Наш старый новый дом
Шрифт:
– О чем ты говоришь?!
– я была удивлена. Не знала, что с домом связана какая-то непонятная история. Агент по продаже ничего не говорил об этом. Хотя… конечно же, он и не собирался просвещать нас – сделка могла сорваться.
Джейкоб плотно сжал губы, покачивая при этом головой, будто не желая рассказывать мне ничего.
– Подожди, - не собиралась отступать я. Какая-то догадка так и просилась наружу из глубины моего сознания. Догадка, почему в альбоме не было других фотографий молодой семьи Эммета и Розали, - а как же их дети, внуки? Что с ними? Где они?
– Джейк, рассказывай! Я требую ответа! Что случилось с их семьей?
После долгой паузы Джейк все же заговорил.
– Семья их сына… Эммета…
Я кивнула, пристально смотря на Джейка, подтверждая, что понимаю, о ком он говорит. Джейк продолжил:
– Семья Эммета погибла. Убита ночью в доме. И никто толком не знает, что произошло.
– Вся семья?..
– спросила я приглушенно, еле выговаривая слова от ужаса, но надеясь, что все же не совсем правильно поняла слова соседа.
– Да, вся. Эммет. Его жена. И двое их маленьких детей.
– Но… Но как… Что…
Я не могла найти слов. Джейкоб горестно кивнул.
– До сих пор полиция не знает, что именно случилось и кто повинен в убийстве. История очень запутанная. По словам Карлайла и Эсме, они были в доме, спали в главной спальне на первом этаже. Что-то произошло ночью, нечто такое, после чего утром их сын, его жена и дети были найдены мертвыми. Я не знаю подробностей. Знаю лишь, что раны были ужасными.
***
Я больше не могла заниматься сегодня делами. Трясущимися руками приготовив себе кофе, я со слезами на глазах прошла в гостиную и села в любимое кресло, чтобы еще раз просмотреть альбом. Произошедшая трагедия заставила меня еще тщательнее рассмотреть фотографии, замечая каждое выражение лица, все оттенки эмоций. Еще раз я восхитилась любовью и преданностью друг другу Карлайла и Эсме, Эммета и Розали в те мгновения жизни, когда их семья еще была счастлива, и ужасное событие не разрушило судьбы Калленов. Я проводила кончиками пальцев по их лицам – радостным, полным ожидания чудесного будущего. Слезы навернулись на мои глаза, срываясь вниз, мешая разглядывать снимки. Но я не могла пока отложить фотоальбом в сторону – я еще не отдала дань уважения восхищавшим меня силой своего духа людям, создавшим прекрасные семьи, но потерявшим их по какой-то нелепой случайности.
Разглядывая изображения умерших – за исключением Карлайла, который, как я поняла, все еще жил в доме престарелых – людей, я сознательно избегала последних страниц. Я сейчас физически не могла и, скорее всего, никогда не смогу смотреть на маленьких Джаспера и Элис, малышей, которые только начинали жить и понимать, что происходит вокруг, как прекрасен мир.
Посмотрев на часы, я увидела, что с минуты на минуту придет муж. Умывшись и, насколько это было возможно, приведя себя в порядок, я вышла в коридор встречать его с работы. Задумавшись, я смотрела в окно, не видя, что происходит за ним на самом деле. И даже прозевала появление машины Эдварда на подъездной дорожке. Лишь звук с шумом открывающейся двери немного привел меня в себя. Я попыталась улыбнуться мужу, но вышло криво. Он сразу понял, что что-то случилось.
– Белла, что? Что произошло? Что-то с родителями?.. Ты больна?
Эдвард испугался по-настоящему.
– Нет. Все… все нормально… Эдвард. Почти, - промямлила я, стараясь все же выдавить из себя некоторое подобие настоящей улыбки.
Он немного расслабился, обнял меня и, поглаживая по спине, попытался разузнать, что произошло.
– Ты посмотрела грустный фильм? Или прочитала книгу с печальным концом? А, может, узнала, что беременна тройней?
Мой смешок еще больше расслабил его, и он зарылся носом в мои волосы, вдыхая их запах. Мне надо было рассказать ему.
– Помнишь, я говорила тебе, что нашла фотоальбом Калленов?
Он угукнул и в какой-то момент сильнее надавил подбородком на мою голову, пытаясь кивнуть.
– Сегодня я узнала от Джейкоба, что семья их сына погибла в этом доме много лет назад. На втором этаже… Эдвард! Кто-то убил мужчину, женщину и двух их маленьких детей!
Я снова заплакала, теперь уже навзрыд. Муж дал мне выплакаться на своей груди. Когда через несколько долгих минут он почувствовал, что я излила основное горе, то, не размыкая объятий, повел меня на кухню. Он посадил меня на стул, поцеловал в макушку и включил кофеварку и чайник. Чай или кофе – это всегда успокаивало меня лучше всего, помогало прийти в себя.
Эдвард полез в холодильник, при этом пытаясь убедить меня, что это дела давно минувших дней. Что полиция сделала все возможное, расследуя преступление. А в нашем мире столько всего непонятного и необъяснимого, поэтому с любым человеком может произойти все что угодно. Мой муж, как и большинство мужчин, был прагматиком.
Я покивала ему, соглашаясь, но все еще шмыгая носом. Эдвард приготовил многослойные бутерброды с холодным мясом, сыром, ломтиком помидора и листом салата на зерновом хлебе. Налил мне чаю, а себе кофе, показывая, что он со мной – обычно так поздно муж кофе не пил, а чай не любил.
Весь вечер мне было очень грустно. Сразу после ужина мы забрались на кровать, до подбородка укрывшись одеялом, и включили один из наших любимых старых фильмов. Я уснула на плече мужа, более-менее успокоившись.
***
Я продолжала заниматься главной спальней в последующие дни, но на второй этаж больше не заходила. Я не знала, смогу ли вообще жить в этом доме. Но Эдвард твердо попросил меня заняться делом, и сейчас я исполняла его приказ-просьбу. Я шпатлевала стены спальни, стараясь не думать о Калленах, но мысли, конечно же, возвращались к ним. Альбом я убрала на чердак, в ящик того же стола, в котором нашла его.