Нарушая приказы
Шрифт:
– Это было что-то.
Прихватив корзину они направились в сторону крепости.
На следующий день, вечером Зигфрид пришел в трактир один…
С появлением неких спасителей жизнь у Паткуля улучшилась. Конечно не до такой степени, чтобы в роскоши щеголять, но с сытными ужинами проблем не стало. Сперва Иоганн предполагал, что побег ему осуществят не сегодня, так завтра, но время шло, а заговорщики не спешили. Лифляндец начал даже сомневаться выйдет ли у них хоть что-то, но потом сообразил, что из крепости, к тому же расположенной в горах просто так не убежишь. Вывод напрашивался
– От вашей дочери барон, – подмигнул караульный.
– Линды? – Спросил лифляндец, произнеся имя из записки.
– А разве у вас еще есть дочь? – удивился служивый.
Кое-как выкрутился. Сказал, что не ожидал. Думал, что она в Риге с женой.
– Я ведь ее давно не видел. – Барон сделал вид словно считает, сколько времени прошло. – Лет пять поди. Выросла небось.
– Красавица.
Паткуль понял, что охранник влюблен в его так называемую дочь.
– Желал бы я ее увидеть. Обнять, – пояснил он, понимая что служивый может просто привести девушку под окна крепости. – Тебя, как зовут?
– Зигфрид, – ответил охранник, не заметив, как перешел с арестованным на ты.
– Зигфрид, ты бы мог организовать мне встречу с ней?
– Увы, но боюсь это не в моих силах, – признался служивый.
На этом тогда разговор и закончился.
Со следующими корзинами, Паткуль ожидал, что пришлют веревочную лестницу. Идея глупая. Интересно, как ее удастся пронести в крепость. Да и чтобы изготовить понадобится уйма времени.
Вот и приходилось сидеть и ждать, а когда ждешь чего-то время тянется медленно. Паткуль частенько стал подходить к окну, всматриваться вдаль. Вздрагивать, когда в замке поворачивался ключ.
Октябрьским вечером дверь скрипнула. Паткуль повернулся на шорох, в ожидании, что войдет Зигфрид. В камеру, пошатываясь и опираясь на трость вошел комендант. Он оглядел помещение и сказал:
– Советовал бы вам сесть на лавку, барон.
Лифляндец выполнил его просьбу, понимая, что вести принесенные Вольфрамом фон Штерном скверные.
– Вынужден сообщить, – начал комендант, – но новости у меня для вас нехорошие…
– Карл подписал документы о моей казни? – перебил его Иоганн.
– Да. Казнь велено провести как можно скорее. Так что скоро к вам приведут исповедника. У вас есть в чем покаяться?
Паткуль промолчал. Времени на спасение оставалось совсем ничего, а заговорщики что-то задерживались. А шансы таяли как снег весенним днем.
– Как мне суждено умереть? – спросил Иоганн.
– Вас приказано колесовать, а затем четвертовать. Как я и предпологал.
Комендант развернулся и вышел из камеры. Дверь закрылась и Паткуль увидел знакомое лицо Зигфрида.
– Вот и все, – прошептал Иоганн.
В этом он ошибся. Вечером следующего дня дверь скрипнула. На пороге возник Зигфрид.
– Мне удалось договориться с охраной ворот, и вам, барон, удастся проститься с дочерью.
Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь. Влюбиться и потерять голову. Совершать безумные поступки, когда в другой ситуации задумался и устоял от соблазна. Зигфрид сам не ожидал что все так произойдет. Первое свидание в таверне случайное и подробности которого, он совершенно не помнил, пробудило в нем чувства. Поэтому его приятель с удивлением посмотрел на товарища, когда тот выпросил у коменданта на следующий день увольнительную в город. Вновь посидели поговорили, попили вина. Только в этот раз Зигфрид удержался и отказался от уединения.
Расстались, а там понеслось. Линда и сама не заметила, как влюбилась. Саксонец оказался в душе совершенно иным, чувственным. Даже жалко его на минуту стало. Девушка понимала, что идиллия эта скоро кончится. Иногда она даже была рада, что граф с освобождением Паткуля тянет.
Как-то раз у эстонца с царевичем состоялся серьезный разговор. Золотарев изложил Алексею сложившуюся ситуацию. Пояснил, что действовать тут нужно хитростью, с наскока ничего не выйдет. А вот с лифляндцами все обстояло куда хуже. Тем не терпелось вытащить барона. Пояснил, что охранник сам должен вывести Паткуля из крепости, а это он сможет сделать, только из-за большой любви. Неужели тот откажет девушке в свидании с отцом?
А между тем время словно летело. Линда каждый день умоляла своего ухажера организовать встречу с отцом, но тот не соглашался, ссылаясь на то, что для вывода заключенного из цитадели нужны деньги. Да и встреча сама по себе продлится всего лишь несколько минут. Не помогали и поцелуи.
В один из дней Зигфрид прибыл на свидание расстроенным. Когда Андрей увидел его в окно, то понял, что что-то произошло.
– Значит пора, – проговорил он.
Позвал к себе Линду и сказал:
– Предчувствую, вести, что привез охранник дурные. Поэтому проси его об организации встречи с отцом. Есть надежда, что тот согласится.
Граф оказался прав. Новость от Зигфрида была еще той. Паткуля должны были на этой неделе колесовать. Прибыл гонец от Карла. Девушка хотела было заикнуться о последнем свидании, но тот сам молвил:
– Я организую твою встречу с отцом. Провести тебя в крепость не смогу, а вот вывести его, если он даст честное слово, что не сбежит смогу. Так что теперь все дело в его руках, ну, и конечно в деньгах.
– Деньгах? – удивилась Линда.
– Мне нужно подкупить стражу у ворот, чтобы те нас с бароном выпустили наружу.
– Хорошо, я раздобуду денег. Подожди пару минут.
Она стрелой влетела на второй этаж. Ворвалась в комнату офицеров.
– Граф, – проговорила она, после того как отдышалась, – нужны деньги.
– Значит он согласился, – прошептал Андрей.
– Он сам предложил свидание.
Шредер встал с кресла. Подошел к сундучку. Открыл его и вытащил два мешочка. Протянул девушке. Та схватила их и ушла.
– Началось, – проговорил граф.
Зигфрид сидел за столом. Перед ним стояла кружка с пенистым пивом. Он глядел в окно и о чем-то думал. Даже не заметил, как подошла Линда. Она положила перед ним два кошелька и проговорила: