Наследие Рипера

Уайлд Джоанна

— Сейчас самое время открывать подарки! — закричала Мэггс. — Дамы, давайте сконцентрируемся. Брак будет обречен, если Мари не откроет подарки, пока мы не доедем до караоке!

— Вот черт, — произнесла Мари, ее глаза в панике широко распахнулись.

Она запустила руку в пакет, заглянула в него и начала истерично хихикать. Потом она вытащила огромный искусственный член с двумя головками, окрашенный кислотным цветом.

— О, Куки, — вздохнула она. — Он прекрасен! Как ты догадалась?

Мы все покатились со смеху, а Мэггс схватила другой подарок.

Этот был от Дарси, и разрази меня гром, но это был огромный страпон.

— Это чтобы Хос не зазнавался, — объяснила она Мари. — Эго этого мужика нужно держать в узде, и эта штучка может тебе в этом помочь.

— Мне нравится, — прошептала Мари. — Не могу дождаться, когда смогу его опробовать.

— Думаешь, он позволит тебе использовать эту штуку с ним? — спросила я.

Мари начала хихикать.

— Думаю, лишь один взгляд на эту штуку взорвет его голову, — ответила она. — Это лишь для того, чтобы настроиться на нужную романтическую волну.

Эм подарила Мари прекрасно иллюстрированную Камасутру, Дансер — ремень, на котором было написано «Поддержи свой местный клуб Риперов» (с изображением небольшого Риперского черепа), я подарила ароматические масла для массажа, а Кимбер — какую-то электронную штуку, на которую все мы только пялились и никак не могли понять, для чего же она.

— Прочти инструкцию, — сказала Кимбер. — Поверь, как только ты включишь эту малышку, ты ее полюбишь.

Мари покрутила ее в руках, очевидно обескураженная, а я же пыталась понять, для какой части человеческого тела она предназначалась.

Мне было безумно интересно взглянуть на руководство по использованию, но, когда мы попытались его найти, никто не смог этого сделать среди разбросанных по всему лимузину остатков оберточной бумаги.

К караоке-бару мы подъехали как раз тогда, когда Мари закончила просматривать подарки. Было где-то четверть первого, и у нас было около часа до того, как бар закроется. Разумеется, брак будет обречен, если Мари не выпьет еще шотов, поэтому Мари выпила еще. Затем встала и пропела песню группы Def Leppard, а мы все присоединились к ней в нестройном хоре.

Мэггс взяла микрофон и спела песню White Wedding, а Мари поняла, что брак будет обречен, если она не вышлет Хосу фото своих новых трусиков, поэтому мы все вернулись в лимузин.

На этом я и решила завершить этот вечер, поняв, что как только бар закроется, все они вернутся в Оружейную к своим парням. Девочки не хотели, чтобы я уезжала, но видеть Ругера однозначно не входило в мои планы на ночь. Десять минут спустя за мной приехало такси, и я продиктовала свой адрес. Через какое-то время я поняла, что выпила гораздо больше, чем собиралась, потому что следующее, что помнила — это как мы въезжали на подъездную дорогу к дому Элль.

— Проснитесь, — сказал водитель. — Вас тут высадить?

Я оглянулась, пытаясь продрать глаза. Пьяной я не была, но и стопроцентно трезвой тоже.

— Э, да, — ответила я. — Только нужно объехать вокруг дома, хорошо?

Так он и сделал, а я полезла в сумочку за деньгами. Расплатившись, я

вышла из машины и принялась искать ключи. Еще я забыла включить свет на террасе, что совершенно не помогало поискам. Или, быть может, лампочка перегорела... Обычно я не забываю включать свет на ночь.

Водитель был хорошим парнем, потому что дождался, пока я не открою входную дверь, и только потом уехал. Жаль лишь, что он не подождал еще минуту. Включив свет, я едва не скончалась на месте.

Посередине дивана сидел Зак.

— Самое время вернуться домой, — довольно протянул он, скрестив руки на груди. — Дай-ка угадаю, ты пьяная? Так вот какая ты на самом деле мать, Софи. Всего лишь чертова шлюха.

Лишь от одного его вида меня прошибло как от удара.

Причем в буквальном смысле. Если бы кто-то врезал мне под дых, было бы не так больно. Я не могла дышать, поэтому пришлось опереться о стену, чтобы стоять прямо. О таких вещах обычно не говорят, когда девушек предупреждают держаться подальше от таких парней, как Зак. Многие слышали о том, как женщин могут принижать, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что заставлял меня чувствовать Зак. Он не принижал меня. Он делал мне больно, полностью владел мной, выдрессировал меня...

И сломал.

Все это схоже с ситуацией, когда собаку бьют свернутой в трубочку газетой. Если проделывать подобное достаточно часто, собака начнет съеживаться лишь от вида того, что газету начинают сворачивать в трубочку. Послушание становится инстинктом, и в следующую секунду ко мне вернулись все мои воспоминания.

Сучка Зака. Вот кем я была.

— Тебе нельзя быть здесь, — еле выговорила я, гадая, почему от одного взгляда на него я тут же становлюсь такой слабой. — Ордер запрещает тебе тут находиться. Ты должен быть за сотни миль. Как ты сюда попал?

— Вскрыл замок, тупая шлюха, — ответил он. — Ругер научил меня, когда мы были деться. Этому, и как правильно водить машину. Это все, что он, мать его, для меня сделал...

Он встал и пошел ко мне, в глазах сверкал нехороший блеск. Он стал крупнее, вдруг поняла я. Не выше, разумеется, и не толще. Должно быть, Зак начал качаться, потому что у него появились внушительные мускулы. Мускулы, как после применения стероидов. Он поигрывал ими, пока подходил ко мне, и оскалился, прочтя на моем лице страх. Его всегда это заводило.

Внутренний голос кричал мне бежать, но тело его не слушалось. Во время похищения я была сильной. Я смогла убежать от Скида, но потом вернулась и вступила с ним в схватку.

Почему сейчас я не могу сделать так же?

Я просто не могла. Тело не могло даже пошевелиться.

Вместо побега я посмотрела на Зака, до чертиков напуганная, когда он подошел и взял в руки мое лицо, впиваясь пальцами в кожу слишком сильно.

— Ты неплохо выглядишь, — произнес он, облизывая губы.

Он наклонился и поцеловал меня. Это был нехороший поцелуй, им он хотел меня наказать. Сомкнув челюсть, я, как могла, сжимала губы, пока он не схватил меня за волосы и резко не потянул вниз.