Нас миллион.Хайшенвей??? Haishenwai.Книга четвертая
Шрифт:
– Не знаю, чем я заслужила такую лютую ненависть, - голос меня не слушался, но я попыталась говорить, как можно тверже, - а только вас я не боюсь! Нет во мне греха и перед другими людьми! Мама меня учила и наставляла, что надо помогать людям, и я никогда не отказывалась помочь! Поэтому, перед богом и перед людьми я чиста, и не ведаю, за какие грехи вы меня так ненавидите!
Я попыталась перевести дух, но не смогла. Ненависть мужчины, ничем не оправданная, и не подтвержденная, перекрыла мне горло и не давала вздохнуть. В дверь кабинета осторожно постучали.
–
– Сейчас приду, - моментально перейдя с крика на спокойный тон, проговорил хозяин кабинета, - ты, Христина, будь добра, не отходи от нее ни на шаг!
– Как же можно, - робко улыбнулась девушка, - жизнь положу, а ради птички нашей…
Горничная вдруг залилась слезами и выбежала из кабинета.
В комнате повисла тишина. Наконец мужчина поднял голову, и я увидела, что он изо всех сил пытается подавить слезы.
– Ты меня, действительно прости, не так я начал разговор с тобой и не с того! Однако ты, наверное, даже не подозреваешь, что явилась невольным палачом для моей первой жены, Людмилы Викторовны! Ты убила ее!
– Нет, я не имею чести знать вашу жену! А тем более, не могла я способствовать ее гибели!
Я была на грани истерики, только сила воли, когда-то воспитанная моим отцом, не давала мне сорваться и завыть в голос.
– Если бы я смог отвезти тогда мою жену на воды, в Бат! Однако мои дела тогда пошатнулись и денег не стало! Проклятые деньги! Андрей тогда пытался…
Вдруг, взглянув на меня, мужчина зловеще усмехнулся, еще секунда, и он стоял рядом со мной. Тяжелая рука схватила меня за подбородок и вздернула его вверх.
– Что? Ну, разве ты не лживое отродье? И жилочка не дернулась при имени Андрея! А ведь он единокровный брат моей Людочки! Что, и сейчас не понимаешь, о ком я говорю?
– Нет, не понимаю!
– я пыталась вырваться из рук мужчины и поэтому предполагаю, что голос мой прозвучал невнятно.
Как и несколькими минутами раньше, гнев мужчины утих так же быстро, как и начался!
– Дядька он твой! Не родной, конечно. У твоего отца есть сестра Нинка, так вот, он ее муж.
– Достаточно было сказать, что дядька Андрей-это отец Катьки и Петьки, -тихо подытожила я нелегкий разговор с мужчиной.
– Да, действительно, - почти безразлично согласился хозяин кабинета, - тебя же Катерина с Петром выследили! Что-то я сегодня… Если бы два года назад ты не выказала такое злономерение и не упиралась бы, когда у тебя честью попросили карту пиратского клада, то моя Люда была бы сейчас жива! Не из корысти были нужны мне тогда эти деньги, а для того чтобы сохранить жизнь дорогого мне человека.
– Но я же ничего не знала! Дядька Андрей заявил мне тогда, что выстроит на эти деньги дом на Светланской и заживет на широкую ногу! Он ни словом не упомянул о том, что ему нужны деньги для того, чтобы вылечить сестру! Неужто я бы злобилась, если бы он честью попросил и объяснил, для чего нужна ему эта карта!
– Ну, теперь уже ничего не изменить, - мужчина поднялся и двинулся к двери, - а только жаль, что так все получилось! Окончательно привело мою жену к гибели то, что суд приговорил Андрея к пожизненному заключению и каторге. Если до этого она как-то еще держалось, то после того, как Андрея заключили в тюрьму, она угасла за считанные недели. И вот итог: Андрей далеко отсюда, Нинка его, давно потеряла человеческий облик, дети стали уличными бандитами, а моей Людмилы больше нет на этом свете! А ты то оказалась жива-живехонька! Значит все было зря? Все оказалось напраслиной? Впрочем, да, мне надо идти! Священник пришел соборовать мою Ксюшу.
Мужчина решительным шагом двинулся к двери, но опять вернулся. Встав напротив меня, он долго с горечью смотрел мне в лицо. Я не знала за собой никакой вины, но все же невольно опустила голову.
– Два месяца назад, моя девочка заболела. Заболела той же болезнью, что и ее мать. Людмила болела около года.Ксюшенька же…Прошло только два месяца, а мою девочку уже не узнать! У нее нет тех сил, которые были у матери! Она всегда была слабенькой и болезненной! Моя девочка угасает не по дням, а по часам! Вот уже и священника пришлось пригласить! Денег опять нет…Ты, ты, виновата во всем!
Мужчина снова начал впадать в гнев, его лицо побагровело, а кулаки сжались! На лбу у него выступил пот, а глаза покраснели! Мне в голову пришла одна мысль, но для этого нужно было предотвратить приступ гнева
– Я могу помочь вашей девочке, - закричала я прямо в лицо Святогора Епифановича, - только прекратите обвинять меня во всех грехах!
Как я и предполагала, приступ тут же прекратился, так и не начавшись.
Однако мужчина опять стал вялым и безразличным.
– Чем ты можешь помочь? Ты, приживалка несчастная!
– Смею вам заметить, - тут же вскинулась я, - что приживалкой я стала не без участия дядьки Андрея! Вы вот его жалеете, а знаете ли вы, что он лишил меня сознания и спрятал в «Боготольском базаре», месте гнусном и отдаленном от города. Месте, где царили разврат и проституция. Впрочем,-я взглянула на мужчину и увидела, что он снова начинает багроветь,-впрочем, это сейчас не важно! Сейчас главное здоровье вашей дочери. Если хотите, я принесу карту клада, и вы сможете…
– Нет, - горько рассмеявшись, проговорил мужчина, - теперь этого нельзя делать!
– Но почему?
– Теперь нельзя…Если Катька и ее банда так легко тебя выследили, неужто этого не смогли бы сделать хунхузы, хозяева карты? Шпионы хунхузов везде, все под их приглядом! Каждый китаец и кореец является невольным пособником хунхузов! Никто не смеет им отказать! Наверняка они знают, что ты жива и ждут только момента, когда ты вынесешь карту из подземелья!
– Нет, - я даже попятилась от хозяина дома, - да нет же, я бы почувствовала слежку!
– Ну нет, так нет. А только не нужна мне карта твоя сейчас. Есть другой способ найти деньги. Этот способ верный. За ним еще нет следа крови и убийств. Об этом…Об этом никто не знает! Только я и вот теперь ты…будешь знать!