Нарушая правила
Шрифт:
Конечно мне приятно, что он обратил на меня свое внимание, но только я что-то не горю желанием становиться еще одной зарубкой на спинке его роскошной кровати.
— Тим, хватит. Я не могу остаться.
— Да понял я. Ладно, — грустно тянет парень, щелкая выключателем со своей стороны. — Давай спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Ага. Конечно.
От волнения у меня даже глаза не закрываются. Я смотрю в темноту и никак не могу заглушить в себе чувство глупого щенячьего восторга.
— Дина? —
— Да.
— Это твоя рука на моей попе? — говорит он напряженным голосом.
— Где? — резко поворачиваюсь к нему.
Тим хрипло смеется, явно довольный моей реакцией.
— Да расслабься, я же пошутил. Жалко, что лица твоего сейчас не видно.
Я снова отворачиваюсь.
— Жалко у пчелки, — бубню себе под нос.
— Это сельский юмор?
— Чемезов, ты самый несносный человек из всех, кого я знаю, — стараюсь звучать строго.
— И самый секси, — добавляет парень.
Я закатываю глаза.
— Ты умолкнешь?
— Да что-то не спится, — жалобно бормочет Тим, шурша простыней. — От постели пахнет зефирками, не знаешь, почему?
Примерно, в таком духе мы переговариваемся около двух часов.
Как и обещал, Тим не посягает на мою территорию, но эти его намеки то и дело выбивают из легких весь воздух. В голове все путается от невероятно сильного, пьянящего, головокружительного чувства.
А я так боюсь влюбиться в Тима.
Да чего там. Я уже в него влюбилась.
И это очень плохо. Ведь Чемезов невозможный пустозвон, а флиртует, как дышит. Трудно предугадать, что у него на уме, что он выкинет в следующую минуту. Он ненадежный, легкомысленный, избалованный. Но самое смешное, что можно хоть до бесконечности продолжать список отрицательных качеств Тима, только смысла в этом нет. Он безумно нравится мне таким, какой есть, со всеми своими недостатками. И достоинствами. А они у него тоже имеются.
Чемезов — как кубик Рубика — никогда не знаешь, какой гранью он к тебе повернется. Это сбивает с толку, а ещё волнует так, что сердце колотится быстро-быстро, и, кажется, что другие парни все какие-то не такие: скучные, обычные, одинаковые…
Вот именно поэтому мне нужно как можно скорее переехать отсюда…
Глава 14. Тим
Арсеньева была у меня первой…
В том смысле, что ещё ни с одной девушкой мне не приходилось проводить три ночи подряд, борясь с искушением прикоснуться к ней. Я боялся все испортить. Дина только начала мне доверять, я это чувствовал. И свести на нет то, что между нами уже появилось, какими-то тупыми подкатами, просто не мог.
Мы валялись, дурачились, болтали. Иногда Дина что-то читала перед сном, а мне просто было классно от того, что она рядом. Реально. Я не могу вспомнить, когда в последний раз так много ржал.
Ничего мне говорите, ок?
Я сам знаю, как вся эта хрень называется. Но что с ней делать?
Дина с Аней планировали съехать раньше, правда что-то у них
На мне было полотенце — все путем. Блин, видели бы вы лицо Арсеньевой. Я посоветовал ей закрыть глаза, если она не готова любоваться тем, как я переодеваюсь. Вышло забавно.
Но сегодня они точно съезжают, в какой-то хостел, уже и вещи с вечера собрали.
В горле снова появляется комок, тоска накатывает.
Знаете, я уже привык, что по моей квартире расхаживают девчонки, что моя ванная уставлена всякими флаконами с женскими штуками, что я не разгуливаю по дому в одних трусах и не разбрасываю шмотки. Конечно девушки в моей квартире и раньше тусовались, но с ними я спал, и они для меня не готовили.
Зарекался я переживать из-за девчонок и мотать сопли на кулак, а с самого утра только этим и занимаюсь.
Понятно, что мы с Арсеньевой будем видеться в универе, я могу навещать ее на работе в торговом центре, куда-нибудь пригласить, и она стопудово согласится… Просто теперь мне этого мало…
Ведь одно дело сводить в кино девушку, от которой сносит крышу, а другое — разговаривать с ней ночь напролёт.
Ой, все короче… Забудьте, что вы слышали.
— Давай рассказывай, — перед потоковой лекцией с загадочным видом ко мне подсаживается Фриц.
— Ты о чем? — приподнимаю бровь.
В ожидании препода народ вокруг гудит пчелиным роем.
Мы сидим на самом верху. До начала пары остается несколько минут.
— Ну как она? — шепчет Фриц, склоняясь ко мне.
Моя челюсть каменеет.
— Отвали, — догадываюсь, кого он имеет в виду.
— Хорош, мне же интересно, — парень слегка толкает меня кулаком в локоть. — Я знаю, что ты ей нахлобучил. Так стоило оно того или нет?
На его морде нарисовано похотливое любопытство.
Он ждет подробностей? Он всерьез думает, я стану с ним что-то обсуждать?
Кретин.
— Знаешь? Откуда? Свечку держал? — сухо бросаю в ответ.
— Ага, — хмыкает Фриц, кривя губы. — Я вчера домой собрался, заглянул к тебе, там пусто, потом слышу, Арсеньева за дверью смеется. А ещё мне Анька по секрету сказала, что вы уже не первую ночь… — идиотски двигает бровями.
— Ну и?
— Что ну и? Как оно? Эта недотрога полюбому целкой была. Не то что Петрова, — тихо бормочет Фриц. — Но, может, это и к лучшему. Стремно с девственницами, наверное?
Его дотошность и въедливые вопросы заставляют хмуриться все сильнее.
Поморщившись, вместе с воздухом выпускаю через ноздри раздражение.
— Ты серьезно меня об этом спрашиваешь?
— А что такого? — возражает Фриц. — Мы же друзья. Давай, делись опытом, первопроходец.
— Да какие мы друзья? — усмехаюсь я, надевая маску безразличия. — Ты же таскаешься за мной, чтобы только телок поиметь. А что, хата есть, ничего мутить не надо, очень удобно, правда? — пристально смотрю на него.