Наша древняя столица
Шрифт:
Выгнал князя тверского Щелкан со двора,
Отобрал он у князя несчётно добра,
В княжий терем вошёл, заперся на замок,
Тут уж князю тверскому ярлык не помог.
А ордынцы в Твери распоясались так,
Что травить принялись тверичей, как собак.
Был грабёж среди дня, плач стоял по ночам,
От Щелкана не стало житья тверичам.
И однажды на праздник осенний в Твери
Как взялись на торгу тверичи-бунтари
Да по звону набата, в торговый разгар,
Как пошли с топорами гурьбой на татар.
Навалилась
Всех врагов тверичи перебили тогда.
А Щелкана сожгли тверичи в терему,
Тут бесславный конец приключился ему.
Хан Юзбек, услыхав, разъярился как зверь,
И пошёл было сам он с войсками на Тверь.
Только тут подоспел князь московский Иван.
(Князь боялся — Москву не разграбил бы хан!)
Князь умаслил татар, «бунтарям» дал отпор,
Только думку одну затаил князь с тех пор…
В этот памятный год москвичи неспроста
Дали прозвище князю: Иван, Калита.
«Калита» — это значит мешок для монет,
И точнее для князя прозвания нет!
Князь Иван был умён, а к тому же хитёр,
И однажды с лукавством он руки потёр
И решил: «Хватит ханских послов баловать!
Надо съездить в орду. Надо им втолковать,
Что скорее и больше получит орда,
Если дань на Москву привезут города».
Богатейших даров наготовил Иван
И повёз их в орду. Был польщён Юзбек-хан,
Он доселе не видел дороже даров —
Изумрудов, алмазов, куниц и бобров.
И, украсив дарами владыки шатёр,
Князь к нему обратился, учтив и хитёр:
«Хан Юзбек! Для чего посылать тебе слуг,
Если есть у тебя на Москве верный друг?
Чем угодно тебе, господин, поклянусь,
Что отныне платить сам заставлю я Русь!
Не в пески, не на ветер бросаю слова, —
Дай указ, чтобы дань собирала Москва!
А уж если начнут города бунтовать,
Ты пришлёшь мне на помощь татарскую рать!»
Хан-Юзбек, на бесценные глядя дары,
Уступил Калите. И вот с этой поры
Хан за данью баскаков не слал на места —
Посылал своих дьяков Иван Калита.
И везли всё добро не татарам, не в стан,
А в Москву, прямо в Кремль, чтоб решил князь Иван —
Что татарам пойдёт, что ему самому,
Что в уплату пойдёт тем, кто нужен ему…
Так в Москву повели все дороги земли.
Враждовать с Калитой уж князья не могли.
Нынче спорить с Москвою князьям не с руки:
Ведь чуть что — князь Иван собирает полки.
Чем тяжеле ярмо поднимает народ,
Тем скорее, сильнее хозяйство растёт.
Чем богаче Москва, чем хозяйство крупней,
Тем Ивану сподручнее княжить над ней.
И Москва собрала вкруг себя города.
Лишь с Москвою считалась отныне орда.
1366 год
КАК ПОСТРОЕН БЫЛ ВЕСНОЮ КРЕМЛЬ ЗА КАМЕННОЙ СТЕНОЮ
Сорок лет земель московских
Не топтал ордынский конь.
Но у старых стен кремлёвских
Был опасный враг — огонь.
Как в засушливое лето
Загорится что-то где-то,
Дым закрутится седой
В слободе за слободой.
Тын за тыном, дом за домом,
По лачугам, по хоромам,
Запылает вся Москва,
Как в печи горят дрова…
Это было много раз.
Но пришёл однажды час —
И из города Коломны
На Москву возы ползут:
Для Кремля с каменоломни
Возит камень русский люд.
И былой стене на смену
Строит каменную стену
Небывалой красоты
Внук Ивана Калиты.
Внук Ивана — Дмитрий-князь,
Оградить Москву стремясь,
Крепость выстроил в столице,
На высоком берегу.
В стенах каменных — бойницы,
Чтобы целить по врагу.
А вокруг Кремля в ту пору
Вырыт был глубокий ров,
Ров такой, через который
Не пробраться без мостов.
А подъёмные мосты
Опускались с высоты
На цепях железных, мощных
От ворот из брёвен прочных.
По-иному начинает
Оборону ладить люд —
Сами порох добывают
И оружие куют.
Москвичи Кремлём гордятся, —
Он стоит на берегу.
Нынче можно не бояться —
Не осилить стен врагу.
Кличет Дмитрий всю страну
На священную войну:
«Не довольно ль, братцы, даром
Отдавать добро татарам?
Сбросить иго не пора ли?
Сколько лет нас обирали!
Ой вы, силы молодые,
Выше копья поднимай!
Возомнил себя Батыем
Злой татарин, хан Мамай.
Он путём Батыя старым
Всей ордой пошёл на Русь.
Надо дать отпор татарам.
Я вас в бой вести берусь!»
Знали Дмитрия, как друга,