Наследник для оборотня
Шрифт:
— У-у-у, какая суровая… — Он прижал ухо к двери. — Сейчас… Кстати, можешь расслабиться — это не его ребенок. Не знаю, в чем тут подвох, но эта… Диана и ее ребенок не пахнут Дагмаром. У малыша похожий запах, но это точно не твой женишок.
В разговор вмешался Борис:
— Это ребенок Грегора.
Маттиас нахмурился, соображая, о чем-то, а потом его глаза расширились:
— Ого! Вот как… Дагмар решил повести себя благородно и почтить память брата?
— Что-то вроде того. Инна Семеновна просила его об этом.
— И он согласился? Очевидно, это было до Марины.
Марине
— Ты должен подслушивать! Я хочу знать, что там происходит! — Она стукнула Маттиаса по плечу.
Радван успокаивающе погладил ее по локтю:
— Не переживай. Ребенок действительно не Дагмара. У нас суровые законы, и он просто собирался спасти его от смерти.
Как он мог спасти ребенка от смерти, Марина спросить не успела.
Маттиас зашептал:
— Ага! Он лишает их денег… Собирается положить Диану в клинику и забрать ребенка, когда та родит. Вот! Назвал его «племянником». — Он усмехнулся: — Можешь быть спокойна. Как раз говорит о плане, который эти две тва… дамы придумали. Запрещает называть ребенка его сыном. Но Диана не согласна. Настырная баба. А сейчас мамаша возмущается, что их лишили денег. Класс! — Он оторвал ухо от двери. — У вас тут веселее, чем в сериале.
Теперь уже Радван толкнул его к двери:
— Не отвлекайся!
— Да слушаю я, слушаю… Ого-о-о! Дагмар, конечно, бесстрашный…
— Что? Что там? — К разговору подключилась Лиля, забыв на минуту о своем неказистом растении.
— Сказал, что не позволит из ребенка вырастить мразь, какой был Грегор. Это удар ниже пояса. Кстати, вот еще одно подтверждение. — Он в упор посмотрел на Марину. — Не переживай. Он тот еще хмырь, но никогда бы не стал тебя обманывать в таких вещах.
Борис кивнул:
— Я уже давно в его клане. Он всегда хотел большую семью. Не говорил, конечно, об этом. Но и так было заметно. Между ним и Дианой ничего не было. Он вообще редко встречался с женщинами. Ждал невесту. Тебя.
Марина отвернулась к двери. Сговорились они, что ли? Конечно, хотят выставить его в лучшем свете. Но она сама хотела верить каждому слову. Да и было не похоже, что Маттиас врет об услышанном.
— О… — Маттиас нахмурился: — Пошли уже откровенные оскорбления. Вот она — сука, конечно…
Марина тоже прижала ухо к двери:
— Что происходит?
— Мать только что назвала его ошибкой и жалким уродцем. Черт, кажется он в ярости. — Он вздрогнул. — Надеюсь, это была не ее голова?
Маттиас коснулся ручки:
— Пора вмешаться.
Но Радван покачал головой:
— Не время…
— Он же ее сейчас убьет, а потом будет мучиться. Вот, потащил куда-то.
Радван покачал головой:
— Куда ты все время торопишься? К тому же, он ждет совсем не тебя… — Глаза Радвана лукаво сверкнули сквозь пряди длинной челки.
Марина не знала, что толкнуло ее открыть дверь и вернуться в холл. Может, снова призрак? Как удобно было оправдать привидениями свою слабость перед Дагмаром.
Она влетела в холл, ведомая странным чувством, что вот сейчас, именно сейчас, все изменится.
Даже будь она более уверенной в себе, не нашла бы сил конкурировать с ней. Диана откровенно насмехалась над ней и оскорбляла. Заявила, что она красивее и ЛУЧШЕ. Но… разве это не она прибежала сюда, как побитая собака, и с завистью рассматривала здешние интерьеры? А Марина собственными ушами слышала, как рабочие сплетничали. Все, что здесь делается, делается для нее. Кто-то даже заявил, что «хозяин так помешался на своей невесте, что собрался отгрохать ей сказочный дворец».
Это все для нее. Не для какой-то там Дианы, а для нее.
Марина гордо задрала голову и с видом хозяйки прошагала к входным дверям. Главное — быть уверенной. Она смогла спорить с берсеркером, отрывающим людям конечности. Что ей какая-то девка?
— А ты, значит, местная убогая? Прислуга? Одна из этих чокнутых баб, которые везде бегают за понравившимся мужиком, делая вид, что работают на него? О, постой… Как же я сразу не догадалась по этому уродскому шраму? Ты, типа, телохранителя?! Однажды пожертвовала своим лицом, чтобы он испытал чувство вины и взял тебя на службу? Теперь пытаешься сделать вид, что полезна ему и давишь на совесть? Но у Дагмара нет совести. — Диана устроилась на мягком сидении в одной из ниш и закинула ногу на ногу. — Так что не питай иллюзий. Он не обратит на тебя внимания. Но ты не расстраивайся. Что-то мне подсказывает, что и до шрама ты была так себе.
Марина рассматривала холл. Огромное пространство с высоким сводчатым потолком, из центра которого опускалась огромная люстра, напоминающая средневековую. На железных кольцах крепились сотни лампочек в виде свечек. Даже плитка на полу напоминала старинную и складывалась в красивый витиеватый узор. Лепнина на потолке расцветала розами и ягодами шиповника.
Стены были расписаны невероятно. По всему периметру тянулся хоровод ведьм. Они держались за руки, извиваясь в дикой пляске. Странно, но у всех девушек было нечто общее. Их лица вроде бы отличались, но… Но волосы у всех были светлыми, завитыми в крупные локоны. И глаза у всех были голубыми. А на щеках… Одной на щеку упала дождевая капелька, у другой — прилипла травинка. У третьей там был нарисован цветок, а у четвертой — сияла звездочка. Еще у одной на щеке застыл кленовый листочек.
И так у каждой.
Странно, что она не замечала этого раньше. И странно, что ей понадобилась Диана, чтобы увидеть…
— Если таким способом ты пытаешься узнать, кто я такая, то просто спроси. — Марина улыбнулась, впервые чувствуя свое превосходство. — Я та, для кого он строит все это. Та, для кого он приглашает ювелира, чтобы выбрала себе украшения. — Марина как будто невзначай заправила волосы за ухо, демонстрируя серьги и колечки на пальцах.
Диана вскочила на ноги, скаля белоснежные зубы: