Наш влюбленный Пушкин

Егорова Елена Николаевна

Азямова Александра, 14 лет

Пушкин в салоне Олениных

Прокопович Владислав, 11 лет

Анна Керн

Кошелева Александра, 14 лет

Пушкин читает поэму «Цыганы»

Комарова Софья, 9 лет

Евпраксия Вульф

Тогда Прасковья предлагаетВ Михайловское ехать всем.В карету Анну он сажает,На множество приятных темБеседует, с ней сидя рядом:О красоте родных лесов,О ночи, дышащей прохладойИ ароматами лугов.Он вдохновенно возвещаетЛуне под звоны бубенцовХвалу за то, что освещаетЕё прекрасное лицо.Карета к дому подъезжает.Вокруг всё тихо и темно,Лишь озабоченно мерцаетСквозь листья нянино окно.

Они гуляют вместе в паркеСреди запущенных аллей,Где ветви образуют арки,Хитросплетения корнейУжами вьются по дорожкам.Поэт ей руку подаёт,Её усталым нежным ножкамО них споткнуться не даёт.Они бредут по узким тропамДо пруда Чёрного вдвоем,Он веточку гелиотропаНа память просит у неё.Любуясь озером со склона,Луной, посеребрившей гладь,Как у Олениных в салонеКогда – то Анну повстречатьИмел он счастье вспоминаетС восторгом юным без конца…И после взглядом провожаетКарету, стоя у крыльца.Поэт росистым утром раннимВновь до Тригорского идётИ на прощанье дарит АннеСвоих трудов великих плод —Главу бессмертного романаНа неразрезанных листах.Найдя меж них посланье, АннаС улыбкой милой на устахЧитает в нежном упоеньеСтихи небесной красоты:«Я помню чудное мгновенье:Передо мной явилась ты…»

Анна Оленина и Александр Пушкин

I

Зима 1827–1828 годов

Зима. Метель в ажурной шалиКружит по тёмной Моховой,А в ярко освящённой залеЕлизаветы ХитровоШумит в безудержном весельеВеликосветский званый бал,Где флирта лёгкого накалВсё выше. Словно в карусели,Мелькают пары в модном танце.Огнём глаза мужчин блестят,Ланиты дам горят румянцем,Сердца в такт музыке стучат.Кто не танцует, обсужденьемПоследних занят новостей.Подносит вежливый лакейМороженое им с почтеньем.О чём – то шепчутся старушки.Про них забыли. ОкружёнВниманием всеобщим Пушкин.Из ссылки воротился онВ столицу признанным поэтом:Сам царь простил ему грехи,Его чудесные стихиОценены надменным светом.И профиль африканских предков,И темперамент южных мест,И дар стихосложенья редкий —Всё возбуждает интерес

К поэту. Пушкин очень живоВедёт с хозяйкой разговор,Меж тем бросая беглый взорНа ножки барышень игриво.Средь них две, маленькие очень,Невольно выделил поэт.Полёт их легок и отточен,Они, ступивши на паркет,Скользят уверенно, изящноИ вновь, как бабочки, летят.Их обладательница взглядПленяет внешностью блестящей:Упруго локон светлый вьётся,В кудрях синеет бирюза,Задорно девушка смеётся.Большие ясные глазаПолны таинственного света…Аккорд последний отзвучал.Поэт красавицу узнал:«Ужель Оленина Анета?!Мне помнится, она малюткойБыла смышлёной и живой».А девушкой, к вниманью чуткой,Замечен долгий взгляд его.Ей, без сомненья, лестно это:Стихами Пушкина онаДавным – давно увлечена.И к знаменитому поэтуИдёт Оленина несмело,Сокрыв смущение своё,Зовёт его на танец белый.По залу кружит он еёПушинкой лёгкой белоснежной,Исполнив ловко ряд фигур,Заканчивает с нею турИ к маменьке ведёт небрежно.Непринуждённо с ним АнетаО бале тихо говорит:Она небрежностью задета,Но не показывает вид.Её другие приглашают.Она чарующе милаИ, словно птичка, весела.Потом и Пушкин выбираетНа танец бойкую Анету,Галантно девушку зовёт.Она с улыбкою поэтуЛюбезно руку подаёт

И радуется этой чести,Достоинства не уронив.Изящной парою ониФигуры выполняют вместе…Проходят дни. Анетой милойВсё больше Пушкин увлечёнИ часто вдоль Невы застылойСпешит к Олениным в салон.

Кареты мимо едут, дрожки.Поэт идёт по мостовой,Воображая, как поройЗдесь ходят маленькие ножки.Хозяева к нему радушны,Раскован он в кругу друзейИ рад взглянуть неравнодушноВ глаза Олениной своей,Беседовать за чаем с нею,Шумящий слушать самоварИ чувствовать, как в сердце жарГорит сильнее и сильнее…

II

Конец апреля 1828 года

Накинув полушубок белый,Зима, сердита и мрачна,Руси покинула пределы.Пришла весёлая веснаВ столицу хмурую державы.Недавно стаял хрупкий лёд.Струи лазурные несётНева, тиха и величава.Она зеркально отражаетМогучей крепости ансамбльИ, чудится, слегка качаетЕго, как сказочный корабль.Природа солнышком согрета,Живыми соками полна…На вид чудесный из окнаЗадумчиво глядит Анета.Она сидит, тоской томима,Не рада свету вешних дней.«Я не любима… Не любима.Не проявляет АлексейКо мне особого вниманья,Со мною, как со всеми, мил.Зачем он сердце мне пленил?Напрасны все мои старанья.Хоть он хорош, высок и строен,О нём подруги говорят:«Не верь ему: он зол, он фат».Любви он, может, не достоин.Рассудком зная недостатки,Всё ж отдаюсь мечтам моим,

И сердце замирает сладко

При каждой новой встрече с ним.

Я долго в мире идеальном

Жила прошедшею зимой,

Но неудачен жребий мой, —

Анета думает печально, —

Один лишь раз я полюбила,

Но счастья не дала судьба,

И я, смиренная раба,

Навеки сердце схоронила.

Никто не ведает об этом.

Зачем кого – то посвящать, —

Вздыхает горестно Анета, —

Тревожить зря отца и мать?

На всё да будет Божья воля!

Хоть не дано её понять,

Как хочется порой узнать

Свою заранее мне долю…»

Глядит на линии ладони,

Не замечая, что Крылов

Вошёл в гостиную. В их доме

Обрёл гостеприимный кров

Он, пожилой и одинокий;

В кругу Оленинской семьи

Считаясь издавна своим,

Спросил у девы грустноокой:

«Что ж Вы, Анеточка, в кручине?

Зачем печален милый взгляд?

Как ярко солнце светит ныне!

Пойдём – ка лучше в Летний сад».

«Иван Андреич, так… пустое.

С утра разнылась вновь щека.

Да в том беда невелика.

Пожалуй, прогуляться стоит», —

Она с улыбкой отвечает,Тоску упрятав глубоко,Плащ элегантный надевает,С Крыловым в сад идёт пешком.Прозрачен Летний сад в апреле:Свободно взгляд уходит вдальСквозь юной зелени вуаль.Как на старинной акварели,Скульптуры стройные белеютАнтичных мраморных богинь,Звенят синицы: «Синь – синь – синь!»Гуляют пары по аллеямГоспод, наряженных и чинных,Резвится шумно детвора…Для вдохновенного пераВесьма заманчива картина.Блестят лихих гусаров шпоры,Кумиров барышень младых.Ведут шутливо разговорыИ Пушкин с Вяземским средь них.Поэт, томленьем сердца движим,Глядит кого – то меж деревИ повторяет нараспев:«Где Бренский? – Бренского не вижу!»(Он реплику такую сноваИз пьесы Озерова взял.)Узрев Оленину с Крыловым,С улыбкой Вяземский сказал: