Наши за границей
Шрифт:
– Урна за вами, – подсказал я.
– Мне здесь нравится. В Остине, где я живу, люди на набережной вот так просто на скамейках не сидят – они сидят, уткнувшись в свои телефоны либо айпеды. По набережной не прогуливаются, а бегают, ездят на велосипедах, а если и ходят, то очень спортивно.
– А вы, наверное, хорошо стоите!
Борис с удивлением посмотрел на меня.
– Это элементарно, Ватсон, простая наблюдательность. У вас, – я показал на рукав его рубашки, – нашивка Версачи. Брюки, хотя и выглядят простыми, тоже не из дешевого магазина.
– Брюки от Гуччи, – подтвердил Боря. – Жена мне всё покупает.
– Ну а об остальном, Ватсон, догадаться несложно. Простая
Борис засмеялся:
– Действительно просто. Хочу вам, Шерлок Холмс, одну историю рассказать. Вы не против?
– Что вы, конечно, расскажите, – я испытующе посмотрел на собеседника: – Я для этого и пришел пораньше на набережную.
Боря улыбнулся и начал свой рассказ:
– Вы ведь знаете, что поломка машины в дороге не проблема.
– Да.
– Набираешь телефон Triple A [8] , и в течение часа, а часто и быстрее, к тебе подъедет специально оборудованная машина и отвезет автомобиль к твоему дому или в ближайшую автомастерскую. А если неприятность случилась ночью, то в недорогой мотель, короче – в любое место в радиусе 100 миль. А что делать тому, кто не является членом Американской автомобильной ассоциации или села батарейка в мобильном телефоне?
Я пожал плечами:
– У нас в Нью-Йорке машина – одно расстройство: искать парковку, перегонять каждые три дня ее с одной стороны улицы на другую, штрафы огромные и по любому поводу. Лучше на метро ездить, иногда, правда, долго и с пересадками, но главное – проблем нет. Поэтому я свою машину отдал внуку, когда он уехал в Принстон учиться на социолога.
8
Triple A, или AAA, – аббревиатура Американской автомобильной ассоциации. Эта ассоциация оказывает помощь водителям на дороге. Членство в ней стоит около 100 долларов в год.
– Ничего страшного, – продолжил тем временем Боря, – нужно съехать с дороги и поднять капот. «Спокойствие, только спокойствие!», как говорил Карлсон, который живет на крыше.
Я улыбнулся, Борис-Ватсон был мне симпатичен.
– А тогда, в 1987-м, мы только приехали с женой и детьми в Америку и, понятно, относились к американцам настороженно. И тому были причины: во-первых, почти сорок лет в Советском Союзе не могли не сказаться на нашем менталитете. Во-вторых, у нас с женой английский был со словарем, как и у большинства интеллигентных эмигрантов. А язык со словарем, как известно, полезен только в библиотеке Российской академии наук. С полицейскими или в магазине он не очень помогает.
Так вот, едем мы с женой на нашем бьюике 75-го года с занятий по английскому языку, радуемся, конечно: наша первая машина в жизни. Моя жена первая обратила внимание на то, что с машиной что-то не в порядке: вначале перестал работать кондиционер, а потом стрелка указателя температуры поползла к красной черте, затем из капота бьюика повалил пар. «Мы сейчас взорвемся!» – в ужасе закричала жена.
– Но ведь бензобак сзади, – удивился я.
– А я о чем… Короче, мы съехали с хайвэя, и я поднял капот.
– А кто был за рулем? – спросил я.
– В том-то и проблема, что за рулем была жена, это была третья ее поездка на водительском сиденье. Это сейчас она гоняет свой мерседес только так. В прошлом году два штрафа за превышение скорости получила.
– Да, к десятому году жизни в Америке мужчина уже не считает привилегией водить машину и с удовольствием передает руль автомобиля (и часто не только автомобиля) лучшей половине человечества, – философски заметил я.
Боря улыбнулся:
– В то
– Да, проблема, – покачал я головой.
– Через десять минут, – продолжил Борис, – перед нашей машиной остановился вэн, из него вышел здоровый американец лет двадцати пяти и протянул руку: «Кен Роади. Проблема?» «Да», – ответил я и объяснил, что случилось. Он улыбнулся и стал щупать шланги в машине. «Водяная помпа», – со знанием дела заметил я. «Нет, это термостат. Если хотите, я могу заехать в автомагазин, он здесь рядом, через дорогу, и поменять его».
Мы с женой переглянулись.
«Я автомеханик», – и он показал на открытую дверь вэна: весь автомобиль был загружен оборудованием для ремонта машин.
«Сколько это будет стоить?»
«8 долларов – термостат и 15 – работа».
«Окей», – сказал я и посмотрел на жену. «Это совсем не дорого», – объяснил я ей по-русски.
Кен сел в вэн и уехал. В течение 20 минут, пока мы ждали, возле нас остановилось еще три машины: вначале это был парень, наверняка бывший марин, потом девушка, в руках она держала мобильный телефон, третьей была машина, оборудованная для перевозки поврежденных автомобилей. Всех мы поблагодарили и объяснили, что в помощи не нуждаемся, поскольку скоро должен подъехать автомеханик.
Кен работал, а мы с женой сидели на травке. Солнце палило нещадно, что делать, лето в Техасе – не самое сладкое время. Неожиданно метрах в двадцати от нас остановилась старенькая BMW. Из нее вышла рыжеволосая девушка и направилась к нам. В руках у нее был пакет с бутылками воды. Она подошла к Кену, нежно коснулась его губ. «Спасибо, принцесса», – Кен явно был доволен. Девушка повернулась к нам и протянула бутылку вначале моей жене, потом мне, ее лицо, как и у всех рыженьких, было сплошь обсыпано веснушками. Пока Кен менял термостат, проверял двигатель, девушка рассказывала о том, что играет на флейте с восьми лет, что очень любит музыку и в этом году поступила в университет на композиторское отделение. Я поинтересовался: «Ваши родители, наверное, тоже играют на музыкальных инструментах?» Девушка засмеялась: «Нет, мой папа работает техником в компьютерной компании, а мама – медсестра. Они не очень любят слушать музыку. Вначале я только играла, – продолжила она, – а потом вдруг начала сочинять. Знаете, это так интересно – сочинять музыку». Неожиданно девушка поднесла к губам невидимую нам флейту и заиграла на ней. Отняв от губ флейту, призналась: «Физику и математику я не люблю, это очень сложные предметы». «Музыка гораздо легче» – прокомментировал я. Рыженькая девушка задумалась на минуту, потом сложила пальчики треугольником. «Это вектора, я никогда их не понимала», – сказала она и засмеялась. К нам подошел Кен: «Всё в порядке!» Я добавил к сумме, о которой мы договорились, еще десятку и протянул Кену. Он и его девушка удивленно переглянулись. «Это за воду и урок музыки», – пояснил я. Девушка смутилась. «Сколько тебе лет?» – спросила жена. – «18». – «А зовут?» – «Джини». Кен обнял свою рыженькую принцессу, она радостно улыбнулась ему и пошла к машине. Кен пожал мою руку и протянул карточку: «Если что случится в дороге, звоните».
С того времени я всегда вожу с собой набор инструментов, трос для транспортировки машины и маячки. Мало ли, у кого что случится в дороге.
Я понимающе кивнул.
Зазвонил мобильник.
– Это мне жена звонит. Извините, должен идти.
Я жму Борину руку.
«Да, дорогая, нет, ничего не забыл», – говорит он и идет вдоль набережной. Вскоре Борис сливается с толпой молодых и не очень молодых людей.
Я закрываю глаза. Бриз с океана приносит долгожданную прохладу.