Наследие

Цыпленкова Юлия Валерьевна

— Успокойся, тебе говорю. Сарли Тирнан милая девушка, но она не нужна мне. Ее Величество может интриговать и давить мне на совесть, но когда придет время, я сам назову имя будущей леди Илейни. И поверь мне, звать ее будут не Сарли. Тебе нужна клятва на крови? Идем.

Аниан поджал губы, продолжая буравить аниторна взглядом. Риктор протяжно вздохнул и, ухватив поэта за плечо, потянул за собой. Тот последовал за ним, сердито сопя, но уже не пытаясь оскорбить или ударить. Илейни остановился перед дверями придворного мага, постучал в дверь и замер в ожидании. Вскоре послышались шаги, и к ним вышел пожилой мужчина. Он окинул недовольным взглядом ночных визитеров, но посторонился,

пропуская их внутрь.

— Что вам угодно, благородные лорды? — спросил маг.

— Засвидетельствуйте клятву на крови, — попросил Риктор.

— К вашим услугам, лорд-аниторн, — склонил голову мужчина.

Илейни достал кинжал, полоснул по ладони. Порез набух кровью, закапавшей на пол. Маг покосился на алые пятна, но промолчал. Убрать их было несложно.

— Ну же, Ноллиг, — поторопил Аниана аниторн.

Поэт что-то буркнул себе под нос, снова достал свой кинжал и разрезал ладонь. Мужчины сцепили руки, и Риктор произнес:

— Я, Риктор Илейни, клянусь тебе, Ноллиг Аниан, что леди Сарли Тирнан никогда не войдет в мой дом, как леди Илейни. Ни словом, ни помыслом я не пожелаю ее себе в жены. Принимаешь ли ты мою клятву?

— Я, Ноллиг Аниан, принимаю твою клятву, Риктор Илейни, — ответил второй лорд.

Придворный маг поднял над рукопожатием ладонь, на мгновение полыхнуло мягкое свечение и исчезло, тут же затянув порезы на ладонях двух мужчин.

— Клятва скреплена печатью, — равнодушно произнес маг и зевнул. — Условия клятвы останутся неразглашенными.

— Благодарим, — кивнул Рик. — Теперь доволен?

— Более чем, — кивнул Аниан, заметно повеселев, когда лорды покинули мага. — Осталось убедить тебе в своем нежелании жениться королеву и родителей Сарли.

— Это уже мои заботы, — отмахнулся Илейни. — А теперь будь добр, катись в Бездну, я просто зверски хочу спать.

— Добрых снов, лорд-аниторн, — склонился перед ним Ноллиг.

— Катись в Бездну, душегуб, — повторил Рик беззлобно.

После развернулся и направился в свои покои, в этот раз все-таки добравшись до них без новых приключений. И уснул, как только добрался до кровати, без долгих размышлений и снов. А проснулся резко, ощущая себя отдохнувшим и бодрым. Встал одним плавным движением, не желая разлеживаться и придаваться утренней неге. Сегодня было много важных дел, а после возращение домой, где дел ждало еще больше. Но главное, сегодня Гор может обрести свою пару, или хотя бы отказаться от своей тяги к человеческой женщине, и тогда Рик сможет вздохнуть свободней, порадовавшись за дракона и за самого себя.

Но это позже, сначала очищающий Огонь. Сам ритуал был жутким по своей сути, и люди старалась не грешить, чтобы потом не каяться. Входить в полыхающий Огонь было страшно, даже зная, что не сгоришь. Но у аниторна не было выбора, и он, отбросив всякие размышления, начал готовиться к ритуалу. Впрочем, в приготовлениях не было ничего особенного, всего лишь соблюдение необходимых условий. Омовение ледяной водой, нельзя было есть, даже глоток воды запрещался, дабы грешник познал лишения и прийти к Огню готовым к очищению. Одежда, что для мужчин, что для женщин была одна — грубая холщевая рубаха до щиколоток. Рубаха сгорала, и выходил из Огня человек нагим и босым, каким пришел в этот мир при рождении. Жрецы накидывали на плечи харас — вытканное рунами Огненных полотно, в какое заворачивали младенцев, и объявляли, что Боги простили заблудшее дитя, вновь приняв его под свою опеку. На этом ритуал заканчивался.

К назначенному часу лорд-аниторн покинул королевский дворец и направился к главной обители, где уже пылал Огонь, готовый принять его. Улицы были заполнены

народом. Кому же не хочется посмотреть, как кается высокородный лорд? На всем протяжении от дворца до обители, цепью, по обе стороны его дорого, стояли королевские воины, сдерживавшие натиск любопытной толпы. Ледагард хотел сопроводить Рика к обители, показывая народу, что поддерживает лорда Илейни, но тот отказался.

— Смысл ритуала — новое рождение, государь, — сказал Риктор. — Человек приходит в этот мир в одиночестве, и уходит так же. Не будем нарушать свод установленных правил.

— Да, пожалуй, ты прав, — хмыкнул Его Величество. — Не к лицу королю роль повитухи. Я встречу тебя у обители.

Людское море бурлило, время от времени что-то выкрикивая. Но кто и что кричал, Рик не слышал. Он сжимал в кулаке маленький флакончик, который получил от Дальгарда и раздумывал о его словах. Впрочем, раздумывал аниторн не только об этом. Он размышлял о событиях, произошедших со дня его победы на Играх. Сейчас Илейни временно откинул Дархэйма, пытаясь понять, кому и чем может мешать возвращение его рода на Побережье. Как старался не связывать пока это с древними событиями. Хотел разобраться в причине заинтересованности жрецов.

Вывод был неутешительный — в его замке предатель. Кто-то, кому Риктор доверял, потому что все его люди был не единожды проверены. Они служили роду Илейни не один год, знали многие тайны, хранили их, не вынося за ворота замка, даже женщины. А то, что произошло с Нэми, было тайной, недопустимой к разглашению. И если Дальгард прав, то кто-то сказал об этом жрецу, и тот устроил представление с самосожжением.

Следующее, о чем подумал Рик — это слухи. Они поползли слишком стремительно. После долгого ожидания и ликования, в которое погрузилось Побережье, недовольство не должно было появиться, когда аниторн еще не совершил ни одного деяния, кроме как устроил народу богатые многодневные празднества с дармовой едой, выпивкой и зрелищами. Похороны инверны стали лишь удачным предлогом для обвинения лорда Илейни в темных деяниях. К тому же так и не было объявлено причины негодования Богов, и выходило, что Огненные недовольны победой аниторна… Бездна! Но ведь, если бы не вмешался Дархэйм, никто бы не погиб, или же Рик мог не выиграть. Он и сам мог погибнуть в смертельно-опасных ловушках. Так связан полувиллиан со жрецами, или все удачно совпало, и есть еще один враг?

— Как же меня все это бесит, — проворчал Рик, поднимая взгляд и осматриваясь, словно надеялся найти ответ в толпе зевак.

Взгляд аниторна выцепил хмурое лицо Болдарта. Лорд-поэт, заметив взгляд Илейни, кивнул и снова погрузился в свои мысли. Чуть дальше Риктор заметил Толейни, сидевшего на плечах двух своих приятелей, и декламировавшего, размахивая руками:

Овеян славою и властью,

Он шел с поникшей головой.

Росток, изломанный ненастьем.

Победа грянула бедой.

Из всех лишь он один вернулся,

Чтобы награду получить.

Как в плащ в везенье завернулся,

Но вот пришла пора платить.

Риктор мазнул по рифмоплету гневным взглядом, заметив, как ухмыльнулся один из приятелей Толейни. Данный лорд любил привлекать к себе внимание, вылезая на острие всяческих событий, куда только мог сунуть свой честолюбивый нос. Пусть на день, но слава. И сейчас он своего добился. Кто-то в толпе засмеялся, и Рик крепче сжал склянку Дальгарда в кулаке, гася желание прямо сейчас подойти к Толейни и ударить его. Но сдержался, понимая, что даст только повод для злословия. К Бездне Толейни.