Наши против
Шрифт:
Обратившись к древним манускриптам в подвалах библиотеки, чтобы лучше понять, что за существа — дживы, ректор джи Вареджио вдруг обнаружил на покрытом воском бананасовом листе надпись на языке древних. Там говорилось, что море — существо живое и разумное, и дарит кому-то просто жизнь, а кого-то осыпает и другими дарами, согласно заслугам в предыдущие рождения. А кому-то, наоборот, дар давался в испытание. Одарённых умением общаться с самим морем и его жителями древние мудрецы называли «дживари». И связь дживы с дживари способна перевернуть мир, изменить его раз и навсегда — так, что золото перестанет быть золотом, а серебро утратит свою цену.
Согласно
Соображать пришлось быстро. И вдруг ректор понял, что имеется один человек, обязанный ему многим. Пришло время задействовать его, чтобы вырвать дживу из привязки кдживари.
* * *
— Господин ректор! — кто-то громко зашептал в соседних кустах, и оттуда появилась голова принца Аридо. — Господин ректор, джи Вареджио, вы здесь?
— Здесь-здесь, тише, ваше высочество.
— Я нашёл её! — счастливо сообщил Аридо, осторожно, на четвереньках перебираясь к наставнику. — Она прекрасна! И пока всё идёт по плану!
Глава 26
Сумерки сгустились над джунглями сильнее, чем над морем. На востоке, где небо было темнее всего, загорелось яркое созвездие Мёртвой Креветки.
Принц встал в кустах в полных рост, скрытый от посторонних глаз широкими листьями бананаса и крупными жёлтыми съедобными цветами.
— Только она мне не поверила, джи Вареджио, но я докажу ей, что не лгу! Джани Анастасия не выдала меня своей компаньонке, а значит, сердце её дрогнуло, и всё получится! — сиял улыбкой златокудрый молодой человек. Сорвал цветок, очистил нежные, сахарные лепестки и набил ими рот. — Вы правильно говорили, господин ректор, что лучше жены мне, учёному принцу, не сыскать! Связь между мирами — это так возвышенно! Наша любовь породит дружбу и межмирное благоденствие! Знаете, что в Анастасии главное? — принц мечтательно закатил глаза. — Она совершенно не такая, как все… Воздушная, нежная, слова говорит странные: гастрит, аллергия, иммунитет… Послушайте, как звучит! Это восхитительно!
— Да-да, ваше высочество, — подтвердил ректор, радуясь плодам своих долгих уговоров. — Само Око послало вам в сердце любовь к дживе!
— Я это сразу понял, что она — для меня! О, волшебная, прекрасная джива! Я добьюсь её! Наверное…
— Вы обязательно добьётесь её, ваше высочество! Разве хоть одна девушка устоит перед вашей красотой и обаянием?
— Не устоит. Хотя, конечно, одна из спутниц джани Анастасии — та, с необычно короткими жёлтыми волосами, тоже очень хороша… — принц Аридо снова романтично посмотрел в небо, потом надкусил сочную, похожую на ананас сердцевину цветка. — Правда, она меня пугает. Нет, не ростом и силой, не подумайте! А брутальными и резкими словами. — Он обиженно посмотрел на круглого со всех сторон ректора. — Представьте, она назвала меня труслом! Разве я трус?! Я сам освободился из пут, обманул акулу лиричной песней и вас спас! А потом пробрался в замок к коварному Киату, рискуя жизнью и обретённой свободой ради прекрасной Анастасии… А та, высокая — Ариадна, назвала меня труслом. Нет, я просто не люблю конфликтов!
— Не обращайте своё королевское внимание на недостойных, — сказал ректор и, чувствуя, как подвывает от голода желудок, тоже потянулся за цветком бананаса. Придирчиво осмотрел его и стал очищать лепестки от кожицы. — Только джива сделает вас счастливым!
— О да… — вздохнул, улыбаясь, Аридо.
Неподалёку послышались голоса. По кромке шумящего прибоем моря прошли люди с факелами. Огонь осветил лицо идущего впереди всех, высокого, широкоплечего молодого мужчины с несколькими чёрными, толстыми косами — Киату Джикарне. При виде него Аридо поёжился, ректор присел на корточки и спрятал голову под лист бананаса.
— Они не должны покинуть остров! — рявкнул Киату. — Ни одна лодка не отчалит от берега, пока эти двое не будут возвращены в мой подвал!
— Да, господин Катран, — ответил долговязый и махнул кому-то факелом. — Мы заканчиваем с пляжем и будем прочёсывать лес.
— Катран?! — удивлённо шепнул себе под нос ректор.
Люди прошли дальше, а Киату положил факел на песок и прямо в сапогах вошёл в море.
Ректор и принц Аридо, затаив дыхание, смотрели на происходящее. Море ласково, будто щенок, лизнуло ноги Киату. Он поклонился и встал на колени, развёл широко руки, словно предлагая всего себя морю. И вдруг запел.
У ректора мурашки побежали по коже. Киату Джикарне пел густым, сочным басом протяжную ритуальную молитву на древнем языке. Ректор угадывал только отдельные слова:
— Вода… прошу… преграда… жизнь… джива… Помоги…
Откуда Джикарне так хорошо знает древний язык?! В Храме Знаний ему не учат! Даже в подвалах библиотеки хранится всего дюжина манускриптов на языке великих одарённых. И больше ничего!
Киату повторял рычащие слова всё громче и громче, словно раскачивая голосом пенные волны. Они поднимались выше, плескались, чуть не сбивая его с ног, порой накрывая певца с головой. Но он стоял на месте, врывшись коленями в песок, и продолжал петь, пока море не стало буйным и яростным. Киату поклонился, опустив низко голову и приложив руку к сердцу. Затем лёг плашмя в пену и воду. Море накрыло его, словно платом, скрыв от глаз. Аридо и ректор похолодели — казалось, что Киату утонул, так долго он не показывался из воды. Но вдруг он резко вынырнул и вскочил с колен. Когда Киату вышел на берег, оставленный факел уже затушило море. Однако беглецы видели лицо преследователя, освещенное внезапно заискрившимися барашками на бескрайнем пространстве воды. Это было красиво, страшно, неожиданно!
Киату сурово посмотрел на кусты, сделал несколько шагов к ним, вызвав дрожь у беглых заложников. Но не стал углубляться в джунгли. Быстро пошёл догонять остальных.
«Дживари… Нет сомнений, Киату Джикарне — носитель знаний древних одарённых. Откуда, Око?! Откуда он познал эти тайны?!» — думал с содроганием ректор, вспоминая найденное предсказание об опасном союзе дживы и дживари. — Нет! Мы не допустим конец света! Нам этот свет дорог таким, какой он есть!»
Только когда Киату Джикарне скрылся из виду, принц пробормотал жалобно:
— Что это было, джи Вареджио?! Око, Великое Око, как же я испугался!
Ректор быстро нашёлся и соврал:
— Магия тёмных племён. Наверняка Джикарне обращался к тёмным колдунам. Вы ведь знаете, ваше высочество, что Джикарне плевать на правила и законы. Ради своей выгоды он сделает всё, что угодно!
— Ну… не совсем… — не настойчиво возразил принц. — Мне до сих пор неловко, что все почести и награды за открытие связи через джойи досталось только нам с вами, господин ректор. Ведь без Киату все бы до сих пор с чайками письма посылали… И шкатулка с золотыми ему нужнее была тогда…