Нарушенная клятва
Шрифт:
Большие лиственные деревья затеняют окна и веранды. На древнем дубе, ближайшем к входной двери, висят старомодные качели.
Я не слышала разговора Рэйлана с его семьей, полагаю, он позвонил им, пока я была в душе. Но он сказал, что предупредил их о нашем приезде.
В каком-то смысле это еще хуже. Когда мы подъезжаем к дому, я вижу еще несколько машин, припаркованных на подъездной дорожке, как будто все они собрались на ужин. Я знаю, они, должно быть, рады видеть Рэйлана дома. Он сказал мне, что не навещал их больше трех лет.
Я чувствую, что мне не следует быть здесь на
Но теперь уже слишком поздно. Дверь распахивается, и невысокая, сильно загорелая женщина в джинсах и рубашке на пуговицах, очень похожей на ту, что надета на мне, хотя и гораздо более выцветшей, выбегает из дома. Она хромает, но на самом деле это не так уж сильно ее замедляет.
Она обнимает Рэйлана и крепко прижимает к себе. Ростом она ему всего по грудь, но выглядит сильной и подтянутой, ее седеющие волосы собраны сзади в аккуратный низкий хвост. Ее ногти коротко подстрижены и не накрашены, а ее маленькие ручки выглядят очень умелыми, когда она хватает Рэйлана за руки и отстраняется, чтобы заглянуть ему в лицо. Я вижу, что ее глаза такого же ярко-голубого цвета, как у ее сына.
— Ты выглядишь худым, — говорит она, смеясь.
Рэйлан ни в какой степени не тощий. Он широкоплечий и мускулистый. Но когда его брат выходит из дома, я вижу, что по сравнению с ним Рэйлан показался бы худым. Его брат похож на медведя, который научился ходить на задних лапах. У него густая черная борода и волосы до плеч, он на три дюйма выше Рэйлана и намного шире в плечах. Я вижу мускулы на его руках и плечах под фланелевой рубашкой, но его фигура также включает в себя внушительный живот.
— РЭЙЛАН! — ревет он.
Он обхватывает руками Рэйлана, и его маму, крепко сжимая их, пока мама не кричит:
— Ладно, не ломай мне спину, выпусти меня из этих объятий!
— О, прости, — он усмехается, отпуская ее. — Я даже не видел тебя, ма.
Невероятно, что Рэйлан и его брат вышли из этой женщины гораздо меньшего размера. Трудно представить, что кто-то из этих мужчин был настолько мал, что она могла держать их на руках.
— Ты, должно быть, Риона, — говорит Селия, подходя, чтобы пожать мне руку.
Как я и ожидала, ее хватка твердая и соответствующая. Я чувствую мозоли на ее ладони.
— Спасибо, что позволили нам остаться у вас, — вежливо говорю я.
— Это дом Рэйлана, — говорит она. — Он никогда не бывает здесь в гостях.
В ее тоне нет упрека. Просто констатация факта.
— И тебе того же желаю, — любезно говорит она мне.
Грейди не довольствуется рукопожатием. Он притягивает меня к своей широкой груди и обнимает. Обычно мне это не нравится, но, несмотря на его дикий вид, от Грейди приятно пахнет мылом и древесным дымом. А его ухмылка показывает слегка заостренные резцы, очень похожие на резцы Рэйлана. Он мне сразу же нравится, несмотря на то, что он громкий и слишком беззастенчивый, то, что я обычно ненавижу.
Сестра Рэйлана — единственная, кто стоит спиной ко входу и молча наблюдает за всеми нами.
У нее густые, длинные, черные волосы, как и у ее братьев. Но цвет лица у нее более темный, даже более глубокий, чем у ее матери. Глаза у нее карие,
Рэйлан представляет нас.
— Риона, это моя младшая сестра Бо.
Она смотрит на меня, не улыбаясь. Не протягивает руку для пожатия, ее руки крепко скрещены перед ней.
— Приятно познакомиться, — все равно говорю я, почтительно кивая ей.
Я не обижаюсь, когда люди не дружелюбны. На самом деле, это просто отражает то, что я чувствую внутри себя. Так что меня это вполне устраивает. Никому из нас не нужно притворяться.
— Заходите, — говорит нам Селия. — Ужин готов.
Интерьер дома на ранчо открытый и просторный, а не тесный и уютный, как я ожидала. Вся мебель расставлена так, чтобы акцентировать внимание на массивных окнах и открывающемся виде на землю Бунов.
Все сделано из натуральных материалов. Голые деревянные доски на стенах и потолке, изношенные половицы. Все выглядит обветшалым и естественным, хотя и идеально чистым. Мебель также выглядит так, словно ее кто-то сделал вручную, включая огромный стол, на котором мать Рэйлана разложила столько еды, что хватило бы накормить целую армию.
Жена Грейди, Шелби, уже сидит за столом с двумя сыновьями, которым на вид около пяти и семи лет.
— Привет! — кричит она, когда мы входим. Она симпатичная и миниатюрная, ее светлые волосы заплетены в косу, а на щеках веснушки. Ее мальчики тоже веснушчатые, хотя у них такие же черные волосы, как у детей Бун. Они с голодом смотрят на еду, с нетерпением ожидая, когда взрослые сядут за стол, чтобы они могли поесть.
— Извините, что я не встала, — говорит Шелби, указывая на свой сильно выпирающий живот. — В мое время стоять — это большое усилие.
— Оставайся там, где ты есть, и сиди удобно, — говорит Рэйлан, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в щеку.
Она закидывает руку ему на шею и дружески целует его в ответ.
— Ты чуть не пропустил свою первую племянницу! — обвиняет она его.
— Возможно, еще пропущу, — говорит Рэйлан. — Я не знаю, как долго мы останемся…
Все за столом обращают свои взгляды на меня, как будто это мое решение. Я должна сообщить им, что Рэйлан практически похитил меня, вез полпути сюда, пока я спала. Но я не хочу никому рассказывать о своих личных делах. И уж тем более, зачем мы вообще приехали.
— Я тоже не знаю, — говорю я.
— Не волнуйся, — говорит Селия, качая головой. — Мы знаем, что никто не может указывать Рэйлану, что делать. Меньше всего мы.
Теперь в голосе звучит нотка упрека. Я бросаю взгляд на Рэйлана. Совершенно очевидно, что все за этим столом его обожают. И все же он проводит большую часть своего времени на другом конце света. Почему именно так?
Обычно меня не интересуют семейные драмы людей. Но в данном конкретном случае мне любопытно. В Рэйлане гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Я хочу узнать о нем больше и одновременно чувствую, что мне не стоит с ним сближаться ни в каком виде, ни в какой форме. Это может привести только к неприятностям для нас обоих.