Наш лисенок

Таммсааре Антон Хансен

* * *

В тот день, когда Атс и Мосса пошли с отцом в лес, снег падал мягкими хлопьями. В открытом поле, наверное, задувал сильный ветер: порой лес начинал шуметь и с деревьев сыпался снег. Но в лесу было совсем тихо.

Мосса никак не хотела примириться с тем, что должна ходить по тропинке, тогда как Пийтсу, проваливаясь глубоко в снег, носится по лесу, гоняясь по следам какого-нибудь зверя. На вырубке, где возчики укладывали поваленные деревья на дровни, отец обвязал Атса веревкой и ушел заниматься своими делами — выдавать предназначенный для вывоза материал. Атс слонялся по вырубке среди пней, между поленницами дров и грудами бревен, благо рабочие со своими лошадьми и дровнями

проложили дороги во все стороны. Атс даже не побоялся свернуть с дороги, хотя и проваливался в снег по пояс, а кое-где еще глубже. Дома ему не разрешалось возиться в глубоком снегу: мама боялась, что он промочит одежду. Теперь наконец он мог без помехи проверить, окажется ли где-нибудь снег выше его головы или нет. Но выше головы снег нигде не доходил, это Атс скоро понял. Даже когда он встал на четвереньки, голова его все равно торчала из снега. Это он установил около штабеля бревен, под который забралась лиса, да так там запуталась, что не могла двинуться ни взад ни вперед. И Атс и лиса дергали за цепочку, то вместе, то порознь, но ничего не помогало — хоть цепь рви. Атс совсем уж собрался звать на помощь отца, но подумал, что он все равно не сможет залезть под бревна: очень уж он большой. Если кто туда и сможет пролезть, так только он, Атс, да и то потому, что нижние бревна случайно оказались уложены на высокие кочки. Так что Атс, ни слова не сказав отцу о своей беде, сам полез под бревна вытаскивать лисий поводок. Он чуть не засмеялся, когда увидел, как все просто: лиса раза два-три обмотала цепь вокруг тоненького пенька, а раскрутить не умела.

— Какая же ты глупая, — сказал Атс Моссе, сидя рядом с ней на корточках, весь в снегу, заячья ушанка сползла ему на глаза, так что он едва различал предметы вокруг себя. — Лапу себе отгрызть — это ты сумеешь, а вот выбраться самой из-под груды бревен не можешь, приходится тебе помогать. Думаешь, это так легко?

Но Мосса ничего не думала, она только все сильней и сильней натягивала цепочку, стремясь вперед, только вперед: ей казалось, наверное, чем дальше — тем лучше.

Этот поход в лес Атса и Моссы, был не последним. Отец даже раза два вставал на лыжи, чтобы поспевать за Моссой через сугробы и канавы, через леса и болота, где снег лежит по пояс, а местами и по грудь.

Однажды, когда Атс с Моссой вволю нагулялись по мягкому снегу на старых вырубках, откуда вывозили дрова, хворост, бревна и колоды, отец повел их на новую лесосеку, где лесорубы валили деревья. Здесь уютно горел костер, в который дровосеки подкидывали валежник и всякие лесные отходы. Отец усадил Атса у огня, а сам пошел поговорить с лесорубами.

Пийтсу сначала побежала было за отцом, но скоро вернулась обратно к костру — погреться. Атс попытался объяснить лисе, как приятно в зимнюю стужу сидеть у костра, когда ветер то и дело бросает в глаза едкий дым. В конце концов Мосса пристроилась рядом с Пийтсу, и у Атса появилась возможность поковырять в костре. Сколько времени он этим занимался, он и сам не знал, как вдруг заметил, что лисица удаляется от костра — она была гораздо дальше, чем это позволяла ей цепь, хотя привязанная к цепи веревка по-прежнему охватывала его тело. Атс схватился рукой за веревку, дернул ее. И сразу все понял: каким-то образом веревка отвязалась от цени. Атс вскрикнул и бросился вдогонку за Моссой, но в пушистом снегу лиса была куда проворнее его. И Атс заревел на весь лес. Это услышал отец, услыхали и лесорубы.

— Что стряслось? — закричал отец.

— Мосса убежала, смотри, вон она уходит! — орал Атс во все горло.

Мужики побросали свои пилы и топоры и вместе с лесником кинулись к ревущему мальчику.

— Вон она, смотрите! —

крикнул лесник лесорубам.

— Попробуем взять ее в кольцо! — закричали лесорубы и бросились врассыпную.

Но все попытки окружить лису не имели успеха. Каждый раз, до того как они успевали замкнуть кольцо, лиса ускользала из него. Один раз они уже совсем окружили ее, но она все-таки прошмыгнула между ловцами, хотя двое из них одновременно упали в снег, чтобы схватить цепь, волочащуюся за ней. Часа полтора потратили люди на то, чтобы поймать лису. Но в конце концов махнули рукой: бессмысленно было тратить на это драгоценное рабочее время. Лесник страшно рассердился. Его новая ушанка убежала в лес, сказал он. Сгоряча он сдернул с плеча ружье, собираясь выстрелить в лису, но Атс, увидав это, стал так громко и жалобно плакать, что отец закинул ружье обратно за спину.

— Ах, мерзавка, — бранился отец, — я ее кормил, обхаживал полгода, а она взяла да и дала стрекача!

— Зверь — он и есть зверь, — промолвил кто-то из лесорубов. — Ты его хоть на печь посади, все равно в лес смотрит.

— Как же это она у тебя вырвалась? — спросил отец Атса.

— Не знаю, — ответил Атс. — Взяла вдруг и побежала.

— Иди-ка сюда, покажи веревку, — велел отец Атсу.

Продолжая безутешно плакать, Атс подошел к отцу. Ему было ужасно жалко лисенка. Ведь отец говорил ему: пока лиса живет у них, она принадлежит Атсу, а лисья шкура пойдет отцу на шапку. И вот теперь Атс лишился лисенка, самого своего большого сокровища. Еще не успев показать отцу веревку, Атс, всхлипывая, спросил его:

— А Мосса не вернется назад?

— Откуда же мне знать, вернется она или нет, — ответил отец.

— А вдруг вернется! — блеснула в глазах мальчика надежда, и губы его чуть не растянулись в улыбке.

— Может, и вернется, — проговорил отец, желая хоть немного утешить сына, который подошел так близко, что можно было дотронуться до веревки на его поясе. Едва взглянув на нее, отец громко захохотал и сказал: — Ты же пережег веревку! Сам сунул ее в огонь, лисе ничего не стоило убежать!

Услыхав смех лесника, лесорубы поинтересовались, почему он так громко хохочет. А когда лесник рассказал, они тоже захохотали, да так, что в зимнем лесу гул стоял.

Атс не мог понять, почему отец смеется и почему с таким удовольствием хохочут лесорубы. Нет же никакой причины для смеха в том, что такой красивый зверь, как их Мосса, из-за глупой случайности убежал в лес. И из глаз Атса снова потекли слезы, как будто именно общий хохот лесорубов заставил его заплакать.

— Ну вот, отблагодарила нас твоя лиса за то, что мы заботились о ней, — сказал отец, когда они вдвоем с Атсом шагали к дому. — Что мы теперь скажем маме и что она скажет нам? Двое здоровенных мужчин пасли одного маленького лисенка и того проворонили.

Атс даже представить себе не мог, что скажет мама, когда узнает о случившемся, но то, что он сам должен сказать или сделать, ему стало ясно, как только он увидел маму: он громко заплакал и крикнул:

— Мосса убежала в лес!

— Как это в лес? — с недоумением спросила мама.

— Так вот, в лес, — ответил Атс. — Я с папой и лесорубы гонялись за ней, но без толку, она все равно убежала.

— А как же цепь? — спросила мама.

— Она ее с собой уволокла, — плакал мальчик.

— Кто же ее отпустил? — продолжала расспрашивать мама.

— Никто не отпускал, — объяснил Атс. — Я ковырял палкой в костре, Мосса и Пийтсу грелись у огня, а потом Мосса стала уходить и ушла совсем.

— А разве веревку не завязали вокруг твоего пояса? — спросила мама.

— Завязали, — сказал Атс. — Папа говорит, что я пережег веревку, потому Мосса и сбежала.

Мама какое-то время испытующе глядела на Атса, потом громко засмеялась, как будто все это было просто глупой шуткой.