Нас миллион.Хайшенвей??? Haishenwai.Книга четвертая
Шрифт:
– Мне кажется, что я видел сестру Григория. Она действительно похожа на Ларису. Мне даже показалось, что эта Лариса. Я сказал об этом дяде, и дядя разрешил мне окликнуть девочку, но как раз в этот момент девочку заслонил какой-то мужчина. Когда он отошел, малышки на прежнем месте уже не было. Не было ее ни впереди, ни сзади нас. Я подивился этому обстоятельству, но тут же забыл об этом, как только мы вернулись домой. Значит, опять произошла путаница, но на этот раз мы видели не Ларису, а Софию?
– А когда это произошло?
– решил уточнить Гриша
– Через минуты три-четыре после того, как мы расстались с Еленой.
Настроение было испорчено, и вскоре ребята попрощались и ушли домой. Мы договорились встретиться завтра, около камня-птицы.
Когда я вошла в комнату, то обнаружила, что меня снова ждет сюрприз, но на этот раз сюрприз был не из приятных.
Футляр, где лежал рисунок Золотой Бабы, был открыт. Если бы в доме была София, я могла бы подумать, что это она побывала в моей комнате, но маленькая сестричка Гриши была в розыске. Насколько я знаю, только она могла без разрешения войти в мою комнату и рыться в моих вещах. Кроме нее в этом доме никто не мог позволить себе этого. Однако
»Демон, она демон! Смотрите, дочь нашего правителя-демон!».
В меня летели стрелы! Однако ни одна стрела не смогла достать меня, и вскоре я уже была далеко. Крылья не торопились вернуть меня домой. Сделав круг над лесом и зелеными полями, крылья вернули меня туда, откуда унесли. Однако место, где в меня стреляли десятью минутами раньше, было теперь… Мертво и заброшено. Отсюда, сверху, было хорошо видно, что строители города и замка буквально вырыли городскую территорию, так что крепостными стенами стали специально оставленные нетронутыми краевые бока возвышенности.
Строения города сохранили архитектурный стиль характерный для Китая. Крылья опустили меня вниз, и я побрела туда, куда вели меня глаза, и несли ноги. Похоже, я опять была в прошлом. И опять город, который я видела, был построен на территории нынешнего Владивостока. Только прошлое было еще более далеким. Через некоторое время я почувствовала, что устала. Крылья встрепенулись и опять понесли меня над землей. На этот раз они не возносили меня слишком высоко, и вскоре я опять была на земле. Я стояла возле подземного буддийского храма. В храме было прохладно, но не холодно, тем удивительнее мне показался звук хрустальной капели. Это было похоже на то, когда тихонько ударяешь по тонкому стеклу. Звук был приятным, однако вскоре у меня начала болеть голова.
Когда терпеть стало абсолютно невозможно, я вышла из храма, но попала… Снова в храм. Только очертания храма изменились. Однако и меня самой в нормальном понимании больше не было. Я стала музыкальным инструментом. Он назывался Пипой. Перед храмом была площадка. Здесь проходили храмовые праздники. Музыкант, что играл на мне, думал, что мелодия сама приходит ему на ум. Однако это было не так, и я видела это ясно. Музыкант играл, но не понимал, какое действие производит на жителей городка его музыка. Какофония звуков пробуждала в жителях городка все низменное. Слышались брань, звуки ударов, плач, вопли, стоны, гневные выкрики. Как только волна злобы достигала апогея, музыка сменялась легкой и печальной. Люди с недоумением смотрели друг на друга, не понимая, какая муха их укусила, чтобы через некоторое время кинуться друг на друга с еще большим остервенением. Я видела все это и чувствовала, но сделать, естественно, ничего не могла. Резкая, зловещая музыка пробуждала в человеке злобу. День сменялся днем, а на улицах города было все так же неспокойно. К городу подошло кочевое племя. Солдаты племени даже не надеялись захватить город, так хорошо он был укреплен, как вдруг ворота распахнулись, и в предводителя кочевников была выпущена стрела. Это был самоубийственный, и ничем не оправданный, поступок. Через полчаса город пылал и захлебывался в крови. Звуки музыки подогревали пыл варваров. Пипа замолчала только в тот момент, когда музыкант был убит шальной стрелой.
Но к тому времени, от города, и его жителей, мало что осталось.
Я не буду рассказывать о том, что ощутила, когда вернулась в свою комнату и в свое время. Я вертелась в кровати и конечно заснуть больше не могла. Сев за туалетный столик, я принялась расчесывать волосы. Эта процедура всегда меня успокаивала. Гребешок поднимался и опускался, волосы чуть потрескивали, вокруг меня было все такое родное, знакомое и привычное. Я потрогала спинку кровати, подержалась за подоконник, тихонько поскребла древесину, из которой была изготовлена дверь. Мне нравилось находиться здесь и сейчас! Сегодня ожидался насыщенный день. Мне нужно было многое успеть сделать за этот день, и если я буду вялой и не выспавшейся, то рискую куда – то не успеть и что-то пропустить. Поэтому сейчас мне надо было расслабиться и попытаться опять заснуть! Мой путь к кровати лежал мимо письменного стола. Я даже отвернулась, чтобы не зацепить взглядом рисунок Золотой Бабы, но мне не удалось этого сделать. Лист расползся на полстола. Теперь стали видны очертания того места, где стояла Золотая Баба. Почему я не удивилась, когда увидела тот храм, возле которого побывала сегодня во сне? Наверное, потому что очень устала, и хотела спать. Я взяла лист в руки и перевернула его. Теперь ни Золотой бабы, ни храма видно не было. На столе лежал только лист. Белый лист. Удовлетворенно зевнув, я легла и заснула.
Голос нянюшки вывел меня из забытья. Я подбежала к двери и распахнула ее. Однако няня не стала заходить в комнату. Она лишь напомнила мне, что меня ждут внизу, и без меня завтрак не начнут. И недовольно поджала губы. Настроение было испорчено. Почему-то няня, добрейшая и достойнейшая женщина, так же, как и Сонька, считала меня наглой захватчицей и приживалкой. И не скрывала своих убеждений.
Одевшись и успокоив себя мыслью, что всем хорошей быть невозможно, я спустилась к завтраку и…И день помчался вперед. Сяй-Линь была в школе, поэтому я оставила записку и попросила госпожу Петухову передать ее дочери. В записке говорилось, что мы ждем Сяй-Линь вечером возле камня птицы. После этого я отправилась в дом господина Святогора. Удивительно, но там меня встретили действительно как родную и сразу же провели к Аксинье. Кому-то очень нравилось держать девушку в потемках. Раздвинув занавески, я подошла к Ксюше. Девушка спала, но спала тревожно. Глазные яблоки вращались под сомкнутыми веками, дыхание было тяжелым и прерывистым. Рядом с кроватью, на стуле, лежала тетрадь со сказками. Я схватила эту потрепанную тетрадку и прижала к себе! Лучше этих сказок я никогда и ничего не читала! Раскрыв тетрадь, я обрадовалась, в тетради появилась новая сказка! И когда только она успела? Погрузившись в чтение, я забыла обо всем на свете, как вдруг услышала свое имя! Я подумала, что Ксюшенька проснулась и зовет меня, однако она звала меня во сне и…плакала! Разбудить подружку не представлялось возможным, поэтому я спустилась вниз и пригласила сиделку, которая отвечала за то, чтобы Ксюша вовремя принимала лекарства и правильно питалась. Сиделка тут же поднялась со мной, но к счастью, ее помощь была уже не нужна! Ксения сидела в кровати и улыбалась! Может быть мне показалось, но, на мой взгляд, сегодня девушка выглядела гораздо лучше! Мы проболтали почти до пяти часов вечера. Когда в дверях комнаты появился дядя Святогор, я очнулась и вспомнила о встрече, которую мы сегодня с друзьями запланировали! Однако перед тем как уйти, я хотела обязательно перекинуться нескольким словами со Святогором. Аксинья держала мою руку и все никак не хотела меня отпускать. Признаться, мне тоже не хотелось уходить от нее, но меня ждали друзья! Я пообещала бедной девушке, что приду завтра и вышла в коридор. Дядя Святогор стоял возле окна и плакал. Я деликатно подождала, пока он успокоится, а потом спросила:
– У меня вчера было ведение! Когда я приду завтра, то все вам расскажу подробно! У меня к вам несколько вопросов: кто вам дал рисунок Золотой Бабы и откуда вы знаете, что на затонувшем «Варягине» была именно эта статуэтка?
Ответом на мой вопрос была тишина, я уже думала, что сегодня не дождусь ответа, когда хозяин дома все-таки заговорил
– На второй вопрос я тебе не отвечу. И не надейся! Я бы не стал отвечать и на первый вопрос, если бы не одно обстоятельство…Как бы тебе сказать…В общем тот, кто дал мне этот рисунок мертв! И умер этот человек сегодня ночью. Ничем не болел, ни на что не жаловался, а утром его нашли мертвым. На лице художника был запечатлен вселенский ужас. Чего-то испугался новопреставленный Сергей. Так испугался, что и умер со страху!
– А, с кого он рисовал? Где он видел эту статуэтку?
– Ушлая ты девчонка! Много вопросов задаешь. Не боишься, что ответ будет…Ладно, уж больно моя Ксюша тебя полюбила! Не зря я тот грех на душу взял, велев насильно увезти тебя! Кстати, спасибо тебе, что не стала это дело с похищением раскручивать! Попеняли уже мне! Даже обещали…Ладно, об этом хватит!
Год назад, то есть в июне 1908 года, было решено, что у нас в городе появится трамвай. Ну ты помнишь эту историю? 23 июня, прошлого года, на улице Светланской, рядом со сквером Невельского, в торжественной обстановке состоялась закладка трамвайной линии: по старинной традиции в вырытую яму бросили несколько монет, затем опустили медную доску с надписью о закладке трамвая и залили ее бетоном. На этом все и закончилось. Средств хватило пока только на строительство рельсового пути от Луговой до улицы Петра Великого. На Луговой, недалеко от Госпитальной пади, заложили трамвайное депо. Ты в этих краях была когда-нибудь?
– Нет…Нет.
– Места там отличные, луга, трава выше пояса, строй не хочу! Однако раньше, как я понял, лет двести-триста назад, а может даже больше, жили здесь люди. Был большой город. Ну…Не буду тянуть кота за хвост, вижу, что ты уже торопишься! Один из тех, кто участвовал в закладке трамвайного парка, а строительство велось бельгийской электрической компанией, нашел фигурку Золотой Бабы. Началась череда смертей и всяких несчастий. Статуэтка передавалась из рук в руки. Мой друг художник, царство ему небесное, тоже сподобился подержать Золотую Богиню в руках и даже несколько дней прятал ее у себя дома. Однако вскоре был вынужден ее отдать. В игру включились весьма и весьма влиятельные люди! Я скажу тебе больше, все дороги ведут к тем, кто охотится за твоей картой. После того, как золотая статуэтка побывала в руках моего друга, он буквально заболел. А кое-кто наоборот выздоровел. У художника была дочь, она угасала от чахотки, жить ей оставалось не больше полугода. Однажды, когда мой друг был в отъезде, она нашла статуэтку. Девочка играла с Золотой Богиней, как с обыкновенной куклой. Когда художник вернулся, то пришел в ужас. Девочка спала прижав Золотую Бабу к груди. После того, как художник был вынужден отдать статуэтку, девочка долго плакала и тосковала, но, тем не менее, пошла на поправку. Сейчас она жива и здорова, чего нельзя теперь сказать об ее отце! Царство ему небесное! Узнав об этой истории, я долго просил художника слепить или нарисовать мне Золотую Богиню по памяти. Лепить художник категорически отказался, а вот нарисовать согласился. Правда, обговорив предварительно одно условие: на рисунке будет лишь силуэт Золотой Бабы. Покряхтев, я согласился. Конечно, мне бы хотелось получить весь рисунок, с прорисованными деталями лица, одежды, рук, ног, но друг уперся и мне пришлось уступить!