Наследница
Шрифт:
А Тамара подумала:
«Получи! Хм… состояние! Дура!!!»
— Знаешь, я сейчас ляпнула глупость. Совсем не то хотела сказать… ну, про то, сколько всё это стоит… Короче, забудь. — Она повернулась к Денису, закинула руку ему за шею. Закрыла глаза. И прошептала: — Знаешь, что ты сейчас должен сделать?
Естественно, он знал. При этом знал на отлично!
Он провел языком ей по шейке. Охватил губами ушко. Немного больно (но до чего же приятно!) прикусил мочку, и Тамаре показалась, что она расслышала, как маленькая золотая сережка слегка звякнула
— Тебе не тяжело? — прошептала она.
— Ты как пушинка. — У него был приятный, слегка глуховатый голос. Он так возбуждал!
— Тогда неси меня… Знаешь, куда?
— Конечно.
Но на этот раз Денис ошибся.
Тамара ожидала этой ошибки. И рассмеялась, когда он шагнул в сторону спальни.
— Нет, не туда!
Денис растерянно замер. Весь вечер неизменно предупредительный и уверенный в словах и действиях, он впервые неосознанно изменил своему имиджу. Это показалось Тамаре настолько естественным.
И это тоже так возбуждало!
— Дени-и-ис, милый! Разве тебя не учили тому, что прежде чем идти в спальню, надо заглянуть в душ?
Он смущенно молчал.
Продолжал стоять посреди коридора. Держал ее на руках.
И смущенно молчал!!!
— Пошли в ванную. Вместе. Дени-и-ис! — Кончиком языка Тамара коснулась его подбородка. — Ты заснул?
Нет, он не заснул.
И послушно понес ее в ванную.
Где Тамаре к полнейшему ее удивлению вдруг открылась невероятная вещь: оказалось, Денис…
…такой галантный! Такой обаятельный! Такой раскрепощенный в общении! Прошедший к своим тридцати и огонь, и воду, и медные трубы!
Оказалось, Денис абсолютно неискушен в любовных утехах!!! Он просто стесняется!!!
Да каким же он выглядел при этом забавным!
Но сперва…
— Послушай, любимый, у меня впечатление, что с тобой не всё ладно, — с небольшой долей разочарования в голосе призналась Тамара, когда наконец поверила, что не ошибается: Денис покраснел и даже не пытается скрыть чувство огромной неловкости (подобное может испытывать разве что двенадцатилетний очкарик-отличник, которого вызывают к доске и заставляют полностью обнажиться перед всем классом). — Или я делаю что-то не так? — К тому моменту Тамара уже успела стянуть с Дениса довольно свободный джемпер и рубашку. И отметить, что у этого парня, оказывается, фигура хорошо тренированного гимнаста.
«Но этот атлет чего, импотент? Или, хуже того, голубой? Тогда какого же черта он набивался на свидание со мной?»
Тамара коснулась его рельефной груди, провела ладонью по плоскому животу, просунула кончики пальцев под пояс джинсов.
Денис нервно прикусил губу.
— Я же вижу, любимый, что ты не в своей тарелке. Я ж не
Денис заставил себя немного расслабиться. Нервно хмыкнул. И прошептал:
— Что же, и правда, придется признаться. Ведь ты можешь подумать обо мне черт-те что. Хотя все не так уж и страшно. Просто я никому никогда не позволял ласкать меня там… сама понимаешь. А еще я никогда не раздевался при женщинах, за исключением разве что врачей. Вот так, дорогая.
Тамара ожидала любого признания. Но не такого! От удивления у нее до неприличия вытянулось лицо, до небывалых размеров округлились глаза. Шокированная, она непроизвольно отступила на шаг от Дениса. И просто не представляла, пугаться ей сейчас или смеяться.
— Не поняла! Но так не бывает! Если, конечно, ты не…
— Не импотент? Или не педик? — опять показал, что умеет отгадывать мысли, Денис. — Нет, ни то, ни другое. Я вполне нормальный мужчина, и даже не брал на себя обет воздержания.
— Но тогда почему… Ты что, хочешь сказать, что никогда не был с женщиной?
— Последний раз был позапрошлой ночью. А вообще-то, такую статистику я не веду.
— ?????????????
— Я еще раз повторяю: просто… я… никогда… не… раздевался… при… женщинах. Ограничивал их кое в чем, что считаю недопустимым. Но это никак не касается траха.
— У тебя что, никогда не было ну… если не жены, то хотя бы постоянной подруги?
— Не так много, но были. — Денис воспользовался моментом и успел застегнуть пуговицу на джинсах, над которой минуту назад потрудилась Тамара. — И все входили в мое положение, понимали мой пунктик или, если ты хочешь, сексуальное отклонение. Мы занимались любовью в темной комнате. Или под одеялом. Даже вдвоем принимали душ, но при этом всегда был выключен свет.
Тамара опять шагнула вперед, положила ладони Денису на плечи. После его объяснения испуг, на пару секунд возникший у нее, прошел. Осталось только желание рассмеяться:
«Ну не хрена же себе! Никогда не подумала бы, что с мужиками случается и такое! Вот уж вляпалась! Впрочем, не жаль — это даже становится интересным. Если сегодня всё же удастся полапать этого ненормального, можно считать, что испортила девственника».
— Денис, но почему тебе… м-м-м… достался этот… м-м-м… недуг? Ведь должны же быть какие-нибудь причины?
— Все причины у меня в детстве. — Он снова напрягся. Похоже, что про причины ему говорить не очень хотелось. Но ничего не поделаешь… — Точнее, в воспитании. У меня были слишком праведные родители, и в меня с малых лет вдалбливали определенные правила жизни. Кое-какие из них я потом выкинул к дьяволу. А кое-что засело в мозгу намертво. Тамара, давай выключим свет.
— Делай, как знаешь, любимый.
«Делай-делай, — про себя усмехнулась она, — а дальше посмотрим, как ты сумеешь сохранить на замке ту границу, которую для меня определил. Дождусь момента и всё же ее переступлю. Избавлю тебя, крейзанутый, от твоего сексуального отклонения. Ты упертый, а я еще больше. И я далеко не такая, как все твои прошлые бабы. Уж если мне говорят, что чего-то нельзя, сделаю всё для того, чтобы этого добиться».