Наш друг Димка
Шрифт:
меня…
Елена Ивановна села, глядя на наши довольные лица.
– Ваши довольные лица подсказывают мне, что перед
экзаменами вы все завалите сочинение, а некоторые не получат в
аттестате то, на что они рассчитывали! – её взгляд прошелся по
Верке Гриненко, Люське Петровой и остановился на мне.
– Итак! Все вы взрослые и готовы принимать решения. А
некоторые готовы уже осудить не только Наташу Ростову… – тут
её взгляд остановился на
того, чтоб высказывать поддержку Андрею Болконскому
непосредственно на страницах библиотечного второго тома
«Войны и мира», почерком, знакомым мне, у вас есть возможность
изложить своё внутреннее содержание и видение неправоты
автора непосредственно на листочках со штампом нашей школы.
Кому не хватит листочков – вот на столе можете брать.
На этот раз она сначала посмотрела на Верку, а только потом
на меня.
– Тема сочинения проста, как… Среди нас есть люди, которые
считают, что самыми простыми вещами являются молоток и
колесо, так что тема проста так же…
– 36 -
Елена Ивановна процитировала меня, и мне показалось, что в
её глазах зажглось что-то зелёное.
– Тема сочинения…
Меня просто обдало зелёным светом.
– … Тема сочинения «Я бы написал так…»
Елена Ивановна посмотрела на меня, и я понял, как смотрит
гладиатор на лежащего у его ног противника.
– Вы берете эпизод из любого литературного произведения,
известного вам, и переписываете его по своему усмотрению.
То, что потом придётся переписывать автору всё произведение,
не должно вас смущать. Берёте эпизод и переписываете его так,
как считаете нужным.
…Вопросы есть?
Мы притихли.
…Я понял, что я могу оставить Катерину живой. Островский
мне вообще никогда не нравился. Играет на нервах человека!
Опять же было жалко Остапа Бендера. Эти дураки –
румынские пограничники …
Монморанси!.. Несправедливо к нему относились!
… Елена Ивановна встала и осмотрела нас.
– Если вам не хватит времени, я добавлю вам ещё два часа.
… И ушла!
Нет! В дверях она сказала: «Вперёд!»
…Я не помню, кто что делал. Помню, что решил – перепишу
письмо Евгения к Татьяне. Опять же было жалко Базарова!
Я оглядел класс. Все смотрели на потолок. Посмотрел и я. Его я
уже видел.
Убрать серебряную пепельницу со стола в «Отцы и дети»?!..
Как-то мелко!
«Добавить в «Гренаду» пару четверостиший?!..
Герасима развернуть от речки?!..
Эта Наташа!.. Столько мужиков сменила!.. В каком месте
исправить?..
На балу?! Или убрать тот вечер, где Соня кудахчет у окна? В
каком месте?!
И как Андрей не мог понравиться?! Полковник! Батька у него
– кремень! Элен… закопать?! Ведь испортила Пьеру всю жизнь!
Почему испортила? Может Человека сделала из «пельменя»!
…Я сидел и перебирал всех, кого знал. Было так одиноко.
– 37 -
Вспомнил «В глубине обороны» Абрамова. Её изъяли тогда из
библиотеки. Там Финская война, что изменишь?.. Серпилина
вспомнил. Тоже … что там изменишь?
«Ч'aйку»! «Чайку» перепишу! Вот! Не дело так быть одинокой!
Перебрал всех, кто рядом с ней – нет, уж пусть будет как есть!
…– Пойдём! – Витька Вьюнов стоял рядом. – Я сдал! А что там
… писать-то?!
– А ты про что написал?
– Про Крылова. Помнишь, там Лебедь, Рак и Щука?..
– Помню!
– Ну, я и написал… Не помню уж, подожди…
Витька пошел к столу. Вернулся со своим сочинением.
– О! … «Когда Ворона-дура сидела на дубу
Ей каркнул Рак: – Командуй…
А то не вытащим возяку никогда…
Ворона гаркнула: «Сейчас!»
Лиса-плутовка воз не помогла тащить,
Хотя нажралась сыру!»
Витька посмотрел на меня.
Я смотрел на Витьку.
– Я хотел добавить, что перед ними была земляничная поляна.
Но это слишком! Елена не поймёт! Битлы для неё, наверное, лес
зеленый! Темнота! Детское мыло!
…Витька был «гитара-соло» в клубном ансамбле. И играли они
в форме, оставшейся от съемок «Войны и мира», и назывались
«Гусары». Была бы другая форма – назывались бы по-другому.
– Ты про что написал? – переспросил я, ничего не поняв в
Витькиной писанине.
– А кто его знает?! Никогда не понимал, чё они за телегу
схватились? Хотел мартышку вставить!.. Много будет!
…К старости зрение падает, чтоб себя в зеркале не видеть!
…Пойдём! Что тут сидеть?! Не в рифму?!.. Так никто и не
требовал!
Мы пошли.
Сашка Жаравин и Вовка Клятвин встали и пошли с нами.
Пошли к котельной.
– Елена! Придумала!.. Сразу и не решишь! – Сашка достал
сигареты «ТУ-134».
– Ты что писал? – Вова достал сигареты «Варна», глядя на
меня. Мы стояли, курили, болтали! О чём-то смеялись! Потом
– 38 -
Сашка пошел к углу, отвернулся от нас, а Вовка громко в никуда
сказал: «Здравствуйте, Галина Ивановна!»
Галина Ивановна Новак была наша классная.
Сашка орал: «Убью!», в качестве аргумента показывая сырые