Шрифт:
Глава 1
Бывают такие сны, после которых совершенно не хочется возвращаться в реальный мир, особенно если твоя жизнь – полная катастрофа. Алиса в очередной раз пребывала в совершенно другом мире, где её окружали отзывчивые люди, а лучи солнца дарили тепло и спокойствие, что разливалось по венам искристой эйфорией. Такие сны оставляли после себя сладкое послевкусие, из-за чего реальная жизнь не казалась кромешной тьмой. Ведь это даже не жизнь, а скорее существование, в котором ты барахтаешься, пытаясь удержаться на поверхности. Словно кто-то выбросил тебя в открытый океан, но так и не научил плавать.
Вот
– Воскресенская, подъём! – Резкий толчок в бок выдернул её из сна, в котором она наслаждалась недосягаемым счастьем, и она приоткрыла глаз, с разочарованием посмотрев на одну из соседок по комнате.
И резкая смена картинки отнюдь не радовала её.
– В следующий раз твоя рука окажется в самом неожиданном месте! – ворчливо предупредила Алиса и лениво перевалилась на другой бок. Она натянула одеяло по самую макушку в надежде спастись как от яркого света из окна, так и от надоедливых соседок по комнате, но…
– Ты и так проспала завтрак, а тебя, между прочим, вызывает директриса! – ещё более настойчиво сказала Катя, и Алиса тут же почувствовала ещё один несмелый толчок в спину.
– И что она опять натворила? – послышался тихий голос ещё одной соседки по комнате, после чего девочки дружно усмехнулись. Словно они обсуждали человека, который был в соседнем помещении, а не лежал на кровати в самом дальнем углу комнаты.
Алиса на резком выдохе откинула одеяло в сторону, села, свесив ноги с кровати, и бросила на своих соседок по комнате гневный взгляд. В её голове было не менее дюжины вариантов, куда она хотела бы послать девочек и на какие муки обречь, но едва ли хоть одно ругательство могло исправить её дурное настроение после пробуждения.
Тем более ей ещё предстоял разговор с директрисой.
– Идите к чёрту! – лениво пробурчала она. – И не думай, что моя угроза была пустой. Держи свои руки при себе, если не хочешь проблем!
– Как страшно! – Катя в притворном ужасе вскинула руки, но стоило Алисе встать с кровати, как в её взгляде проскочила тень подлинного страха.
– Вот и умница. – Алиса похлопала её по плечу и пошла приводить себя в порядок, позабавившись реакцией соседок по комнате. В детском доме у неё была не самая лучшая репутация, благодаря которой она держала в страхе б'oльшую часть своих сверстниц и, чем Алиса особенно гордилась, воспитателей. Ей было затруднительно вспомнить, с чего именно это началось, но, сколько она себя знала, окружающие всегда недолюбливали и побаивались её. Порой хватало пустых угроз или строгого взгляда, чтобы её оставили в покое, и Алиса не упускала возможности использовать свой авторитет.
В кабинет к директору она шла без малейшего намёка на плохое предчувствие, ведь знала, что ничего такого, что могло вскрыться самым неожиданным образом, в последнее время не делала. Алиса насвистывала себе под нос незатейливую мелодию и делала вид, что ей не до взглядов остальных воспитанников детского дома, которые с недовольством оглядывались на неё.
Единственное, что её беспокоило, – так это тянущее чувство голода, от которого в животе противно урчало. По субботам Алиса предпочитала пропускать завтрак и спать до самого обеда, пользуясь отсутствием обязательных мероприятий, но сегодня всё пошло не по плану. Голод часто влиял на её настроение и поведение, поэтому она совершенно не завидовала без того седой Нине Васильевне.
– Доброго утречка… – Алиса без стука ввалилась в кабинет директора и замерла на самом пороге, увидев мужчину и женщину средних лет на местах для посетителей, – всем вам… Я не вовремя?
– Отнюдь, Алиса! – Наигранно ласковый тон Нины Васильевны не предвещал ничего хорошего, поэтому девушка ещё раз бросила изучающий взгляд на посетителей в строгих костюмах и прошла в центр небольшого кабинета. – Мы ждали тебя несколько раньше.
Черноволосая незнакомка поправила квадратные очки, что съехали на кончик её тонкого носа, и ободряюще улыбнулась Алисе.
– Что-то не так? – спросила она, настороженно прищурив глаза, ведь она с трудом могла вспомнить, когда в последний раз видела улыбку, за которой не скрывался коварный замысел.
– На прошлой неделе эти… милые люди собрали все документы на твоё удочерение. – Нина Васильевна вымученно улыбнулась сначала женщине, а затем и мужчине с залысиной на затылке. – Помнишь, они приходили две недели назад, когда у вас было соревнование по волейболу?
Алиса неопределенно повела плечом, ведь единственное, что она действительно ярко запомнила с того дня, так это то, что устроила сотрясение мозга одной из девчонок. По делу, стоит заметить!
– Роза Сергеевна и Виктор Алексеевич решили, что им идеально подойдёт такая… – она на мгновение запнулась, пытаясь подобрать верное слово, чтобы описать её, но при этом не спугнуть потенциальных родителей. – Боевая девочка, как ты, и…
– Это шутка, да? – Алиса фыркнула и перевела взгляд на Розу и Виктора, но они даже бровью не повели, будто ожидали услышать нечто подобное. – Вы меня разыгрываете?
– Алиса! – шикнула на неё Нина Васильевна, ведь ей явно не терпелось сбагрить свою самую взбалмошную воспитанницу первым попавшимся желающим.
– Простите, но мне слабо верится в это. Вы ни разу даже не поговорили со мной, но решили удочерить, а вы… – Алиса ткнула пальцем в сторону Нины Васильевны и нахмурилась. – Вы не следуете протоколу!
Она прекрасно знала о том, как проходит процесс удочерения, ведь не раз наблюдала за ним со стороны. Сначала потенциальные родители собирали все документы, чтобы им одобрили усыновление, затем приходили на одно из общих занятий, будь то спортивное мероприятие или вечернее чтение с воспитателем. Они выискивали взглядом самого хорошенького ребёнка, после чего кто-нибудь из персонала детского дома предлагал общение наедине. Потенциальные родители присматривались к ребёнку в течение нескольких недель, и только после этого начинался процесс усыновления.
Алиса никогда не была тем ребёнком, которого выбирали, поэтому она каждый раз с тоской наблюдала за тем, как забирали кого-нибудь другого. В детстве ей хотелось, чтобы хоть кто-нибудь захотел удочерить её, и она даже представляла себе жизнь в незнакомой семье. Представляла комнату с кучей игрушек, уютные вечера с приёмными родителями и блинчики на завтрак. Иногда Алиса была согласна даже на отсутствие игрушек в новом доме, лишь бы кто-нибудь забрал её из детского дома и подарил семью.
Но с каждым годом её волнение, с которым все дети оборачивались на потенциальных родителей, становилось всё меньше. Алиса уже почти не расстраивалась, когда они выбирали не её, а после тринадцати лет и вовсе перестала оборачиваться на вошедших.