Наш сосед Степаныч
Шрифт:
Роман Степаныч подошёл к дверям своей мастерской, открыл дверь, сел за свой стол, открыл верхний ящик и потянулся за ключами от сейфа. Впрочем, сейф – это только название. На самом деле, это был обыкновенный стальной шкаф, запиравшийся на простенький ключ. В этом шкафу Степаныч обычно хранил стограммовый флакончик спирта для протирки концевых мер длины, именной штангенциркуль, подаренный ему коллегами по Третьяковке, золотые запонки, подаренные Чрезвычайным и Полномочным Послом Российской Федерации в Ватикане, рогатку, отобранную у Сашки Репина, и потрёпанную общую тетрадь в клеточку
Степаныч наугад пошарил в верхнем ящике стола, выдвинул его вперёд до упора, но ключа от сейфа там не было. Степаныч поднял взгляд на сейф и увидел, что ключ с прикреплённой к нему вместо брелока бронзовой гайкой 3/4 дюйма вставлен в замочную скважину.
«Непорядок», – подумал Роман Степаныч. Он был абсолютно уверен, что вчера закрывал сейф, а ключ с брелоком-гайкой положил, как всегда, в верхний ящик письменного стола и закрыл ящик на ключик. Он всегда так делал, потому что порядок – половина жизни, а кроме того, одно из правил международной методологии менеджмента качества «5С» строго предписывает, чтоб каждый рабочий инструмент находился на своём месте.
Вот и вчера он, как и обычно, закрыл ключ от запертого сейфа в верхнем ящике стола, а ключик от стола положил в карман. Правда, замок в ящике стола был рассчитан исключительно на честных людей. А любой нечестный человек мог легко вскрыть этот ящик и без ключа, хотя бы большой канцелярской скрепкой.
Трудовик посмотрел вниз и увидел на полу рядом со столом как раз такую скрепку, один конец которой был сначала распрямлён, а потом загнут по-новому. И только тут он смекнул, что минуту назад не обратил внимания на то, что ящик стола был не заперт.
– Квалифицированная кража со взломом, статья 158 УК РФ, – констатировал Степаныч.
Выходило, что кто-то в отсутствие Степаныча порылся в ящике его стола, нашёл там ключ с гайкой вместо брелока и залез в сейф. А потом по наглости или по неопытности, или из-за спешки забыл ключ из замка вынуть. А вот чтобы понять, что этот неизвестный преступник оттуда взял, нужно было сейф открыть и осмотреть.
«Вскрытие покажет», – мелькнула в голове у трудовика неприятная мысль.
Степаныч, чтобы не затереть отпечатков пальцев злоумышленника, которые могли оставаться на головке ключа, решил провернуть ключ за жало, зажав его пассатижами. Однако, сейф оказался не заперт, просто дверца была прикрыта.
– Итак, что мы имеем? – спросил Степаныч сам себя.
В сейфе стоял пузырёк со спиртом и лежали в беспорядке именной штангенциркуль и рогатка Сашки Репина.
«Значит, охотились за посольским золотом», – решил Степаныч, но посветив вглубь сейфа мобильным телефоном, обнаружил обе запонки в углу верхнего отделения. Они валялись как раз за пузырьком, а это означало, что взломщик залез в сейф за чем-то для него более ценным, чем массивные золотые запонки.
«Тетрадь!» – мелькнула в голове трудовика запоздалая догадка. И как это он не заметил сразу, что нет такого большого и такого яркого предмета. А потому и не заметил, что тетрадки-то там уже не было.
Итак, неизвестный вскрыл сейф и украл тетрадь со стихами Степаныча. Именно за тетрадью злоумышленник и залез в сейф, ведь ничто другое его не интересовало: ни спирт, ни золото, ни даже рогатка.
Дверь мастерской открылась и в помещение ввалилась гурьба ребят. Роман Степаныч захлопнул сейф и начал урок технологии.
– Сейчас мы с вами начнём вытачивать болванки для ключей, – вкрадчивым голосом произнёс трудовик.
На что он надеялся? На то, что при этих словах у возможного преступника сдадут нервы, и он тут же признается, зачем взял тетрадку. Но ребята как ни в чём не бывало охотно принялись за работу, ведь задания на уроках у Романа Степаныча были не только полезными, но и очень интересными.
Когда урок закончился и дети ушли, Степаныч опять открыл сейф, будто в надежде, что тетрадка там появится. Но с чего бы ей появиться в закрытом сейфе?
«Ну что же, – решил Степаныч, – раз такое дело, придётся начинать следствие. Пойду к директору, пусть полицию вызывает, может, даже с собакой. Хотя сомнительно, чтобы полиция возбудилась на такое происшествие. С одной стороны, налицо кража, то есть тайное хищение имущества. С другой стороны, украдена только копеечная и наполовину исписанная тетрадка. А с третьей стороны, что главное, – это, наверняка, «висяк», то есть дело, которое не удастся закрыть. А полицейским оно надо?».
– Хочешь что-то сделать как следует – сделай это сам! – буркнул трудовик себе под нос и решил расследовать это преступление самостоятельно. И не потому что ощущал себя специалистом по дедуктивному методу, а потому что он очень хотел вернуть свою тетрадку и очень не хотел, чтобы посторонние люди узнали о его лирических переживаниях. Никому – ни жене, ни самому близкому другу – никогда он не рассказывал о своих стихах. С другой стороны, обладая дедукцией, можно было попытаться расследовать это дело даже не выходя из мастерской, тем более, что у него впереди было ещё два урока.
Прежде всего следовало, как учил Сенека, найти ответ на вопрос: «Куи продэст?» – «кому выгодно» было взять тетрадку?
Но кому в школе могли понадобиться стихи непризнанного поэта Романа Мастеркова?
Он же не Шекспир и не Пушкин, чтобы его рукописи представляли интерес для похитителя. Да и больших ценителей поэзии в школе было не так уж много, в основном, учителя литературы и русского языка. Были ещё три девочки из старших классов, которые сами стихи сочиняли и на школьном сайте публиковали. Но и те, и другие были вне подозрений, потому что они не смогли бы вскрыть ящик стола отогнутой скрепкой.
Началась большая перемена, и Роман Степаныч отправился в учительскую, чтобы попить там кофейку из капсульной кофемашины и, если повезёт, увидеть ещё раз Иветту.
Иветта Эдуардовна, действительно, уже была в учительской, сидела там за крошечным столиком в углу, рядом с ней сидел учитель физкультуры Анатолий Петрович, известный своей тягой к красивым женщинам, а свободных стульев у их столика не было. Степаныч сел за большой стол, за которым обычно заседал педсовет. В учительской было ещё шесть учителей и завуч.