небольшую спальню. В комнате было чисто и светло из-за приоткрытых занавесок на окне. Ни разбросанной одежды, ни пыли. Женщину лет тридцати пяти она увидела на кровати. Одеяло укрывало её почти до подбородка, лицо красное от жара, покрытое бисеринками пота. На лбу небольшая полоска ткани, уже высохшая и наполовину сползшая. Подойдя ближе, Грэсия потянула за край одеяла. Оголяя плечо. В глаза почти сразу бросились крупные волдыри, наполненные мутной зеленоватой жидкостью. Один из пузырей лопнул с тем самым неприятным звуком, разбрызгивая содержимое.