Нас учили рисковать
Шрифт:
Молодая женщина села в кровати:
– Простите меня.
– Ты у Аллаха прощения проси, – посоветовал он. – Грех хотела совершить.
– А вот если люди другой веры, это не грех? – неожиданно спросила она.
– Не знаю, – он отвел взгляд в сторону. – Только наверху мы узнаем, правильно поступали или нет.
– Я не хочу убивать, – неожиданно подтвердила она его ночное предположение. – Сама умереть не боюсь, но лишать жизни других мне страшно.
– Но ты выбрала этот путь, – напомнил ей Джин. – Назад дороги нет.
С этими словами Джин схватил ее одной рукой за шею, другой за горло. Легкое движение пальцами, и она без чувств повалилась на пол.
Он вынул из кармана шприц-тюбик и сделал укол ей прямо в плечо. Лошадиная доза препарата заставит спать ее почти сутки. Хотя сном это состояние назвать трудно. Человека можно резать, и он ничего не почувствует. Иногда в таком состоянии пленные запросто могут отлежать руку до образования гангрены. Из-за этого, по инструкции, их нужно периодически переворачивать.
Потом он бросился к столу. Здесь в ящике уже лежал заготовленный острый, как бритва, нож. Джин мастерски вскрыл Зареме вену. Кровь сначала ударила так, что он едва успел отскочить, потом вдруг напор ослаб, но через мгновение в такт сердцебиению она брызнула с новой силой.
Джин взял брючной ремень, перевернул девушку на бок и наложил чуть выше раны жгут. Потом сорвал со своей кровати одеяло, расстелил на не залитом кровью участке пола, перенес туда Зарему. Завернул. Огляделся. На глаза попался свернутый в рулон коврик…
Спустя час, сгибаясь под тяжестью огромного свертка, Джин вышел из подъезда и направился в сторону выезда со двора. Едва он зашел за угол дома, как нос к носу столкнулся с Гусевым.
– Ты чего удумал? – заспанным голосом спросил контрразведчик.
– Вот, принимай, – Джин подошел к задней части машины. – Она не должна сидеть в тюрьме…
Михаил торопливо открыл багажник и помог уложить замотанную в ковер Зарему.
– С чего такой гуманизм? – Гусев пытался разглядеть выражение лица офицера спецназа.
– Долго рассказывать, – уклончиво ответил Джин. – Не стала бы она шахидом.
– Что скажешь Бергишу? – спросил контрразведчик и поежился.
– Где Антон? – проигнорировав вопрос, спросил Джин.
– За городом, – уклончиво ответил Гусев. – Твой Шаман тоже там что-то мудрит.
– Понял, – перевел дыхание Джин. – А Бергишу я скажу, что убил ее, а тело сбросил в люк. Он как раз на том месте, где ты машину остановил.
– Не боишься, если проверит? – заволновался Гусев.
– Днем? – усмехнулся Джин. – Он к нему на пушечный выстрел не подойдет.
– Хорошо, давай.
– Ты ее в больницу для начала завези, много крови потеряла, – напутствовал чеченец.
– Почему? – удивился Гусев.
– Ты хотел, чтобы я себе руки резал? – вопросом на вопрос ответил Джин. – Как докажу завтра, что убивал?
Вернувшись домой, он подошел к комнате, где отдыхали женщины, и постучал в косяк дверей.
– Зубаир, это вы? – раздался встревоженный голос Нурпат.
– Я, кто же еще, – вздохнул он. – Буди Кемису, и идите приберитесь в моей комнате.
– Что случилось? – испуганно спросила Нурпат.
– Ваша подружка Зарема совсем голову потеряла, прикончить меня хотела… – Он ударил основанием кулака в стену. – Пришлось убить и выбросить. Хватит спать, давайте быстрее! Там все в крови этой змеи.
Через час с небольшим, как и обещал, приехал Антон. К этому времени Шаман вскрыл комнату, вынул из тайника пояса шахидов, переложил их в найденную здесь же матерчатую сумку и вынес во двор.
Филиппов приехал не один. Чтобы быстрее сделать взрывные устройства непригодными к применению, он прихватил с собой Дрона и Банкета. Микроавтобус, в котором они собирались работать, оставили неподалеку от въезда в поселок.
Антон с Банкетом подошли к даче и сразу позвонили Шаману.
Не успел чеченец дотащить до забора сумку, как тут же на связь вышел Гусев и сообщил, что в дачном поселке к дому, где разместились оставшаяся часть террористов и Шаман, подошли двое неизвестных. Между тем один из охранников вынес какой-то предмет. Гусев решил посоветоваться, как быть. Может, взять эту парочку?
– Я тебе возьму! – процедил сквозь зубы Филиппов. – Пусть твои наблюдатели окуляры у оптики протрут! У ворот стою я с Банкетом, а из дома вышел Шаман.
– Черт! – вырвалось у Михаила. – Предупреждать надо. Зачем тогда я вам нужен?
– Извини, – буркнул Антон и отключил связь.
– Тяжеленькая, – беря из рук Шамана сумку, хмыкнул Банкет.
– Времени мало осталось. – Антон сунул в карман трубку и оглянулся по сторонам. – Точно не успеем.
– Вы вот что, – Шаман воровато оглянулся на дом. – Как все сделаете, обойдете участок вокруг. Там увидите дом из бревен, он почти развалился. Крыша такая, – он сложил кончики пальцев.
– Двускатная, – догадался Антон.
– В этом доме мылись, пока душа не было…
– Понятно, баня, – кивнул Антон. – Что дальше?
– Там дверей нет, слева от входа – яма и мусор разный, в ней спрячьте.
– Это для слива. Над ней полки были, – сообразил Антон. – Бывай.
Немного постояв, глядя вслед растворившимся в темноте офицерам, Шаман закрыл калитку и направился в дом.
Время пролетело незаметно. Вскоре сверху послышались шаги, и на лестнице появился Асхаб.
– Все в порядке? – нарочито громко спросил бандит.