Шрифт:
ЗНАКОМЬТЕСЬ, СТЕПАНЫЧ
Жена моя – человек, полный сюрпризов. Точнее сказать, человек, любящий преподносить сюрпризы окружающим. И, в первую очередь, мне, но также многим родственникам и коллегам по работе. Вот представьте себе ситуацию: прихожу я как-то раньше обычного с работы домой и застаю в спальне свою жену с незнакомым мужчиной. Как вам это понравится?
Мужчина этот, пожалуй, постарше меня, виски уже седые, да и лысина намечается. На вид лет 50–55. Что она в нём нашла, непонятно. На нём мешковатые костюмные брюки, тёмно-серые в светлую полоску, светло-голубая
В стене над комодом одно отверстие уже просверлено, а второе пока только намечено. А жена моя стоит рядом и держит в руках беспроводной пылесос, наверное, чтобы не давать штукатурке сыпаться на пол.
– Знакомьтесь, это мой муж Игорь, а это Роман Степаныч, наш сосед по площадке. Роман Степаныч любезно предложил мне помочь повесить новое зеркало, – жена отложила пылесос в сторону.
– Очень приятно, Игорь, – сказал я и, протянув руку, добавил: – Каламбурский.
– Роман, – сказал сосед, и я ощутил его крепкое рукопожатие, – Мастерков моя фамилия, тоже приятно.
– Алёна, а откуда вдруг это новое зеркало взялось? – удивился я.
– Это я по интернету заказала, с доставкой. Правда, красивое?
– Красивое, конечно, – ответил я. – Но мы, кажется, не собирались никаких зеркал покупать.
– Это я тебе сюрприз решила сделать. – сказала Алёна, – Ты ведь обрадовался?
– Очень! – сказал я, потому что не знаю, что ещё можно ответить на такой вопрос.
– Зеркало доставили, а вот установку-то я заказать не сообразила. Хорошо, только курьер поднялся, а тут как раз Роман Степаныч вышел из другого лифта и предложил свою помощь.
– Не стоило беспокоить Романа Степаныча, дождалась бы меня, я бы сам повесил, – сказал я, но, боюсь, не слишком уверенно.
– Дорогой, мы же знаем, что ты не по этой части. У тебя же руки не из того места растут, – ласково сказала жена. Признаюсь, я готов стерпеть от Алёны любое неприятное замечание, если оно будет сказано с ласковой интонацией и милой улыбкой.
Хорошо ещё тёщи рядом не было, уж она обязательно назвала бы то место, откуда росли мои руки. У неё на такой случай всегда найдётся подходящее слово. Тёща у меня всегда говорит, что думает, правда, не всегда думает, что говорит.
А я, действительно, не по той части – что правда, то правда. Конечно, у меня в доме есть дрель, шуруповёрт и прочие самые лучшие немецкие и японские инструменты. Но, признаюсь, просверлить в стене аккуратное отверстие у меня не каждый раз получается. То большой кусок штукатурки обвалится, то конец сверла выйдет в квартире соседей. Что поделаешь, я – человек очень умственного труда. Про такого в прежние времена говорили, что он ничего тяжелее авторучки в руках не держал. Да и ручку-то я использую исключительно для того, чтобы подписать какой-нибудь документ. Потому что на работе я обычно набираю текст на компьютере и отправляю
Таких, как я, называют «офисным планктоном», но лично я это обидное название персонально к себе не отношу, потому что я какой-никакой, а всё-таки начальник. Хоть и не генеральный директор, но всё же менеджер высшего звена, директор департамента.
Но тут в разговор вступил сосед:
– Никакого беспокойства, вбить пару дюбелей – это пустяк. Тем более, что инструмент у вас отличный, – Роман Степаныч снова взял дрель на изготовку и скомандовал моей жене: – Продолжим.
Алёна подхватила пылесос, и через несколько секунд дело было сделано. В стене появилось второе отверстие, а Роман Степаныч забил в оба отверстия по дюбелю и завернул по шурупу. Неуловимым движением он подхватил зеркало, и вот оно уже повисло на стене над комодом, будто всегда там и висело.
Роман Степаныч отошёл от зеркала на три шага, оглядел свою работу и с удовлетворением произнёс:
– Глаз-ватерпас!
Жена смотрела на него с искренним восхищением, но этот её взгляд не вызывал у меня никакой ревности. Когда мы в последний раз ходили с ней в цирк, она точно так же смотрела на воздушных гимнастов, летавших под куполом цирка.
– Роман Степаныч, оставайтесь с нами поужинать. Пока мы с Вами сверлили, пельмени как раз сварились, – Алёна пригласила нас с соседом на кухню.
– Пельмени – это здорово! Даже покупные. Лучше всего, когда сразу из трёх сортов мяса. Вот я в среду как раз налепил штук двести. В воскресенье родня соберётся, будем пельмени есть. Они все тоже пельмени любят, – обстоятельно объяснил сосед.
Мы втроём сели ужинать. Жена разложила по тарелкам покупные пельмени, подала сметану, масло и горчицу.
– Роман Степаныч, хотите красного вина? – предложил я как радушный хозяин и, признаюсь, ценитель хороших вин.
– Нет, спасибо, это как-то неправильно, как-то не по-нашему, хотя ещё древние говорили: «Ин вино веритас» – истина в вине. Но с русскими пельмешками правильно пить русскую водочку, – патриотично объяснил Роман Степаныч.
– Не вопрос! Водка тоже есть, – сказал я и полез в холодильник.
– Знаете, один мой хороший знакомый, префект нашего района, любит говорить: «Водка не человек, ей в приёме не откажешь», – сказал Роман Степаныч, показав зачем-то пальцем в потолок, – но сегодня я вынужден с благодарностью отказаться. Не подумайте, что я брезгую или, не дай Бог, не пью. Но завтра мне с раннего утра – за руль.
– Роман Степаныч, а Вы кем работаете, если не секрет? – вкрадчивым голосом поинтересовалась моя жена, женщина по природе своей очень любознательная. Иначе зачем бы она звонила моей секретарше по несколько раз на дню и интересовалась, на работе я или где?
– На нынешнем историческом этапе работа моя совсем не секретная. Я – трудовик. Ну, то есть учитель труда в школе. Только в современной общеобразовательной школе это называется уже не «труд», а «технология».