Наследие Велены
Шрифт:
«Пожалуйста, – попросила его мысленно, – позволь мне забрать тебя с собой. Я не пришла с дурными намерениями и никому не хочу причинить зла. Доверься мне».
Кажется, он действительно слышал меня и все понимал. С каждой моей фразой маленькое пламя опускалось все ниже и ниже. Оно приближалось нарочито медленно, как будто все еще сомневаясь в правильности своего выбора.
Я протянула руку, и огонек, подобно птичке, опустился мне на ладонь, а потом впорхнул в стеклянный сосуд. Превратившись в золотую капельку, безмятежно заплескался на его дне.
Вдруг почувствовала: кожу
Совсем близко раздался знакомый голос:
– А теперь переноси нас отсюда! – и давящая тяжесть от раскаленных оков исчезла.
Схватившись за мага, отчаянно пожелала оказаться как можно дальше от этого ада…
…Жар во всем теле сменился пронизывающим холодом. Я лежала на обледеневшей земле. Обхватив себя за плечи, тщетно пыталась согреться. Так холодно мне еще никогда не было. Казалось, промерзла до костей и медленно превращаюсь в сосульку, которая в любой момент может разлететься на тысячи осколков.
Беззвездное черное небо, низко нависшее надо мной, готово было раздавить меня своей тяжестью, но что-то или кто-то удерживал его. Вдруг на мгновение мелькнула луна, осветив недалеко от меня расплывчатый силуэт. Я с отчаянием вглядывалась в приближающуюся фигуру и молила ночное светило хоть ненадолго задержаться на небосводе.
– Дорриэн, – прошептали непослушные губы. – Я здесь…
Луна снова спряталась за тучи, и все вокруг потеряло свои очертания. С трудом приподнявшись на локтях, на ощупь нашла руку любимого. Тот сел рядом, наклонился ко мне и поцеловал в губы.
Но что это с ним? Или со мной? За этой нежностью ничего нет. Да и сам поцелуй холоднее осколка льда. Он обжег губы подобно застывшему на морозе металлу, проник в самое сердце, заставив его истекать кровью, парализовал язык и тело.
Силилась сказать, как я его люблю, но не могла разомкнуть губы. Так долго сдерживаемые слезы катились по щекам, тут же превращаясь в ледяные горошины. А Дорриэн смотрел на меня и молчал. Почему он молчит? Разве не видит, как я страдаю?!
Потом, отстранившись, равнодушно произнес:
– Ты так и не нашла меня. – И в его голосе не слышалось ни упрека, ни печали. Лишь сухая констатация факта.
– Но я искала. И буду искать вновь и вновь. Я верну тебя, обещаю! – наконец мои слова вырвались из ледяного плена.
– Слишком поздно… – Поднявшись с земли и глядя сверху вниз на меня, беспомощную и такую слабую, прошептал: – Все в прошлом. Это наша последняя встреча. Забудь обо мне и никогда не ищи…
Сознание начало меркнуть, погружая в глубокий спасительный сон, и только одно слово еще продолжало пульсировать в мозгу: «Забудь, забудь, забудь…»
Глава шестнадцатая
Плохой характер? Просто он у меня есть!
Драгония. Эсферон
Нарин
Как же хорошо вернуться домой! Первым делом разыщу близнецов, освобожу их от навязанных обязанностей, а потом в ванную. Буду отмокать там до вечера, потчевать себя всевозможными вкусностями и последними придворными сплетнями, которые поведает мне Инэка. Ей одной мы не побоялись довериться и посвятить в наши планы. Разумеется, эмпатия знала только часть правды – о том, что мы с Джаредом отправляемся на поиски артефакта, способного спасти Драгонию, а близнецов оставляем в замке вместо себя. Инэка должна была помогать эльфам чем сможет и прикрывать их в случае необходимости.
Представляю, как она обрадуется, когда я предстану перед ней целой и невредимой. Небось бедняжка места себе не находила, пока я колесила по стране в поисках приключений на свои вторые девяносто.
С магом я распрощалась возле городских ворот. Джаред решил вернуться в Ирриэтон, когда Стэн станет самим собой. Иначе, если придворные увидят двух Катрайнов, объяснить сей феномен будет непросто. Мне также следовало быть осторожной, чтобы ненароком не столкнуться с Рэем в многолюдном (то есть многоэмпатическом) месте.
Дабы избежать подобных казусов, накануне моего отъезда мы с Инэкой договорились, что по возвращении я тайком проберусь в замок и дождусь эмпатии в ее комнате.
С этой частью плана справилась без труда. Правда, служанка долго не появлялась, я даже успела задремать. Проснулась от радостного возгласа, тут же сменившегося бесконечными охами и ахами.
– Ваше величество, – стенала эмпатия, оглядывая меня с ног до головы, – вы на себя непохожи! Такая щупленькая, почти прозрачная. Я так за вас переживала! Хвала гелланиям, вы вернулись!
– И горю желанием занять свое место. Где эльфы? Надеюсь, подмену никто не заметил?
Перестав сканировать каждый сантиметр моего тела на предмет обнаружения ссадин и более тяжких увечий, эмпатия взволнованно произнесла:
– Стэнтон пока держится, но господин Воллэн в случае, если он не заговорит, грозится применить пытки.
У меня засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия.
– Так, стоп! Инэка, объясни толком, какие пытки и к кому их хотят применить!
Девушка принялась в подробностях живописать последние события, происшедшие в Ирриэтоне. Оказывается, Воллэн, упрямец, времени даром не терял и все-таки навел справки о Катрайне. Понял, что род Джареда уже давно не существует, и сделал поспешный вывод: Верховный маг – самозванец. Разумеется, советник и предположить не мог, что дело тут совсем в другом.
Стэнтона взяли под стражу, и теперь Совет, скооперировавшись с придворными волшебниками, общими усилиями пытался разговорить псевдомага, дабы выведать у того настоящую цель его появления в Эсфероне.
Проклятье! С надеждой на спокойный отдых можно было распрощаться прямо сейчас.
– Значит, так, – решила я взять бразды правления в свои руки, – быстренько приводим меня в божеский вид, потом ты находишь Рэя и просишь его затаиться, а я иду выручать Стэна.
Бедный парень! Надеялся несколько дней пощеголять в статусе Верховного мага, а вместо этого ему устроили занимательные каникулы в ирриэтонском подземелье.