Нас учили рисковать
Шрифт:
Бергиш с силой ударил себя в лоб ладонью и заиграл желваками:
– Как я мог до этого сам не додуматься?!
– Мне кажется, что провести акцию собирались в рабочий день, но потом перенесли дату, – попытался угадать Джин. – А планы не переделали.
– Ты прав! – тряся указательным пальцем, закивал Бергиш. – Это все Березинский!
Джин откинулся на спинку кресла, давая бандиту возможность обдумать ситуацию. Он не только хорошо и убедительно объяснил бандиту причины низкой эффективности задуманной акции, но и показал свою грамотность в этом вопросе. Теперь осталось ждать, когда раздавленный новостью Бергиш раскроет карты и предложит участвовать в разработке нового плана. Джин не сомневался, что пораженный его компетентностью террорист обратится за помощью. Ведь времени
– Слушай меня внимательно, – после небольшой паузы быстро заговорил Бергиш. – У нас, кроме этих трех смертниц, которых ты видел, есть еще четыре. Они живут на другом конце города. У них та же задача была. Только две электрички по две женщины в каждой. С ними Усман. Надо срочно придумать новый план!
– Это не проблема, – кивнул Джин. – Главное, что остается один день для репетиции. Это мало, значит, сегодня все обдумаем. А завтра два раза они съездят туда, где должны будут стать шахидами. Сначала утром, потом после обеда.
– Ты уже думал, как испортить русским свиньям праздник? – не без восхищения воскликнул Бергиш.
– Джихад для нас давно стал смыслом жизни, – медленно проговорил Джин. – Если бы нам удалось завладеть твоими деньгами, то этот поганый город еще долго помнил бы четвертое ноября.
– Значит, у вас был план? – обрадовался Бергиш.
– Нам удалось установить места, где будет большое скопление людей, и узнать время, – начал рассказывать Джин. – На двенадцать часов у Соловецкого камня на Лубянской площади назначен митинг. Еще одно место, где в то же время соберутся люди, это Пушкинская площадь, а через час начнется шествие по улице Перерва до пересечения с Люблинской. Мы планировали устроить взрывы на двенадцать сорок.
– Почему именно в это время?
– На Лубянской и Пушкинской митинги будут подходить к концу, а на Перерве как раз начнут собираться. Так или иначе надо взрывать в одно время. Сам знаешь, если поступить иначе, тогда в остальных местах все разбегутся как мыши по норам. Сейчас у каждого сотовый телефон.
– Тебя мне ниспослал сам Аллах, – похвалил Бергиш.
– Скажи, а зачем Саловди должен резать коров в специальной одежде? – спросил Джин.
– Нам удалось купить споры сибирской язвы, – с гордостью сказал Бергиш. – Четыре ампулы. Их привез один узбек. Он сказал, что когда-то работал на секретном полигоне, расположенном на острове в Азовском море. В девяностых полигон закрыли, все закопали или сожгли. А он проносил их в своей заднице. По одной. Представляешь?
– Тогда были голодные времена, – с горечью в голосе сказал Джин. – Люди как могли выживали. Кем он там работал?
– Кем именно не знаю, но он кандидат биологических наук, подполковник. Мы, прежде чем с ним дела делать, все проверили. Он много фотографий показал, документы. У нас в Питере есть чеченец, который работает биологом. Мы его с ним поговорить заставили. Тот подтвердил, что узбек разбирается в вопросах, касающихся бактериологического оружия.
Слушая рассказ не в меру разговорившегося Бергиша, Джин размышлял над тем, как найти этого узбека. Раз он уже продал четыре ампулы, не исключено, что попробует продать и другие.
– Сколько вы ему заплатили? – спросил Джин.
– Триста долларов за одну.
– Так мало?
– Я сказал, больше не дам. Он плакал. Но куда денешься. Пусть радуется, что не убили.
– Где он сейчас?
– Только вчера привез, – вздохнул Бергиш. – Я ему не дам уехать, пока не увижу результат. Вдруг там вода? Поселил его в квартире, где женщины живут.
– Это там, куда мы сегодня ездили? – спросил Джин, заранее зная, что это не так.
– Нет, – подтвердил его предположение Бергиш. – С теми, которые вчетвером живут. Там большая дача. Кто-то из вас должен там остаться, а кто-то – заменить Саловди и Алхазура. Кстати, он русский. Его имя Андрей. Когда принимал ислам, назвали Алхазуром.
– Ну, твои парни дают! – Коренастый, круглолицый полковник ФСБ Макаров, согласно вышедшему накануне приказу ставший генерал-майором, поднялся из-за стола для совещаний, и протянул Родимову руку.
Федор Павлович со скромным видом ответил на рукопожатие, потом посмотрел на Антона, перевел взгляд на Гусева и подмигнул:
– Да и твои вроде тоже ничего!
Полчаса назад с ГБУ дежурный офицер принес запись разговора Джина с Бергишем, который все это время прослушивал на особой частоте сотовый телефон майора. Да, Джин выполнил приказ главаря террористов и на его глазах вынул батарею. Однако была еще одна, резервная, размером с десятикопеечную монету, спрятанная в недрах аппарата; она был рассчитана на сто часов работы в режиме прослушивающего устройства.
Джин и Шаман в короткие сроки сумели не только войти в доверие осторожному и хитрому бандиту, но и завоевали его расположение. Уже на вторые сутки он считал Джина подарком Аллаха.
– Мастерство не пропьешь, – с грустью пробормотал устроившийся у стены на стуле Дрон. – Чувствую, эти черти нерусские как раз и станут единственными из группы Героями России.
– А ты, Василий, наверняка получишь звание народного артиста, – развернувшись на стуле, улыбнулся генерал.
– Изволите шутить, товарищ генерал? – Дрон тоже улыбнулся. – А вообще тоже ничего.
– Какие наши дальнейшие планы? – Гусев вопросительно посмотрел на Родимова. – Что скажешь, Федор Павлович?
– А планы у нас как раз самые что ни на есть плановые, – Родимов переглянулся с Антоном. – Мы тут с командиром группы посовещались, и я решил, что для того, чтобы определиться, как нам поступить, в дальнейшем необходимо наладить контакт с Джином. Пока это невозможно. Он находится с Бергишем. Мы можем только слышать, о чем они говорят.
– Нам придется. – Макаров перевел взгляд на Гусева. – Запоминай: организовать наблюдение за вновь выявленными объектами и домами террористов. Параллельно разобраться, что это за военный биолог из Ташкента и действительно ли такой работал на острове Возрождения. То, что Бергиш его, как он выразился, «пробил», ничего не значит. Продажу бутафорской заразы мог устроить любой авантюрист с медицинским образованием. С другой стороны, не исключаю, что все это правда. Возможно, не обошлось без помощи из дальнего зарубежья. Американцы очень интересуются оставшейся на острове инфраструктурой. Поэтому нужно совещание в рамках штаба на случай угроз с обязательным привлечением, помимо МЧС, военных биологов. Для этого необходимо в срочном порядке подобрать таких людей и включить в приказ. Времени осталось совсем немного.
– Кстати, что с чеченкой, которая сегодня попала под машину? – Антон посмотрел сначала на Родимова, потом на Гусева.
– Хозяйка машины отвезла ее к себе домой, – ответил Гусев. – Никифорова Анна Николаевна, экономист, временно не работает.
– Причина? – Макаров упер руки в стол.
– Недавно разбежалась с мужем.
– Депрессия, – констатировал Родимов.
– Хандра, сказал бы Пушкин, – вновь не смог промолчать Дрон.
Обычно подобные разговоры в этих стенах не велись. Но сегодня все эти люди собрались в штабе центра спонтанно, просто поговорить. Официального статуса у этого мероприятия не было и его нельзя было назвать совещанием. Помещение располагалось на цокольном этаже частного охранного предприятия «Щит», состоявшего в основном из бывших сотрудников ФСБ и МВД. Здесь также был постоянный дежурный с помощником, которые держали на контроле все проводимые мероприятия и были готовы в любой момент предоставить руководству любую информацию. В случае чрезвычайной ситуации, в течение короткого времени, в штабе или, как его еще называли, кризисном центре собирались представители всех силовых структур, прокуратуры, МЧС. Задача объединенного штаба – принятие решения по возникшей угрозе, разработка планов, организация взаимодействия, обмен информацией, управление силами и средствами, задействованными для решения задач. Никто не мог точно сказать, сколько таких штабов, имеющих в своем распоряжении мобильные группы разного назначения и пользующихся особыми полномочиями, имеется в России. Все они входили в единую систему и подчинялись Национальному антитеррористическому комитету. Конечно, каждая такая группа была глубоко засекречена. Общее руководство штабом в особый период осуществлял уже генерал Макаров.