Наши крылья растут вместе
Шрифт:
Где — то вдалеке, гудели сирены скорой, как последняя надежда на жизнь. Звук открывающейся двери и поток теплого воздуха, как глоток надежды.
— Сейчас, Оливия, сейчас, — Келси открыла дверь, впуская на борт медиков и те, не теряя времени подбежали к Оливии, забирая у нее ребенка из рук. Он закричал, и Оливия перестала дышать, смотря на него. Синенький, маленький, с длинными худыми ручками и свисающими, как веревочки, ножками, он был похож на иноземное существо. Это чудо, что он
— Все получилось, — прошептала она, теперь ощущая дрожь во всем теле, но не придавая сейчас этому значения.
Другие медики занялись Сьюзен, кладя ее на носилки. Она вцепилась в руку Оливии:
— Как зовут вашего капитана?
— Даниэль.
Сьюзен улыбнулась:
— Я назову сына Даниэлем. Очень красивое имя. Спасибо вам, Оливия, за все. Передайте вашему капитану, что он очень смелый. Вряд ли кто — нибудь еще осмелился на такой поступок.
Оливия улыбнулась ей, сжав руку. Сьюзен права, говоря эти слова, она говорила от чистого сердца.
— Обязательно передам.
Наблюдая, как малыша и маму погрузили в машины скорой, Оливия почувствовала, как кто — то коснулся ее головы. Она вздрогнула и подняла глаза, видя перед собой Нину:
— Ты в крови, приложи это, — она протянула ей полотенце, — может надо показать тебя врачам пока мы стоим? У тебя много крови.
Но Оливия отрицательно покачала головой. Она так устала, что не было сил, показывать никому свои раны. Приложив полотенце к голове, она поднялась на ноги:
— Сделай мне только одно одолжение- пусть кто — нибудь займется моими пассажирами, пока я привожу себя в порядок.
Нина кивнула:
— Давай ты сядешь, пока мы взлетаем, а потом я провожу тебя в душ. Ты вся в крови.
Оливия посмотрела на свою одежду. Белая блузка, пропиталась кровью, став ярко — красной, ее руки, покрыты кровью, с ее головы течет кровь, останавливая свой ручеек на воротнике блузки. Как в фильме ужасов. Пассажиры будут шокированы.
— Я пойду в душ, — произнесла она, подняв руки, боясь испачкать все вокруг. Дрожь только усилилась, но Оливия набрала в легкие больше воздуха, пытаясь привести себя в норму.
— Я отведу тебя, — Нина боялась коснуться ее.
— Все в порядке, я сама справлюсь.
Хватит и одной стюардессы, перепачканной кровью. Шаги давались тяжело, но Оливия делала их, пытаясь не касаться стен руками. Она чувствовала спазм в груди — это рыдания вырываются наружу. Ей надо сейчас остаться одной и выплеснуть весь стресс, что она пережила. Но никто не должен это видеть.
В кабине пилотов Даниэль затаил дыхание, после того, как они остановились в нескольких метрах от конца полосы. Еще чуть — чуть и их останки пришлось бы соскребать с поля.
— "Arabia Airline",
— Отлично, — прошептал Даниэль, понимая, как он рисковал, — сколько времени вы нам даете на отдых? Мне надо собраться с мыслями и придумать стратегию взлета.
— Сколько времени вам надо?
Пассажиры тоже беспокоили его. Они и так просидели в самолете уже довольно долго. Но взлетать он сейчас не мог.
— Коломбо, мы не сможем развернуться.
Полоса была настолько узкая, что самолет встал носом к полю, занимая всю ширину полосы.
— Еще мы перекрыли вам полосу.
Диспетчер:
— Капитан, ваш самолет настолько красив, что вы можете стоять тут хоть всю жизнь. Наши споттеры уже выехали делать снимки. Это была посадка века. Вы сели так хорошо, что по вам можно переписать летный инструктаж.
Даниэль и Марк выглянули в окна, смотря на многочисленное скопление сотрудников аэропорта за пределами здания возле рулежных дорожек. В Шри — Ланке люди никогда не видели двухпалубный пассажирский лайнер. Для них он стал пришельцем, прилетевшим с другой планеты.
— Ничего себе, — прошептал Марк, — никогда не видел, что бы нас так встречали.
— Хотел сесть тихо, — нахмурился Даниэль и вышел из кресла, — мне надо подумать, как быть дальше.
В кабину вошла Келси:
— Вам что — нибудь принести?
— Виски, — зажмурился Марк, — если мы долетим до дома, я напьюсь.
Келси улыбнулась и взглянув на капитана, ее улыбка слегка спала. Даниэлю было не до смеха, и он ненавидел себя, за то, что не может притворяться:
— Как обстоят дела в салоне?
Келси положительно кивнула:
— Все хорошо. Пассажиры слишком разнервничались и некоторые спрашивают, когда полетим. А некоторые уже боятся лететь. Но мы с ними справимся.
Почему ему хочется спросить про английскую девушку? Он буквально места не находит себе, ожидая новостей про нее. Почему Келси ничего не говорит. С ней все в порядке?
— Как она? — Сухо произнес наконец он.
— Женщина? Ее забрали врачи, но она была в сознании. Родила мальчика.
— Нет, Оливия.
От этого имени его сердце стукнуло не так как должно. Она сведет его в могилу раньше времени.
— Оливия молодец, — гордо ответила Келси, — она приняла ребенка в момент посадки и, удерживая его, стукнулась головой об косяк. Но она спасла ему жизнь.
Почему Даниэль не удивился этому моменту ее ударения головой? Еще один удар головой. Может теперь ее мозг встанет на место.
— Где она? — Спросил он, понимая, что ни это хотел спросить. Какое ему дело до того где она, — пристегни ее при взлете. Иначе она потеряет все последние мозги.