Наши павшие нас не оставят в беде. Со Второй Мировой – на Первую Звездную!
Шрифт:
– Третий рейх со своей жесточайшей политикой был обречен на крах. Красная Армия и союзные государства переломили нацистам хребет в мае сорок пятого.
Я едва сдержался, чтобы не вскочить от радости. Фриц, напротив, сцепил зубы, на лбу его выступили пульсирующие вены, кулаки сжались.
– Победа далась очень тяжело, миллионы людей погибли. Потом были суды, процессы. С Германией в конечном итоге тогда ничего не сделалось, она продолжала существовать, но уже без правления нацистов. Кстати, Вольф, ваш фюрер, поняв, что война проиграна, струсил и бросил боевых товарищей.
Брови немца полезли наверх,
– К-как? – только и сумел вымолвить он.
– В конце апреля он вместе со своей женой покончил жизнь самоубийством, перед этим отравив любимую собаку. Вот такой он был, ваш герой.
– Не был он никогда моим героем, – удрученно пробурчал Вольфганг. – Но такой поступок… поступок труса.
– Не волнуйтесь так, Вольф, – прервал его излияния профессор Левин, усмехаясь. – В Третьей мировой войне Германия воевала на стороне России. Мы с вами были союзниками и победили общего врага.
Тут уж пришла моя очередь разинуть рот в изумлении. Вот оно как бывает в жизни! Сегодня ты дерешься с ним, ненавидя его, желая уничтожить, а завтра сражаешься плечом к плечу, спасаешь ему жизнь, рискуя своей!
– Да, Егор. – Левин безучастно развел руками. – Россия, Германия, Китай и Индия воевали с США, Британией и Союзом арабских государств. Участвовали еще несколько стран на обеих сторонах, но перечислять нет смысла. В ваше время их еще не было.
– Китай?.. Индия?.. Арабы?.. – Брови Вольфганга снова полезли на лоб. – Это ж нищие страны… У них одна винтовка на всех в лучшем случае.
Левин и Броуди не смогли сдержаться и рассмеялись.
– Ошибаетесь, Вольф, – заверил его Броуди. – К началу Третьей мировой войны они стали сверхдержавами.
– Быть не может, – только и смог выдавить из себя озадаченный немец.
– Но как же так? – непонимающе пробормотал я. – Ведь США и Британия – наши союзники.
Левин лишь пожал плечами:
– Чему вы удивляетесь, Егор? Политики стравливали народы, а сами обогащались на кровавых войнах. Всегда так было. В начале Третьей мировой Британия пыталась сохранить видимость нейтралитета, но потом выяснилось, что именно она спровоцировала бойню, в которую втянулось большинство стран мира.
– Этот плевок у берегов Европы давно было пора успокоить, – процедил сквозь зубы немец.
– Его успокоили, Вольф, – кивнул Левин. – Остров был полностью уничтожен в ходе войны и не существует вот уже более полувека. Сокрыт теперь океаном.
Немец удовлетворенно потер руки:
– Так мы победили?
– Да, – подтвердил Левин. – Перед этим едва не уничтожив собственную планету. Человечество после той войны, наконец, сделало для себя выводы. Наш мир объединился. Удалось создать гармоничный мир, без национальных и территориальных распрей. Не сразу, но со временем мы приняли совсем иную систему управления планетой. Человек смог спокойно жить, приносить пользу и радость своим собратьям. Вы не поверите, но впервые за все существование человечества агрессия и жестокость были побеждены! Наступил Золотой век человеческой цивилизации, продлившийся целых 68 лет.
Мы с Вольфом переглянулись. Как теперь вести себя друг с другом, мы не понимали. Я почувствовал, как по спине побежали мурашки, в голове зашумело. Бывшие враги – будущие союзники… Черт знает что!
– К сожалению, – вступил в разговор Броуди, – именно мирный период Золотого века едва не погубил нас. У нас уже длительное время не было войн. Никаких. Даже локальных конфликтов. – Он в отчаянии вскинул руки. – Мы разучились воевать, понимаете? Мы, обладая поистине невероятными технологиями, не умеем защищать себя!
– А ваши гвардейцы? – с сомнением в голосе проговорил Вольф.
– Гвардейцы у нас выполняли функции полиции, следили за порядком. В любом обществе есть преступные элементы, не избежали их и мы, хотя не в таких масштабах, как это было в прежние века. Но в основном гвардейцы использовались при природных катаклизмах. Даже министерство, к которому они приписаны, называлось Службой Спасения на Земле и в колониях. Они не солдаты, поймите. Некоторые из них участвовали в редких перестрелках с преступниками, но никто никогда не воевал! У них нет никакого понятия о тактике и стратегии войны.
– А оружие, которое мы видели у них?
– Осталось со времен Третьей мировой. После нее никаких разработок нового оружия не велось. У нас было некоторое количество боевых кораблей, но с начала нашествия приходится ставить вооружение на гражданские катера и частные аэромобили.
Броуди кивком указал на салон:
– Вам не показался странным этот десантный катер, с его мягкими бежевыми креслами, дорогой обивкой и множеством экранов обзора?
Мы с Вольфом утвердительно кивнули. Для машины войны катер был слишком… изнеженным, что ли.
– До нашествия нелюдей это был прогулочный катер, на котором туристы совершали круизы в отдаленные уголки Земли… Да, именно так.
– Плохо дело, – констатировал я.
– Хуже некуда, – подтвердил Броуди. – 2112 год стал для нас роковым. Мы, люди Земли и планет-колоний, подверглись ужасающему нападению инопланетных тварей. Они ударили одновременно в разных местах. Ударили неожиданно, не пытаясь перед этим войти с нами в контакт. Мы не были готовы и, как следствие, стали легкой добычей этих нелюдей. Они не идут ни на какие переговоры, их обуревает только жажда убивать. Как я уже говорил, война длится всего три недели, а мы уже терпим чудовищное поражение.
– Тотальное, – встрял, кашлянув, профессор Левин.
– Да, пожалуй, так вернее, – согласился Советник. – Мы пока не можем найти способов победить их, пришельцы нещадно истребляют нас. К счастью, профессором была разработана система «захвата» людей из прошлого. Мы очень надеемся, что это поможет нам.
– Я поясню, чтобы вам было понятно, – заговорил Левин. – Я давно занимался вопросом перемещений во времени. Понимаю, что для вас, людей той эпохи, это звучит дико, но наши технологии уже несколько лет как позволяют перемещать во времени мелкие предметы. Например, мы могли перекинуть лет на триста назад, а потом вернуть обратно видеосепшн… – Заметив непонимание в наших глазах, Левин пояснил: – Это такая кинокамера для съемок кинофильмов, замаскированная под обычный камень. Она очень-очень маленькая, и для ее работы не требуется человек. То есть она сама может снимать кино. Технология оказалась очень полезной для историков, которые смогли изучать события давних лет по документальным кинофильмам, сделанным видеосепшном. Многие белые пятна истории были раскрыты благодаря ей…