Наследие
Шрифт:
— Богдаш, ты только представь… — вдруг хмыкнула Дэни, — До чего мы докатились! У нас куча друзей, которые нас обожают просто потому, что мы — маги! Ну, кто бы мог подумать, что когда-нибудь с нами случится такое? Еще год назад мы вообще боялись стакан в людном месте пошевелить мысленно.
Богдан понимающе хмыкнул, потрепав Дэни по волосам. Та начала возмущаться, но возмущалась она, как всегда, просто из вредности. Все знали, что эти двое любят друг друга чуть ли не больше жизни.
– -----------------------Kaleo — Hot Blood----------------------------------------------
Хотя
Обстановка в Скайлайте осталась прежней, только теперь здесь уважали и приветствовали людей, как и прежде, до недавней войны между нежитью. Хотя атмосфера, конечно же, здесь немного поменялась — люди, приходя в Скайлайт, приносили с собой много позитивных эмоций, которых многим старым вампирам явно недоставало. Но кто же будет их винить? Они жили совсем в другом времени, и не знали такой жизни, как сейчас.
Скайлайт был по-прежнему максимально безопасным клубом, хотя и случались между вампирами или людьми стычки — но все это быстро улаживалось, запивалось алкоголем и танцами, и вскоре забывалось. Нику и Лизе иногда помогал и Равен, совсем заскучав и оставшись в какой-то степени в одиночестве. И Кира с Артуром тоже время от времени бывали в Скайлайте по старой памяти.
— А где постоянно пропадают Мара с Артом? — колко поинтересовалась Лиза у Равена, — Надеюсь, не замышляют никакой конец света? Конечно, я наслышана о том, что она стала мудрой и доброй, но все же, все мы знаем, что они вытворяли в древности…
— Мама реабилитирует его, — пожал плечами Равен, — Так она это называет. Учит его заново жить. У него просто нет другого выхода. Хотя, по ее словам, он понимает, что он натворил и хочет исправиться. Вот только, контролировать жажду крови ему приходится заново, как будто он только что обратился.
— Даже не верится, что отец просто так сдался… — насмешливо произнес рядом кто-то, облокотившись о барную стойку локтем, — Я думал, что он скорее сдохнет, чем позволит этой вампирше себя контролировать. Или кому-либо вообще.
Равен, быстро обернувшись на голос, неприятно поморщился — так, будто сейчас съел что-то кислое.
— Лукас… — поприветствовал он, выдавив из себя подобие улыбки, — Совсем скучно стало? Решил заглянуть на чай?
Роза, услышав это имя, тут же поежилась, вспоминая, сколько этот "кадр" им причинил в прошлом неудобств. Но теперь все это было в прошлом, Лукас не мог больше сделать ничего такого, что осложнило бы им жизнь. Да и Лиза, Ник и Равен явно не воспринимали его всерьез, что означало лишь правдивость ее догадок.
Лукас лишь злобно ухмыльнулся, осматриваясь, и ничего не ответил. Лиза тут же потрясла перед его носом указательным пальцем и покачала головой:
— Только попробуй кого-нибудь убить! Мы теперь должны быть хорошими. Ты знаешь, что бывает с плохими.
– -----------------Amy Stroup — Covering Your Tracks---------------------------------------------------
Роза вдруг вспомнила, что только один из них всегда был одинок — Ванька. Теперь он действительно остался один — он отстранился от всех, предпочитая действовать в одиночку. Он оградил себя от общения почти со всеми — после исчезновения Лорен он слишком ушел в себя. Ванька вечно себя чувствовал виноватым за всех: за кем-то он не уследил, кого-то не спас, кому-то вовремя не помог. А Лорен теперь для него была очень близкой подругой, и ее внезапный отъезд очень огорчил его.
Но и, сбежав от всех, Ванька так же пытался установить дружественные отношения с людьми — он открыл свой собственный маленький уголок для тех, кого интересовала магия и боевые искусства. Теперь он был кем-то вроде учителя, хотел помогать людям развиваться — тем, у кого были задатки — и научиться защищать себя в опасной ситуации. Как оказалось, таких людей было очень много, и Ванька тоже не сидел без дела.
Хотя многие дни он проводил в одиночестве, скучая по своей лучшей подруге, и по тем друзьям, от которых он отдалился из-за своих грустных мыслей. Ему не хватало их компании, но у тех было много забот, и им было не до грусти или разговоров о прошлом. Поэтому Ваньке приходилось переживать все это в одиночку.
Его попытки отыскать Лорен или хотя бы связаться с ней тоже оказывались провальными: она слишком хорошо блокировала всю свою магию и местоположение — видимо, хотела побыть одна после всего, что произошло. Ванька понимал это, но как лучший друг, ужасно за нее беспокоился — она ведь там совсем одна, и, кто знает, что с ней происходит.
Все же, время от времени, друзья заглядывали к нему или разговаривали с ним, когда у них было время, напоминая ему, что они все еще друзья, чтобы ни случилось. Они всегда были одной огромной семьей, и это придавало ему надежды на будущее — как бы то ни было, а Лорен обязательно вернется и все наладится.
Роза снова загрустила, вспомнив про нее. Ей стало немного совестно, что только она знала, где находится ее сестра и как у нее дела. С ней, конечно же, все было хорошо, большую часть времени, но она просила держать все в тайне, и Роза просто не могла ей отказать.
Но иногда ее так и подбивало рассказать все Ваньке — он волновался не меньше, чем Велимонт, и поэтому Розу иногда грызла советь… Некоторую часть времени, пока Матвей снова не отвлекал ее магией и изнуряющими тренировками, которые стали для нее уже настолько привычными, что ничего другого ей уже не хотелось.
— Роза! — перед глазами Розы вдруг замаячила рука Матвея, явно означавшая то, что она задумалась и забыла свою основную цель. Он терпеливо стоял, ожидая, пока она насмотрится на всех, и решил, наконец, прервать ее, усмехнувшись: — Можешь даже не рассказывать. Я уже все сам увидел в твоей голове.
— Знаешь, иногда это даже отвратительно, — поморщилась Роза, недовольная, что ее резко выдернули из ее же сознания, — Нельзя вечно лезть ко мне в голову.
— Ну, уж извини, — улыбнулся Матвей, — Это мои привилегии.