Наследие Рипера
Шрифт:
— Я с тобой, — сказала Эм, поднявшись на носочки, чтобы чмокнуть Пикника в щеку.
Несмотря на все ворчание Эм по поводу своего отца, она совершенно точно его обожала. Я немного ей завидовала. Даже до того, как родители выгнали меня из дома, они не были теми, к кому можно просто подойти и поцеловать.
Не-а, только не в доме Уильямсов. Я была просто разбита, когда они заявили, что не хотят иметь ничего общего с дочерью-шлюхой, собирающейся рожать своего ублюдка. Теперь же я понимаю, что без них мне гораздо лучше. Окружение Ноа, возможно, и не очень обширное, но все эти люди его безоговорочно
Мои родители не заслуживают чести встречаться со своим внуком.
Мы обнаружили Дансер, Мари и Мэггс за приготовлением горы еды у одного из столов, смеющихся и в шутку бьющих парней по рукам, когда те пытались стащить кусочек чего-нибудь.
— Спасибо за чипсы, — сказала Мэггс.
Я заметила, что на всех трех женщинах были черные кожаные жилеты.
— Мне казалось, вы сказали, что только мужчины могут быть членами клуба, — спросила я, указывая на свое открытие.
— Оу, это не байкерские жилеты, — ответила Дансер. — Сама посмотри.
Она повернулась, и на ее спине я увидела нашивку, гласящую «Собственность Бам-Бама» под символом «Риперов». У меня округлились глаза.
— Я не думала, что вся эта штука с собственностью в таком... буквальном смысле.
— У парней свои цвета, у нас свои, — ответила Мэггс. — Гражданские этого не понимают, но все нашивки что-то, да значат. Мужчины носят цвета, потому что гордятся клубом, но и по их нашивкам можно о многом судить. О парне по одним только нашивкам можно многое узнать. Это как собственный язык. Все знают, кто на каком месте находится.
— Преимущество быть собственностью заключается в том, что ты абсолютно неприкосновенна, — добавила Дансер. — Тут нет мужчины, кто осмелится меня тронуть, и не важно, насколько он будет пьян или глуп к концу вечеринки. И я не беспокоюсь об этом не только тут, в нашем клабхаусе, но даже в местах, где собираются сотни и тысячи байкеров. Все, кто хоть немного знает о жизни мотоклубов, лишь при одном взгляде на это поймут, что со мной лучше не шутить.
— Да, — подтвердила Эм. — Захочешь пошутить хоть с одной собственностью Рипера, будь готов иметь дело с каждым парнем в клубе.
— Вот как, — сказала я, пытаясь не выдать своих чувств.
Мне нравилась идея быть полностью под защитой, но для меня было что-то отталкивающее в том, что женщины самовольно назывались чьей-то собственностью. Отголоски жизни с Заком и его собственнические замашки, наверное, давали о себе знать. Но, ни Мэггс, ни остальных это, кажется, абсолютно не смущало.
Я оглянулась, оценивая, сколько женщин было на этой площадке. Лишь немногие были с нашивками чьей-то собственности.
— А что с остальными? — спросила я.
Эм пожала плечами.
— Они — никто, — прямо заявила она. — Кто-то — сладкие попки и клубные шлюхи, что означает, они часто тут появляются, парни ими делятся. Кто-то — просто девушки, которые ищут приключений в диком мире. Но никто из них не берется в расчет, в отличие от нас. Для них все предельно ясно.
— Предельно ясно?
— Доступные киски, — пояснила Мэггс, ее голос был вполне будничным. — Они здесь только для веселья, но если нам повезет, то помогут прибраться. Если они кому-то
— А я? — вопрос получился нервным. — У меня нет нашивки.
— Поэтому-то ты и держишься нас, — сказала Дансер серьезно. — Не считая собственнических замашек Ругера, он прав в одном. Тебе правда не понравится, если кто-то из братьев рассердится. Не флиртуй, если не собираешься пойти дальше. И ради чертовой святой матери, не ходи никуда одна, или с кем-то в Оружейную, особенно наверх. Там могут происходить довольно дикие вещи. Поверь, тебе не захочется стать их частью.
— Господи, так ты ее напугаешь, — поморщившись, сказала Эм. — Будем смотреть на это так. Ты бы пошла на любую вечеринку или в бар без основных средств предосторожности? Пей только те напитки, которые сама наливаешь, или те, которые даем тебе мы. Была когда-нибудь на студенческой вечеринке? Думай об этой так же. Папа, Хос, Ругер и Бам-Бам в курсе дела. Не ходи никуда с тем, кого не знаешь. Будь там, где много людей. Будь рассудительной, и с тобой все будет в порядке.
«Ла-а-адно».
— Слушай, хорошая новость, я чуть ранее видела Бака, — добавила Эм. — Он управляет «Лайн». Я тебя ему представлю, можешь спросить его о месте официантки. Я тоже не поддерживаю идею, чтобы ты стала стриптизершей, но вот официантка — это другое дело.
— Ты бы стала там работать? — спросила я ее.
Эм громко рассмеялась, к ней присоединились Мэггс и Дансер.
— Мой отец убил бы меня прежде, чем я начала работать в «Лайн», — наконец сказала она, когда смогла восстановить дыхание. — Или же у него просто бы лопнула голова? Он все еще пытается убедить меня, что мне вообще работать не нужно. Он был бы счастлив, если бы я просто сидела дома и была его домохозяйкой, возможно, иногда бы занималась благотворительностью. Он совершенно отстал от жизни.
Я вспомнила высокого сурового человека, с которым недавно познакомилась, и это заставило меня улыбнуться. Я вполне могла представить его настолько опекающим свою дочь.
— Разве он не хотел бы когда-нибудь иметь внуков? — спросила я.
— Не думаю, что он об этом думал, — ответила Эм, хихикая.
Свист залпа фейерверка прервал нас, и все мы увидели вспышки красных, белых и синих огней над площадкой.
— Разве это законно? — спросила я, расширив глаза.
— Не волнуйся об этом, — успокоила меня Дансер. — Мы так далеко, что никто и не заметит. А если и заметят, позвонят в офис шерифа, а у нас с ним хорошие отношения.
— Риперы водят дружбу с копами? — уточнила я, пораженная.
— Не со всеми, — сказала Дансер. — Но шериф довольно неплохой малый. Чего многие люди не могут понять, так это того, что на нашу территорию постоянно пытаются забраться банды. Шериф покончить с этим не может. Даже если он и узнает об их планах, без улик он мало что может сделать. Риперы помогают держать некоторые проблемы под контролем, нашими собственными способами. Это взаимовыгодное соглашение, вопросов тут быть не может. Хотя городские полицейские — это уже другая история. Они нас ненавидят.