Наруто: Песчаный оборотень
Шрифт:
Многие из присутствующих навсегда отправятся в страну Моря, покоряя острова и помогая им развиваться дальше, и за это я был благодарен этим детям.
А некоторые возвысятся и разовьют свои таланты, достигая большего. Постигая новые навыки и улучшая старые, они превзойдут своих одногодок, постепенно становясь сильнее и приобретая новое звание — чунин.
В остальных деревнях это обычно командиры отрядов, куда более опытные и сильные шиноби. Мы потихоньку тоже подбираемся к общему стандарту, благодаря повысившейся рождаемости, но сейчас… Чунины Суны — это пастухи для марионеток. Большая часть из них защищают наши границы или выполняют миссии за рубежом, в ближайших странах,
Когда начнётся война, те кто сможет приспособиться — выживут, и пусть у нас будет больше неопытных кандидатов для этого, чем сильных и проверенных, которые всё равно погибнут.
Всё дело в количестве, у северян перевес. Новая война рано или поздно вспыхнет и я буду вынужден отправлять сотни бойцов на верную смерть… В словах брата есть доля истины, но лучше пусть из тысячи слабаков выживет сотня и станет сильнее, чем из сотни ветеранов останется десять.
Мои глаза мельком пробежались по краям собравшейся толпы, там, где своих чад ожидали гордые родители и родственники. Большая часть из них оделась в церемониальные одежды или парадные доспехи. Застывшие на краю поляны, они внимательно смотрели вперёд, пытаясь поверх голов отыскать своих детей. Десятки разросшихся кланов и семей, большая часть из которых была с нами с самого начала.
Среди них уже стояла настоящая элита, те, кто в случае войны будут главной ударной силой и вместе со мной будут защищать Суну от самых опасных врагов на подобие других Каге или носителей демонов.
Джонины — лучшие из лучших, ветераны Мировой войны или даже объединительного похода, когда мы назывались просто Союз. Среди них я отмечал седые головы, чьи волосы и усталые глаза застали времена, когда мы жили в беспощадной пустыне под правлением Шукаку, на чью милость часто уповали.
Сейчас они с умилением смотрели на гордые моськи внуков или поздних детей, вспоминая себя в молодые годы. Иногда я и сам замечаю за собой подобное. Тренируя племянника и сына, могу подолгу наблюдать за их беззаботным поведением, что с трудом укладывается в голове.
В возрасте Акихико я убил первого человека и уже тогда понимал, что жизнь в разы сложнее, чем кажется. Только преданность семье и непосредственно Рете давала мне стимул не скатиться в отчаяние, слушая слухи о богатых и плодородных странах с севера.
«Скоро сорванец подрастёт, надо бы дать ему пустить кровь».
Оставив в голове заметку, возвращаюсь к наблюдению за толпой, которая с каждой минутой становилась всё больше. Нынешний глава храма обладал недюжинной харизмой, легко своими речами увлекая народ. Будь старик посильнее, я бы всерьёз опасался за своё положение, но старый Уакон понимал разницу между нами и согласился сотрудничать, получая блага не только для себя, но и для своих последователей.
Небольшая сделка, что принесла огромную пользу и о которой я до сих пор не жалею. Монахи храма стали чаще обучаться среди шиноби, совершенствуя свои навыки и легко вписываясь в команды, помогая своими барьерами и техниками ниншу.
Конечно, пришлось приставить наблюдателей и четко проинструктировать учителей, чтобы полностью контролировать процесс, но, как по мне, это малая цена за приобретенные плюсы.
За спиной мигнул огонёк чакры, предупреждая меня о своём скором появление. Подчинённые
Скосив глаза за спину, я увидел, как из ураганчика песка появился коленопреклонённый силуэт. Брат хорошо их выдрессировал и обещал заняться другой службой, которая будет подчиняться непосредственно мне, но когда это ещё будет.
Молодой парень, судя по состоянию организма, сильно нервничал и даже скрывавшая лицо маска демона не помогла спрятать его волнения. Его кулак с силой ударился о пол, что привлекло внимание первых рядов слушателей, а сам я почувствовал, как взгляды всех сильных шиноби на площади обращены к нам и сейчас они внимательно наблюдают.
Жуткая маска, которая, по идее, изображает Кама-итати, нагло скалилась, совершенно не соответствуя характеру парня. По легендам, эти чудовища, имеющие облик прямоходящей ласки, вооружены или имеют природные когти, не уступающие кинжалам в размерах.
Джуну нравятся подобные истории и всю свою разведслужбу он поделил на типы демонов. В зависимости от легенд у них может быть разная специализация, снаряжение и количество человек в группе.
Например, в историях о Кама-итати эти создания появляются всегда по трое — есть мнение, что они тройняшки. Занимаются они тем, что отрезают людям нижние конечности. Последовательность действий такая: первая ласка сбивает жертву, вторая удаляет ноги серпами, которые растут у неё вместо когтей, а третья останавливает кровь и зашивает раны.
Жуть, но раз брату нравится, я не стал препятствовать, тем более его подчинённые достаточно компетентны и пока справляются со своей работой.
– Господин, — тихий голос из-под маски прервал мои размышления, — мы нашли его, глава приказал срочно сообщить вам.
– Отлично, свободен.
Кивнув на слова разведчика, я почувствовал, как мои губы расходятся в довольной улыбке. Долгие годы поисков наконец увенчались успехом. Мои руки чесались в предвкушении, так что я даже на секунду перестал контролировать свою ауру, привлекая к себе внимание. Густой поток чакры, постоянно окутывающий меня и прикрывающий силу, чтобы не застилать чувства сенсоров, вырвался на свободу, словно язык пламени, устремляясь в небо.
Полы плаща заколыхались, а рукой пришлось придержать шляпу, чтобы она не улетела вверх, вместе со многими своими товарками.
– А сейчас господин Казекаге любезно согласился сказать вам пару напутствующих слов.
Похоже, Уакон неправильно понял мой порыв, но так даже лучше. Стоит иногда осаживать старичка, балуя его не только пряниками, но и показывая кнут. Что тут скажешь, хорошая импровизация — наше всё.
Плавно шагая вперёд, я чувствовал нарастающее к моей персоне внимание. Ещё когда я полыхнул чакрой, большая часть джонинов и чунинов неотрывно следили за мной, так как каждый из них хоть немного, но умеет чувствовать силу других, а такой яркий всплеск, словно взошедшее ночью солнце, точно не остался без их внимания. Теперь же и детишки пялились на меня во все глаза.
Помню, раньше я часто терялся под таким пристальным вниманием, но со временем, когда навалившаяся работа и обязанности, ещё и рождение ребёнка начали сжирать все мои физические и ментальные силы — стало наплевать. Что такого во внимании тысячи шиноби, если на рабочем столе тебя ждёт сотня тысяч бумаг, а дома обессиленная жена с ребёнком и демоном в пузе.
Кашлянув в кулак, тем самым скрывая улыбку от воспоминаний, я вышел к краю сцены, приподнимая голову, чтобы моё лицо было видно из-под шляпы.