Нарушенное равновесие
Шрифт:
– Как-то мы тут засиделись, - с досадой заявил Крисс.
– Я тоже так считаю, - подтвердил граф.
– Но что я могу сделать без соответствующего приказа? Не понимаю, чего ждет Его Величество. От армии намного больше проку будет на передовой.
– Если мы еще месяц здесь простоим, то, клянусь шлемом божественного просвещения, наши войны разучатся воевать. Они только и знают, что заливать глотку в кабаках, да спускать дармовое жалование на баб. Вчера в таверне "Дикая кобыла" пять рыцарей устроили кровавую резню только потому, что какая-то шлюха отказалась раздеться у всех на глазах. Такие случаи уже становятся обычным
– И что же ты от меня хочешь?
– разгневанным голосом спросил граф.
– Вести армию к границам без приказа? А к какой границе нам податься? На север, где маги со своих снежных вершин иногда приходят испытать свои новые заклинания? Или на юг, где изредка гномы выходят оспорить право владения северной частью Хребта Раздора? А может к восточным болотам, откуда временами приходят василиски и горгоны? Или на запад, где и без того многочисленная армия Длани Света отбивает набеги орков? Скажи, где именно нужна наша помощь?
Верный оруженосец замялся. Стеттер был прав. Без указания свыше не могло быть и речи о том, чтоб куда-то выдвигаться. Проехав несколько минут молча, всадники увидели на опушке высокого седовласого старика в сером балахоне. Старик стоял недалеко от тропинки и, опираясь на свой посох, пристально смотрел на проезжающих путников, словно чего-то от них ждал. Подъезжая к старцу, граф осадил коней, и остановился.
– Куда путь держите, дедушка?
– спросил привлеченный вниманием старика Стеттер.
– Мой путь ведет в неведомое царство, сын мой, - ответил тот.
– В царство видений и пророчеств. И я вижу, что сейчас опасное время. Время великих перемен. Жители говорят, что видели архангела. А эти существа появляются лишь тогда, когда наступают поистине темные времена.
– Ты нас остановил, чтобы рассказать глупые предания и сообщить о нелепых слухах?
– не выдержал Крисс. Этот старик внушал ему странную неприязнь.
– Крисс, будь вежлив, - стал успокаивать друга Стеттер.
– Имей уважение к его почтенному возрасту. К тому же, я сам остановился, чтобы его послушать.
– Королевское войско сильно, - продолжал странный путник.
– Настолько сильно, что король пренебрегает целыми армиями. Но самоуверенность и гордыня скоро его погубят, и лишь бог сможет защитить Эрафию от падения.
– Это тебе сейчас нужна будет помощь, если не заткнешь свой поганый язык, - злобно прорычал оруженосец.
– Ты выжил из ума, старик? Кто осмелится противостоять мощи королевства?
– Я всего лишь пророк. Я говорю то, что вижу. Ты ждешь письмо от короля, сын мой, - обратился загадочный старец к графу, - но оно придет слишком поздно.
Терпение Крисса подходило к концу. После того, как старик обратился к Его Светлости на "ты", словно к какому-то деревенщине, оруженосец решил поучить старца хорошим манерам. Он уже хотел было достать свой меч, но граф повелительным жестом остановил слугу.
– И что же мне делать, дедушка, - спокойно спросил Стеттер пророка.
– Видения размыты и запутанны. И лишь некоторые удается растолковать. Приходи ровно через семь дней на поляну четырехлистного клевера, сын мой. Будь там на рассвете. И только если ты придешь один, то найдешь там ответы на все свои вопросы.
После этих слов старик развернулся, и медленно пошел вдоль тропинки к замку.
– Стойте!
– окрикнул его Стеттер.
– Что вы этим хотите сказать? Что именно я узнаю
– Большего сейчас я сказать не могу.
– А я тебе помогу!
С этими словами оружейник достал свой меч, спрыгнул с лошади и с грозным видом пошел на старика. Но граф преградил ему дорогу.
– Оставь его Крисс.
– Но он же уйдет!
– удивленный этим заступничеством произнес разъяренный слуга.
– Пусть уходит. Мы едем дальше.
В недоумении с возмущенным видом Крисс спрятал свой меч и сел на коня.
– Да что с вами такое граф? Неужели вы верите этому сумасброду?
– отъезжая, в сердцах бросил он.
– Это с тобой что такое, друг? Откуда такая ненависть к старику? Он пророк, и ему нелегко видеть свои видения. И даже если они не сбудутся, все равно к пророчествам следует прислушиваться. Это позволит избежать многих ошибок.
– Или наделать много глупостей. Пожалуйста, проснитесь. Он за пару минут может в городе поднять смуту.
– Вот когда он начнет поднимать смуту, тогда я лично отдам приказ вздернуть его. А пока оставь его в покое, это приказ!
Раздраженный голос Стеттера не предвещал ничего хорошего, и друг решил отступить. Некоторое время всадники ехали молча. Затем оруженосец вновь начал разговор:
– И вы поедете туда через неделю?
– Да, - сухо ответил граф.
– Но если это окажется ловушкой? Вы должны взять охрану.
– Нет, Крисс, я поеду один. Да и, к тому же, со дня на день должно прийти распоряжение Его Величества. Если он придет на этой неделе, то мне вообще не придется никуда ехать.
Но даже эти успокаивающие слова нисколько не усыпили бдительность верного оруженосца. Крисс решил, что как только доберется до города, тут же наведет справки относительно этого старика и его предсказаний.
Глава 18
В это прекрасное утро городок Гетберн, находящийся на самой границе западной части королевства, жил своей обычной жизнью. По улицам туда-сюда проносились повозки с товарами, заставляя сторониться зазевавшихся прохожих. В тавернах не было оживления, и это несмотря на то, что в городе присутствовал большой отряд воинов генерала Беркли. С тех пор, как на западные границы участились набеги, все войска ордена Длани Света находились в полной боевой готовности. Малейшее нарушение дисциплины сулило потерю месячного жалования. И Беркли строго следил за исполнением этого указа. Это был довольно молодой мужчина, помешенный на исполнении устава. Для него все должно было подчиняться тем или иным правилам, особенно то, что касалось армии. Если вдруг на очередном смотре он обнаруживал складку на форме солдата, то тот отвечал по всей строгости и суровости устава. Но его склонность к соблюдению правил распространялась не только на солдат. Домочадцы тоже подстраивались под его непреклонный нрав. За неделю ровно два раза жена мыла полы в доме, один раз стирала и один раз исполняла супружеский долг. Ели они не более трех раз в день, и ложились спать ровно в десять вечера. Единственное, что осмеливалось безнаказанно нарушать его установленные правила - это не в меру большой животик, все продолжавший расти, как бы генерал не старался его убрать.