Наследие Древнего

А.Никл

Однако, что-то не давало мне покоя. Словно кто-то буравил мой затылок взглядом. Нехорошим таким взглядом, гадким. Я посмотрел в зеркало заднего вида – за мной ехала побитая жизнью серая Тойота; водителя разглядеть не удалось из-за солнечных бликов. Я не верю в дурные предчувствия и прочую чушь, но…

В общем, я уже начал поворачивать руль, чтобы съехать в переулок и пропустить Тойоту, но в этот момент Борис дико взвыл, вытянул лапу из переноски и вкогтился мне в бедро. Я заорал и долбанул по рулю – долгий гудок пронёсся по улице. Тойота с тихим

шорохом меня обогнала и скрылась за перекрёстком. Я глубоко вздохнул и три раза постучал себе по лбу.

– Где были мои мозги, когда я с тобой связался? Да тебя в отдельном вольере держать надо, в наморднике, как алабая какого-нибудь.

Борис забился в глубину переноски и сверкал зелёными глазищами, в которых – на зуб готов поспорить! – горело превосходство. Я переставил его на пол и отвернул мордой к двери. Борис бешено дёргал хвостом, выбивая барабанную дробь по пластиковым стенам.

– Покажешь свой характер ветеринару. А будешь артачиться… – я остановился на светофоре и злорадно ухмыльнулся. – Кастрирую!

Я проехал ещё несколько улиц, когда заметил, что сзади ко мне вновь пристроилась знакомая серая Тойота. Чтобы проверить свои подозрения, я выключил возмущающийся навигатор и несколько раз свернул случайным образом. Тойота последовала за мной. Она держалась чуть поодаль – явно чтобы не привлекать лишнего внимания, – но не отставала.

Я разозлился. Только шпионских приключений мне не хватало! Пусть с этим разбирается полиция и частные детективы. Я записал номера Тойоты, развернулся и погнал на платную парковку – там с десяток камер, куча охраны, напасть решится разве что конченый дурак. Но я просчитался: преследователь не отстал. Напротив, он словно бы перестал скрываться – у терминала оплаты едва не въехал мне в жопу и пару раз натужно взревел мотором.

Парковка была почти пустой, поэтому я занял место поближе к выходу – и к охранной будке, – мысленно просчитывая безопасные пути отхода. Однако Тойота и не собиралась парковаться. Она нагло перегородила путь моей машине и потушила фары. Секунда тишины – и хлопнула дверь. К переднему пассажирскому месту подошёл Кузнецов, наклонился и заглянул внутрь. Помахал и показал на защёлку: мол, открой, мне бы присесть.

Лысый, невысокий и коренастый, он напоминал злодеев из российских бандитских сериалов. Я передёрнул плечами и вышел из машины.

– Здравствуйте, Геннадий Романович, чем могу быть полезен?

– Сдохни, пожалуйста, – серьёзным тоном сказал Кузнецов и уставился на меня с нечитаемым выражением лица. Не моргал и не шевелился – словно действительно ждал, что я вот-вот упаду замертво.

– Давай не будем устраивать детсадовских разборок, – я три раза постучал по крыше машины. – Ты же знаешь, моя фирма всегда играет по правилам. Мы за честную конкуренцию. Но ты пытался меня разорить. Долго, упорно. И проиграл. Чего ты хочешь? Извинений?

– Извинений? – Кузнецов коротко хохотнул. – Слишком жирно. Такие короли мира, как ты, не извиняются. Кстати, ты знал, что неугодных королей раньше свергали? Ножи,

гильотины, яд…

Он обошёл машину и схватил меня за плечи, его рожа исказилась в злобном оскале.

– Так что, Андрейчик, ты у нас король?

У меня внутри всё похолодело.

– Гена, не делай глупостей…

– Уже, – Кузнецов вцепился мне в горло и приложил о машину. Я споткнулся и завалился вбок, из-за чего мы оба рухнули внутрь, приложившись о руль и перевернув переноску. Я закричал и нажал пяткой на гудок, дико заверещал Борис. Оттолкнув Кузнецова, я приподнялся и успел заметить, как к нам бежит охранник.

– Гена, твою мать, тебя всё равно повяжут, тебе одного срока не хватило?

– Лучше о своей мамочке думай! Где она будет гнить без денег дорогого сыночка? – прорычал Кузнецов и вытащил из-за пазухи гранату. Выдернул большим пальцем кольцо, уронил её мне на грудь и навалился сверху. – Рано радовался, ублюдок!

ВЗРЫВ!

Я даже не осознал, что он сделал, а уже сверкнула вспышка, от грохота заложило уши, а внутренности опалило огнём. Где-то далеко жалобно мяукнул Борис, и я медленно уплыл в непроглядную темноту. Последнее, что я видел, – обугленная крыша и прилипшие к ней кусочки мяса.

Не знаю, сколько я дрейфовал в бесконечном абсолютном ничто: может быть, долгие годы, а может – мимолётные секунды. Я пытался открыть глаза, но веки намертво склеились. На краю сознания билось тревожное: меня разорвало гранатой, мне должно быть очень и очень больно! Однако моё тело омывала приятная прохлада, и, честно говоря, впервые за последние годы я чувствовал себя так… бодро. Вот как только встану – так сразу горы сверну!

Иногда я погружался в беспамятство, иногда – всплывал на поверхность. В очередной раз, когда мне казалось: ещё секунда, другая, и я, наконец, очнусь, – в этот момент я услышал негромкие голоса, доносящиеся словно из-под толщи воды.

– Мне нужен мой слуга, – говорил глубокий старческий голос. – Только мне решать, когда истечёт его контракт. Ещё рано! Да как он смел умереть… Пегасий выродок!

– Господин, но вы можете выбрать любого… – взмолился юный девичий голос. – Божественных бастардов больше не берегут. Люди забыли о них, превратили в легенды. Пожалуйста, господин! Выберите любого!

– И потратить ещё тысячу лет на воспитание? Возиться с беспомощным ребёнком?! – возмутился старик. – Но его душа… Её уже не вернуть. Хотя, с другой стороны, разве она так нужна?

– Что вы имеете в виду, господин?

– Сгодится любая. Желательно слабая, которую легко подчинить. Его тело продолжит службу, питаясь от новой души, – старик задумчиво хмыкнул и повторил: – Сгодится любая. Но лучше всего – душа из мира, где нет магии. Её легче всего будет сломать.

– Но он станет куклой, марионеткой… – осторожно заметила девушка. – Разве вы этого хотели?

– Я хочу, чтобы мои слуги чётко выполняли приказы, а не занимались бесполезной тратой времени. Так что – выбирай! Из всех моих детей у тебя самая лёгкая рука.