Нашедшие Путь
Шрифт:
Борис неодобрительно покачал головой, разглядывая то удаляющегося Дмитрия, то группу подростков, устремивших свои взгляды в сторону ворот.
Вблизи остановился грузовик. Укрываясь от взглядов за грузовиком, Борис зашёл за полосу кустов и быстро пошёл по траве параллельно дороге. Через просветы в зарослях он видел, как двое подростков отделились от группы и последовали за Дмитрием, ещё один – отбежал в сторону и помахал рукой; тут же к подросткам присоединились двое взрослых. Борис подождал, убедился, что остальные не оставили свой пост у ворот и продолжил движение. Увидев впереди вокзал, Борис вскоре заметил Дмитрия и, обступивших его, четверых преследователей. Решив, что застал момент перехода от психологической обработки к избиению, Борис перешёл на бег. Сумев, не создавая шума, приблизиться незаметно, он первым же ударом надёжно отключил одного из взрослых и направился к другому.
– Дим, придержи шпану, – попросил Борис и мощным лоу-киком подкосил второго.
За третьим всё же пришлось пробежаться. Подстраивая свои шаги под шаги, бегущего перед ним, подростка, Борис вдруг прыжком поставил свою правую ногу перед его левой ногой и тут же ударил локтем под затылок, от чего парень упал, впечатав лицо в траву. Вернувшись обратно, Борис добавил для надёжности взрослым и, убедившись в бесполезности действий Дмитрия, одним резким ударом в голову отключил второго подростка.
– Ну что, Дима, ещё один погулять хочешь, или мне компанию составишь? – поинтересовался Борис.
В связи с очевидностью ответа Дмитрий молча поплёлся за Борисом в сторону вокзала и заговорил лишь при покупке билетов:
– Может, поедим где-нибудь?
– Нет, – отрезал Борис, – вернёмся на лоно природы.
– Почему бы нам в зале ожидания не посидеть?
– Там ходят менты, а возможно, что и не только они, – сказал Борис и уверенно направился к выходу из здания вокзала, а затем далее – к массиву кустарника.
Пока Дмитрий ворчал и пытался поудобнее устроиться, Борис внимательно осмотрел окрестности.
– Гляди-ка, – сказал он вдруг, указывая в сторону привокзальной площади, – наши идут.
– Потрёпанные какие-то.
– Что же это с ними такое случилось?.. – начал-было язвительно Борис, но, чуть помедлив, продолжил уже совершенно другим тоном:
– А вот и ещё сюрприз, – гляди, только из-за кустов не высовывайся.
Дмитрий мрачно пронаблюдал, как сотрудники милиции уводят куда-то двоих освободившихся и тяжело опустился на траву.
Поезд остановился на какой-то станции и малочисленные пассажиры потянулись к выходу. Тишина в вагоне установилась не более чем на минуту, после чего большая шумная компания хлынула в вагон бурлящим потоком; замелькали, увешанные значками, зелёные куртки, послышались оживлённые разговоры. Когда поезд тронулся, суета немного улеглась. Рассредоточившись по вагону, строительный отряд разделился на несколько компаний; зазвучали гитары. К Борису и Дмитрию несколько раз подходили студенты с просьбой поменяться местами, но, получив вежливый отказ, уходили.
Погружаясь то в дремоту, то в размышления, Борис не сразу заметил очередного визитёра, а, услышав, уже надоевшую ему, просьбу, лишь отрицательно покачал головой. Нагловатый парень, держа в правой руке гитару, опёрся левой на стол и, наклонившись, повторил просьбу угрожающим тоном:
– Вас пока по-хорошему просят: перейдите на другие места!
Не заметив желаемой реакции, парень принялся буравить взглядом то Дмитрия, то Бориса; после чего добавил:
– Слушайте, «урки»: вы у меня сейчас с поезда сойдёте прямо на ходу! – с этими словами он сильно толкнул Бориса и, захватив за одежду, потянул на себя.
Борис легко поддался, но затем прижал руку наглеца к своему плечу и, сделав захваченной рукой круговое движение, резко надавил вниз, от чего парень вскрикнул и осел. Борис не спеша перехватился и, наращивая болевое воздействие, притянул студента ближе; дотянувшись левой рукой до гитары, отобрал её, как бы случайно ударив наглеца декой по голове и, несколько изменив направление давления на кисть, оттолкнул его от себя.
Пока студент поднимался, стонал и рассматривал свою руку, Борис взялся за изучение трофея. Пробежав несколько раз пальцами по струнам, он решил, что звучание его не устраивает и принялся перенастраивать гитару под себя.
– Учил тебя отец Николай, учил; а что толку? – съехидничал Дмитрий.
– Не скажи!.. Толк есть, не много, правда, но есть; хотя, в целом – как в темноте, но толк есть.
– Сам понял, что сказал?
Не желая продолжать бесполезный разговор, Борис углубился в настройку.
– Она же настроена! – возмутился хозяин гитары и потянулся за инструментом.
Борис жестом показал свою готовность вновь взять руку студента в обработку. Парень отстранился и тяжело вздохнул.
Закончив с настройкой, Борис сыграл какую-то мелодию, переключился на другую, потом на третью. Заинтересовавшиеся студенты засыпали Бориса вопросами и предложениями, а придя к соглашению, затянули песню. Откуда-то появилась вторая гитара, грациозно управляемая худенькой студенткой по имени Даша. Перехватив вскоре инициативу и попросив Бориса подыгрывать, Даша спела несколько песен.
Борис не мог скрыть удивление:
– Не думал, что кто-то из современной молодёжи может петь песни Визбора и Окуджавы.
– Что же мне «попсу» что ли петь?.. Я хоть и блондинка, но не на столько же!.. Я вот тоже не подумала бы, что ты был в тюрьме… А ведь ты был в тюрьме?
– Достоевский тоже был на каторге – и что?.. А ты как определила, что я был в тюрьме?
– Заметно. У меня отчим заключённых возил; меня на экскурсию приводил в спецвагон.
– А отец?
– Отца убили… Я ещё маленькая была… Тебя тоже в спецвагоне возили?
– Было и такое.
– Страшно там… А в тюрьме, наверное, очень страшно.
– Очень, – согласился Борис. – Старайтесь туда не попадать.
– Жить надо честно, – тогда и не попадёшь, – уверенно заявил хозяин, захваченной Борисом, гитары.
Борис горько усмехнулся и спросил:
– Тебя как зовут-то?
– Николай.
– Так вот, Николай, запомни: в тюрьму в этой стране может попасть любой; для этого совсем не обязательно совершать преступление… У меня, кстати, хороший друг есть, – тоже Николай…