Наруто: Песчаный оборотень
Шрифт:
«Надеюсь, младшенькая не такая».
– Отец, куда мы идём?
В его голосе прорезались нервозные нотки, что сильно било по моим чувствам, заставляя сердце сжиматься сильнее.
– Не волнуйся, просто хочу кое-что с тобой обсудить. Понятно?
– Да!
Если бы ещё и кулаком в грудь себя ударил, то картина бы точно получила завершение: «Господин Казекаге мягко дрючит провинившегося».
Медленно напитав себя чакрой, дав ребёнку почувствовать мои действия, я в пару прыжков оказался на крыше ближайшего здания. Чувствуя,
Когда мы оказались в самом центре деревни, на вершине дворца Казекаге, я встал у самого края. Это здание было самым высоким и с него была отлично видна вся Суна, так что я посчитал, что лучшего места для разговора нам не найти. По крайней мере, для первого разговора. Сомневаюсь, что всё сможет разрешиться за один день.
– Акихико, мой сын, — в этот момент мой мозг немного забуксовал, так как я уловил от ребёнка нешуточное волнение, — не бойся, я не буду ругать тебя или понукать.
– …
– …
– …
– Эх, немного не так я продумывал это у себя в голове.
– Гос… Отец?
«Это что? Он только что хотел назвать меня Господин Казекаге?».
Удивленно подняв брови, я повернулся к сыну, который сейчас также непонимающе хлопал глазами.
– Давай начнём с малого, Акихико, — присев на край крыши, я похлопал рядом с собой, — присядь со мной.
– Конечно.
Парень буквально телепортировался ко мне.
– Почему ты перестал выкладываться на тренировках?
– Я стараюсь…
– Не нужно врать мне, сын. Просто скажи правду, я искренне хочу это знать. Не бойся, просто расскажи мне. Раньше ты был более активным.
– Нет, я правда… Просто…
Этот детский лепет немного раздражал, поэтому я как мантру повторял в голове фразу, что это не солдат и не гражданский клерк, а мой ребёнок.
– Если ты больше не хочешь тренироваться, то я могу найти вам другого учителя, который снизит нагрузки.
– Нет! Я, понимаете…
На несколько минут крыша погрузилась в тишину, лишь далёкие крики детей и разговоры жителей деревни долетали до моих ушей.
– Я твой отец, я не буду ругать тебя, если ты свернёшь с пути шиноби — в этом нет ничего такого. Множество простых людей живёт и здравствует, легко вписываясь в быт деревни ниндзя.
– Нет, Господин Казекаге! Отец! Я правда хочу… Но…
– Что «но», Аки?
Впервые назвав так сына, я почувствовал странное тепло в груди, которое, наверное, испытывал лишь при его рождении.
– Я… Я… Я… — мальчишку определенно вбило в ступор, — я не понимаю.
– Чего именно?
Мы вновь погрузились в молчание, а я уже начал потихоньку задумываться над тем, что вся эта затея не имела смысла.
– Каждый раз, из года в год мы тренируемся, но успеха нет абсолютно. Я легко могу победить своих ровесников, — тут парнишка слукавил, ведь в собственной команде ему часто достается на орехи, — даже некоторых ребят постарше и
В этот момент я не выдержал и рассмеялся. Задористо, легко, чувствуя, как тревоги отпускают меня. Я смеялся так громко и счастливо, что некоторые люди внизу начали оборачиваться в нашу сторону. Понимаю, что в моём плане воспитания сына это не лучший поступок и, судя по его испуганному виду и чуть поникшим плечам, я точно совершил ошибку, но как же стало легко.
– Прости меня, Акихико, — присев поближе, я приобнял сына за плечи, вызывая на его лице настоящую гримасу из шока, страха и обиды, хотя удивления там всё равно было в разы больше, — я просто счастлив был это услышать.
– Счастлив?
Видимо, меня неправильно поняли, так как глаза Аки начали затухать. Казалось, что сейчас я, впервые с тех пор, когда он был совсем младенцем, увижу его слёзы . Притянув парня ещё ближе, я сдавил его в объятиях, пытаясь вновь использовать шоковую терапию, чтобы исправить ситуацию.
– Конечно, Акихико, конечно.
Повернувшись к мальчику лицом, я глянул на него сверху вниз, всматриваясь в глаза, доставшиеся ему от матери.
– Ты мечтаешь стать сильнее и это простое и понятное желание, но…
– Но?
Помнится, Джун учил меня, что для того, чтобы заинтересовать собеседника, нужно обставлять разговор так, чтобы провоцировать его на вопросы. Думаю, и с ребёнком сработает.
– Но ты выбрал для себя самую трудную цель в своей деревне, — голова мальчика снова грозилась поникнуть, но я успел подхватить его за щеку, мягко отводя лицо от собственных коленей обратно ко мне, — как и я в своё время.
– Ты?
Мальчик был так обескуражен, что даже сбился со своего уважительного обращения.
– Именно, я. Я выбрал самого сильного человека, которого тогда знал и мечтал превзойти его, чтобы защитить и послужить его делу с пользой.
– Кого ты… Вы выбрали?
– Моего брата Рето, отца Кэйташи и твоего дядю.
– Первого Казекаге?
– Так точно, — щелкнув его по носу, вызвав недовольное ворчание, я снова улыбнулся одной из ярчайших улыбок. — Это у нас в крови: выбирать самого сильного, чтобы одолеть его. Я тренировался очень долго, день за днём доставая самого Рету и учителей. Постигал то, что давалось мне сложнее всего, закрывая свои пробелы в бою. Прошёл клановые войны, как их теперь называют историки, борясь каждый день для того, чтобы стать сильнее и принести пользу семье Ооно. Сражался в объединительной войне, выходя на битвы с кланами, которые теперь остались в прошлом. Участвовал в запечатывании демона…