Наследница Огненного трона
Шрифт:
– Он раздарил все драгоценности, заложил землю, проиграл замок со всей мебелью, которая в нем была, – Рыжик резал меня по-живому.
–Мебель пока на месте, – я размазала соленую сырость по щекам.
– Увы, уже не наша, – констатировал фамильяр.
– За что? – я уронила голову на стол, сжала ладонями виски и зарыдала в голос.
А что мне еще оставалось?
– Ну-ну… не все так плохо, – Рыжик погладил меня когтистой лапой. – Ты полноценный дипломированный маг. Откроем аптечную лавку, будем варить душистое мыло, гнать душистую воду. Еще вполне годимся в наемники. Будем охотиться на нечисть и разбойников.
– Я летать не умею, – смачно высморкалась я. – Туда берут только крылатых и рогатых.
– Зато ты красавица! – не сдавался фамильяр: – Секретари им нужны? Нужны! Посмотри, какие у тебя замечательные остренькие ушки… Хочешь, я спалю все эти закладные? – он дохнул пламенем.
– Мои уши мне не помогут, – приподняв голову, с жалостью к себе, я взглянула на Рыжика. – В Академии на них никто не запал. Рыж, почему я такая невезучая? Как мои предки до такого докатились?
– Запали! Еще как запали! Но ты у нас непреступная крепость… Скала! – проворчал он. – То тебе ректора подавай, то принца… Между прочим, все твои сокурсницы еще на девятом повыскакивали замуж, а на десятом обзавелись пузом. Не будь ты идиоткой, мы бы тоже сейчас готовили кроватку или меняли памперсы. Наследник… – Рыжик расстроенно уставился в темное пространство окна. – Наследник королевского рода Альбы!
Нет-нет, фамильяр был прав! Я ж «великая» герцогиня Амира Альба де Вурд, принцесса Эльфована, я не могла упасть до какого-то там среднестатистического графа, а то и жениха без титула. С первого по третий курс мне нравился ректор – родственник покойного короля, кажется, брат первой королевы, из оборотней. Высокий, мужественный. Не мужчина, огонь. От одного его взгляда таяла, как ванильное мороженное под жарким солнцем, когда он проходил мимо. Но на втором курсе его женила на себе какая-то шустрая студентка старших курсов, и после недолгих страданий ректор остался в прошлом. Следующей большой любовью стал наш наследный принц Андриан Валери де Карбон. Высокий, статный, с пронзительным взглядом изумрудных глаз, которые в гневе горели красными демоническими углями.
Все девушки в него были влюблены, а он…
Он, наверное, тоже был влюблен, и не раз, но в списке его избранниц я даже близко не валялась. Я ж не демоница. Хотя пару раз я точно ловила на себе его взгляд. Из простого любопытства, скорее всего.
К счастью, когда я перешла на шестой курс, принц Академию закончил, я, наконец, смогла вплотную заняться учебой, в тайне завидуя знатным сокурсницам, которых частенько приглашали во дворец. Про мой герцогский титул никто не вспоминал, и не было покровителя, который бы замолвил за меня словечко. А когда умерла мать, а отец пустился во все тяжкие, меня вообще начали сторониться, даже нетитулованные.
– Кончай лить слезы, нужно собрать все, что сможем продать, – Рыжик поднял лапами мое зареванное опухшее лицо и заглянул в глаза решительно и твердо. – На свое дело нам нужны деньги, и мы начнем искать их прямо здесь и сейчас. Завтра будет поздно, завтра нас выставят из замка. Вспоминай, куда мать могла что-то заныкать. Ты же знаешь все ее тайники. Ты, в конце концов, герцогиня, у нас этих драгоценностей всегда было, хоть курей корми. Где-то да что-то должно было заваляться.
Я напрягла память.
– Есть! – меня пронзила такая радость, как будто мне уже вернули замок. Я внезапно вспомнила о драгоценностях, которые мать подарила мне в день окончания школы в нашем городе. Бабушкины: колье, сережки, кольцо и диадема, выполненные в виде гарнитура – гномья работа. Я сама припряла их в потайной нише.
Странно, почему я не вспомнила об этом раньше?
Зажгла магический светильник и ринулась к тайнику по мрачным и темным коридорам.
В замке давно не топили камины и печи, и не горели светильники, было темно, холодно и пусто. Слуги разбежались еще при отце. Замок вдруг стал чужим, как огромный зверь, готовый захлопнуть пасть. Мебель, покрытая белыми простынями, пугала, словно притаившиеся привидения.
Слава Великой Матери, драгоценности лежали на месте.
– О! Не такие мы и бедные, – обрадовался Рыжик, приценившись к бриллиантам и изумрудам. – Только целиком продать не сможем. Придется по камушку выковыривать и сбывать черным налом. Долгов у нас больше, чем все имущество. Если узнают, что разбогатели, сразу заберут. Припрячем до лучших времен.
– Может, в подземелье? Или, помнишь пещеру? – предложила я подходящее местечко. – Может, туда?
– Подойдет, – согласился он. – Я быстро!
Рыжик подхватил сверток и вылетел в окно, оставив меня одну. Сразу стало не по себе. За окном разыгралась непогода, лил дождь, в вышине выл и метался ветер. Мертвенно-бледные всполохи молний освещали коридор через стрельчатые высокие окна и громыхал гром, заглушая хлопающее с грохотом оторвавшееся железо на кровлях. В свою комнату, где горели магические светильники и уютно потрескивали дрова в камине, собранные в заброшенном саду, я бежала бегом. И все же, Рыжик оказался быстрее, когда я вернулась, он уже ждал меня в спальне.
Я залезла под шерстяное одеяло.
– Спи! – Рыжик свернулся клубком у моей головы, положив драконий хвост поверх одеяла. – Завтра у нас еще один тяжелый день, но мы его переживем! На аптечную лавку нам денег хватит.
Глава 2
Рыжик разбудил меня рано утром, когда первые солнечные лучи заглянули в комнату. Утро выдалось, на удивление, погожим. Дождь закончился, ветер разогнал тучи, прояснив небо. Через закрытое окно доносилось громкое щебетание весело перекликающихся птиц. Замок при дневном свете уже не выглядел таким пугающим, как ночью, и каждая вещь в доме напоминала о счастливом прошлом, которое безвозвратно ушло вместе с непутевыми родителями.
– Нужно проверить тайники матери, собрать белье и платья… Все, что нам может пригодиться в нашем деле. Кредиторы придут в десять, – деловито напомнил Рыжик, порхая над камином. – Я вскипятил чайник.
Я согласно кивнула, залезая в дорожную сумку, достала хлеб, сыр, овощи и фрукты.
Быстро поели, спустились в покои матери.
Я очень скучала по маме, хотя после того, как они начали ссориться с отцом, мама уделяла мне гораздо меньше времени. Но все же, она любила меня, искренне радуясь, когда выпадала свободная минута побыть рядом. Бывало, на моих каникулах мы подолгу сидели, обнявшись, и я рассказывала ей обо всем, даже о ректоре и принце, а она посмеивалась, считая мою влюбленность детскими фантазиями.