Нашествие. Москва-2016

Левицкий Андрей Юрьевич

Спецы снова переглянулись, и Лабус сказал:

— А вроде и я теперь слышу… Ну точно! Уходить надо.

— И все это бросить? — Игорь показал на машину. — Там припасы, оружие.

— Ну оружия у нас у самих… — возразил Курортник. — Да и припасов хватает.

— В такой ситуации любая жрачка лишней не будет, — сказал Лабус с интонациями крестьянина, рассуждающего о заготовках на зиму. — И боеприпас копить надо.

Теперь, когда оба сняли шлемы, стали хорошо видны различия между ними. У Лабуса лицо было более мягкое, выражение — добродушное.

Курортник казался напряженным и собранным, рот изогнут уголками книзу. И вообще весь он был как сжатая пружина. Игорь отметил, что оба тщательно выбриты — в такой ситуации не каждый будет бриться.

— А вот «язык» нам точно нужен, — добавил Курортник. — Так, ладно… БМП ваш теперь не на ходу?

— Вряд ли, — подтвердил Игорь.

— Тогда нужно «языка» достать.

— А что, если подцепить их? — Лабус оглянулся. — К автобусу, да и оттянуть? Трос у нас лежит.

— Куда?

— Ну, куда… Закатить в тот зал.

— Не понял! — сказал Игорь. — Ваша машина ездит? Как? Все ж стало!

— Правильно, Костя, — Курортник, оглядев еще раз троицу перед собой, опустил «бизон»: — Так, хорошо, перевожу вас в статус «гражданские». Слушаться беспрекословно. За оружие не хвататься, увидим стволы в руках — стреляем на поражение. Это ясно?

— Ясно, ясно нам все, — нервно заговорил Багрянец. — Ты, слышь, гудит же, вон и я теперь слышу, а мы торчим посреди улицы — надо сваливать отсюда к ёкселю, хватит болтать уже!

Пока он говорил, Курортник по скобам полез на броневик. Присев на башенке, спросил:

— Машина на нейтрал переводится, чтоб колеса крутились? Какое вообще управление там?

— Переводится, ёксель, а как иначе? Рычаг кривой такой, его надо…

— Тебя как звать?

— Павел.

— Давай сюда, Павел. Игорь, мальчик — за Лабусом. Пошли!

Сотник с Хорьком побежали вслед за вторым спецом к темно-синему автобусу.

— Эй! — крикнул Игорь. — Почему автобус ездит?

— Экспериментальная модель! — откликнулся тот. — От ЭМИ защищен!

Льющийся из-за домов рокот становился все громче. Был он совсем низкий, от него дрожал асфальт, а из разбитых окон сыпались остатки стекла.

— Что там едет? — спросил Хорек. — Тачанки совсем не так гудят.

— БХМ! — бросил на ходу Лабус.

У автобуса оказались не раздвижные двери-гармошки, а откатывающиеся вбок стальные листы.

— Здесь стойте! — спец нырнул внутрь.

Сзади приглушенно заскрежетал стартер броневика — раз, второй, но двигатель не заводился. Из люка показался Курортник, встал на скобе под башенкой. На одном плече его висели АК, на втором «бизон». Следом показался Багрянец, он тащил пленника.

Высунувшийся из двери Лабус бросил Игорю свернутый трос.

— Сзади крюк, на тросе кольца. Пацан, хватай другой конец и к вашей машине тяни. Там метров пять всего, осторожно, когда я назад сдавать буду.

Асфальт трясся, с громким звоном сыпалось стекло. Игорь размотал трос, схватил один его конец, мальчишка потянул за другой.

Сотник набросил стальное кольцо на

толстый металлический крюк, торчащий из-под бампера. Едва он успел это сделать, как автобус медленно покатил назад. Тогда он подхватил трос, чтоб не попал под колеса, и стал отходить. Рядом пятился Хорек.

Вскоре другой конец был приторочен к передку броневика, и Лабус повел автобус вперед. Трос натянулся, машина чужаков поехала. Багрянец, подталкивающий перед собой «языка», и Курортник с оружием быстро шли рядом. Правые колеса броневика прокатили по краю мусорной кучи, после чего Лабус увеличит скорость, и пришлось бежать.

Увидев, что в спешке спец не задвинул заднюю дверь, Игорь вспрыгнул на подножку и заглянул внутрь. В полутемном салоне он рассмотрел несколько сидений с подлокотниками, длинные металлические ящики под стенами, а над ними — погашенные мониторы. Ближе к водительскому месту, отгороженному решеткой с дверью, кабинка; в задней части салона две двухъярусные койки. Напоминало это одновременно машину для слежки из какого-то западного фильма про ФБР и тюремный автозак, вот только в автозаке не бывает ни сортира, ни мониторов, а для машины слежения слишком мало аппаратуры. Кто же такие эти спецы, интересно? Ни на омоновцев обычных не смахивают, ни на армейских…

Игорь еще раз оглядел салон — и щелкнул пальцами, догадавшись, наконец, с кем имеет дело.

Миновав жилой дом, автобус повернул к скверику, в котором стояла церковь. В золотистом куполе зияла уродливая темная дыра. На стенах гарь, одна массивная дверная створка в проеме перекосилась, другая вообще лежала на мощенной камнями площадке под входом.

Игорь кинул взгляд через плечо: Хорек спешил позади автобуса, Багрянец бежал рядом с броневиком, подталкивая чужака, а Курортника не видно — залез обратно, чтобы повернуть.

Он нырнул в салон, раскрыл один ящик. Дальнейшее заняло у него не больше нескольких секунд, и когда Сотник опять встал на подножке, автобус уже въезжал в церковь.

Рокот теперь лился справа — машины чужаков выкатывали на улицу, которую они только что покинули. Игорь, спрыгнув на прогоревший паркетный пол, огляделся. Иконостас, большой покосившийся крест на круглом бетонном основании, по сторонам — двери. Стены украшены пулевыми отверстиями и пятнами гари.

Автобус остановился прямо перед крестом. Броневик, прокатившись еще немного по инерции, тоже встал — целиком он в зал не въехал, задняя часть торчала из широких дверей.

— Толкаем! — из башни показался Курортник.

Все, кроме Багрянца, бросились в обход броневика. Павел оттащил «языка» к стенке, двумя быстрыми ударами сбил с ног и побежал на помощь.

— За пленником следи, Павлуха! — Лабус налег на покореженную корму машины.

— Я его так приласкал, что минут пять он теперь точно не встанет, — заверил Багрянец.

Совместными усилиями они смогли прокатить БМП еще метра на полтора, после чего он ткнулся в автобус. Машины перегородили весь зал, зато теперь можно было прикрыть двери.