Нарушенный покой Хозяйки Лабиринта
Шрифт:
Все вдруг как-то резко расслабились, оживились, и только Смитракис выглядел озабоченным.
— Господин профессор, я должен попросить вас проследить за тем, чтобы все окна были плотно закрыты — первый же удар может их сорвать. Когда ветер утихнет, я дам вам знать. Да, чуть не забыл. Входную дверь лучше сейчас припереть камнями. Я принесу их.
— О, не беспокойтесь, мистер Смитракис. — Профессор поднялся из-за стола. — Мы сами все сделаем. Мы совсем не хотим, чтобы пребывание англичан на вашем острове стало для вас стихийным бедствием.
Хью
10. «Почему он пошел?..»
— Господи, ну и жарища! — Мэри подошла к окну и распахнула его. — Я ненадолго открою.
Меллоу продолжил прерванную мысль.
— Ни один храм, даже тщательно спрятанный, не может находиться в безвоздушном пространстве. Хотя профессор, возможно, и прав, предполагая, что существовал путь в храм Хозяйки, но он, скорее всего, должен был казаться недоступным. Видимо, это и была гарантия безопасности богини…
Он прервался. От внезапно налетевшего вихря задрожали рамы окон.
— Не закрыть ли окно, — Меллоу встал из-за стола.
— Нет, нет, наконец-то хоть подуло, — одновременно воскликнули Мэри и Памела.
Кэрол выглянула в окно.
— Уже темно, — сказала она. — Звезды светят. Вновь подул ветер, но вновь утих.
— Меня беспокоит «Памела», — наклонился к жене Гордон. — Пойду укреплю ее дополнительными швартовами.
— Будь осторожен, уже темно.
— Я могу пойти с вами. — Я тоже встал из-за стола.
— Нет, нет, не беспокойтесь. У меня есть фонарь.
— Я закрою за тобой и подопру дверь камнями! — оглушил нас Карутерс. — Когда будешь возвращаться, постучи в окно.
Когда они вышли, Мэри обратилась к Памеле:
— Знаешь, ни за что на свете я бы сейчас не согласилась спускаться на пристань.
И словно в ответ на ее слова резкий порыв ветра со свистом ударил в окна. Колебания воздуха нарастали с каждой минутой. Хлопнула входная дверь.
— Ну что ж, вернемся к нашим баранам, — вздохнул профессор. — Сдается мне, что Гордон не верит в то, что здесь находился храм Хозяйки Лабиринта.
Вернулся Карутерс и вновь сел за стол.
— Здорово дует. Но не так уж страшно, как предупреждал этот грек. Но простите, профессор, я прервал вас.
Кэрол медленно отошла от окна.
— Поскольку я чувствую себя ответственной за это несколько импровизированное путешествие, то я и предлагаю, чтобы мы проявили больше энтузиазма. Мне кажется, мы должны задать вопрос, где находится храм, а не находится ли он вообще.
Новый порыв ветра сдул со стола все бумаги.
— Закройте же, наконец, окно! — крикнул Карутерс и сорвался со стула.
Внезапно меня охватило странное чувство нереальности. Я огляделся и увидел отрешенные, неподвижные взгляды окружающих. Ощущение было такое, как будто к бараку подошел огромный мамонт и изо всех сил начал давить на его стенки. Давление постепенно росло, стекла дребезжали, крыша гудела, а внутри все нарастал и нарастал жуткий гул, не напоминающий ни один из слышанных мною до сих пор звуков.
— Боже… Что это?.. — прошептала Памела Гордон.
— Это, наверное, и есть тот самый страшный ветер во всем своем великолепии, — спокойно произнес Меллоу, и, как будто отвечая на его слова, буря вдруг утихла. Но тут же вновь раздались звуки, не менее ужасающие. Это море, понял я, это море, гонимое африканским ветром, начало свой штурм Кероса…
— Но где же Роберт? — побелевшими губами с трудом выговорила Памела. — Он давно должен быть здесь…
— Он, наверное, зашел на маяк к Смитракису… — предположил Меллоу. — Это же по пути.
От следующего порыва ветра затрясся уже весь дом.
— По-моему, ветер еще больше усиливается, — встревожился Карутерс. — Роберту может быть туго.
— Ох, зачем, зачем он ушел в такую погоду! — Памела была на грани истерики.
— Вы правы! — вскочил я с места. — Надо идти. По дороге загляну на маяк. — И я пошел к двери.
— Подождите! Пойдем вместе. — Ко мне подошел Меллоу.
— Пойдем все вместе! — Решительно поднялась Мэри и тоже направилась к двери.
— Выходим цепочкой. Я запру! — провозгласил Карутерс. Его слова не смогло заглушить даже страшное рычание вихря.
11. Нарушенный покой Хозяйки Лабиринта
Держась за руки, мы продирались сквозь обрушивающиеся на нас потоки ветра. Казалось, прошел год с тех пор, как мы вышли из барака и дошли наконец до маяка.
— Что случилось? — резко поднялся из-за стола Смитракис и снял наушники.
— Мистер Гордон ушел полчаса тому назад на пристань и до сих пор не вернулся, — с трудом произнес я. Тишина, царившая в каменных стенах маяка оглушила нас. — Мы надеялись, что он у вас.
— Нет… — Смитракис медленно покачал головой. — Это было чистое безумие пойти туда одному. Я же предупреждал!
— Мы сейчас же идем на пристань, — быстро ответил я.
Смитракис сказал несколько слов по-гречески в микрофон и с беспокойством на лице повернулся к нам.
— К cожалению, я сейчас не могу оставить пост. Это единственный маяк на десятки миль вокруг.
Это трудно было представить, но ветер усилился еще вдвое.
— Осторожнее! — крикнул я, когда мы подошли к краю пропасти. — Ложитесь на землю! — Я схватил Кэрол за руку и увлек ее за собой. — Останься здесь.
Я медленно подполз к краю и заглянул вниз.
Подобного зрелища я не видел никогда. В бледном свете звезд, вплоть до мрачного горизонта, море было огромной гудящей бездной закручивающихся в воронки вспенившихся волн, которые у подножия острова ударяли вверх гигантскими фонтанами. Я испуганно заглянул за скалу, но с облегчением обнаружил, что гавань у пристани была относительно спокойной. Голубая яхточка медленно опускалась и поднималась в свете маяка. Я подал несколько сигналов фонарем, но «Памела» продолжала все так же безмолвно раскачиваться на волнах.