Наследница
Шрифт:
— Я согласна, давай примем душ в темноте.
«И всё-таки в классное нынче я вляпаюсь любовное приключеньице! Кому рассказать, ни за что не поверят!»
— Денис, я даже готова раздеться в прихожей или в какой-нибудь комнате, чтобы ты мог спокойно залезть в душевую кабинку.
«Ох, даже не представляешь, любимый, с кем ты связался. Я буду не я, если не доберусь до твоего неприступного клада!»
До «неприступного клада» ей удалось докопаться только через неделю.
А в это утро Денис, как и предупреждал, ничего не позволил.
А у кого что осталось бы после подобного?! Потому, что такого любовника, каким оказался Денис, Тамара еще не встречала.
Не встречала никого даже близкого к нему!
И не испытывала ничего, хоть немного напоминающее то, что ей довелось испытать в это сумасшедшее утро. Любовное приключение оказалось чем-то безумным!
Она, и правда, как обещала, разделась в спальне, аккуратно сложив все бебехи на стуле возле кровати. Потом, голая, выждала еще какое-то время — провела его, вновь изучая книги, выставленные как в витрине музея, в старинном книжном шкафу. И, ступая босыми ногами по холодному полу, направилась в ванную.
— Денис, ты готов?..
«Извращенец».
— .. .Мне можно войти?
— Заходи, — донесся из-за двери его голос, и Тамара осторожно вошла в темную ванную. Ничтожного света, проникшего вместе с ней через дверной проем, оказалось достаточно, чтобы разглядеть силуэт дожидавшегося ее Дениса и нечто вроде белого полотенца, обернутого у него вокруг бедер. — А теперь, пожалуйста, детка, прикрой дверь и замри. Не хочу, чтобы ты приложилась к чему-нибудь в темноте.
На секунду ей опять стало не по себе. Захотелось, от греха подальше, выскочить вон. Темная ванная с этой чуть различимой во мраке фигурой вызывала у нее ощущение какой-то ловушки. И закрывать за собой дверь, отрезать себя от светлого мира Тамаре абсолютно не улыбалось.
«И куда ты полезла, дуреха! — замерла она на пороге. — В какой такой блудень решила вписаться, купившись на левые россказни о сексуальном расстройстве, вызванном плохим воспитанием в детстве. Всё это враки — во-первых. А во-вторых: как-то уж слишком таинственно и мрачно обставлено это любовное действо. А ну как Денис — просто паршивый маньяк? Или решил расквитаться за то, что приставляла к его затылку «Беретту»? А ведь он далеко не слабак, и вряд ли удастся справиться с ним в темноте.
Да ты же не выйдешь отсюда живой!»
— Тамара.
И всё-таки голос его так возбуждал! И возбуждал антураж, окружавший ее в этот момент — прямо-таки эпизод из какого-то триллера!
— Да, Денис. Уже, — выдохнула она, притворила за собой дверь и послушно остановилась у входа.
Чувство опасности неожиданно
…Тамара ощутила легкое прикосновение ладони у себя на локте.
— Пошли, провожу тебя в душевую. Не торопись. Не навернись.
— Да здесь же всего три шага, — усмехнулась она.
— И всё же так будет надежнее. — Денис осторожно увлек ее за собой.
А уже через десять секунд она оказалась в раю.
Под теплыми струями воды, нежно массировавшими всё ее тело не только сверху. Но и с боков. Но и снизу.
В нежных (таких нежных!) руках, ласкающих сперва чуть заметными, робкими прикосновениями, но с каждой секундой становившимися всё настойчивее, всё ощутимее!
Тамарины пальцы скользнули между Денисовых ягодиц.
— Не отвечай мне, детка. Я же просил тебя.
Ах, его голос!
Тамара отдернула руку. Она не желала ослушаться. Потом. А сейчас лучше всего замереть и получать удовольствие.
— Хорошо, дорогой. Я не буду. А ты продолжай… продолжай…
И он продолжал… продолжал…
Когда его руки легли ей на груди, а пальцы слегка сжали соски, у Тамары сперло дыхание.
Когда он принялся целовать ее в шею, а одна из ладоней клином врубилась между их слившихся тел и принялась агрессивно протискиваться вниз, Тамара не смогла сдержать глухой стон.
Когда его пальцы жестоко смяли ее плоть, Тамара непроизвольно раздвинула ноги и рассадила Денису ногтями все плечи.
…Он оказался самым грубым любовником в ее жизни. Он оказался самым нежным, самым желанным, самым… самым!!!
Денис искусал ей весь лобок — Тамара в этот момент, уже толком не сознавая, что творит, выдрала у него из головы половину волос.
Денис садистским рывком развернул ее спиной к себе, переломил в пояснице, так, что ей пришлось опереться руками о пол, и резким движением вошел в нее сзади — в это время Тамара уже ничего не соображала. Ничего больше не помнила, достигнув того долгоиграющего оргазма, в рассказы о которых никогда раньше не верила.
О Сатана, как же ей было в кайф!
Как жаль (или наоборот — хорошо?) что из этого она почти ничего не запомнила.
…Придя в себя, Тамара обнаружила, что находится в спальне, лежит в постели, и на ней длинный махровый халат. А Денис стоит рядом с кроватью и взирает на нее с чуть заметной улыбкой.
— Хочешь чего-нибудь выпить, принцесса? Пиво? Мартини? Джин с тоником?
Нет, спиртного ей не хотелось. Разве что соку.
— Разве что соку. — Закряхтев от усилия, Тамара перевернулась на бок. — Зараза, как ломит всё тело! Денис, а что это было? Не помню вообще ничего. Ты ввел мне какой-то наркотик?
— Только один. — Улыбка стала гораздо шире. — Я вводил тебе его на протяжение почти двух часов. И сзади, и спереди, и в самых идиотических позах.
— Сволочной извращенец, — с трудом рассмеялась Тамара. — Разве можно такое проделывать с девушкой? Теперь буду ходить враскорячку, как утка.
— Это пройдет уже завтра. А сейчас я сам отвезу тебя в Ольгино.