Наследник для оборотня
Шрифт:
Что с ней? Что происходит? Может, это просто сон? Конечно, сон! Иначе быть не может. Только вот почему во сне так больно? И почему она осознает свое сновидение? Так ведь не бывает.
Как она оказалась здесь?! Марина осмотрелась, понимая, что стоит в чаще жуткого густого леса, пропитанного запахом влажной листвы. Босые ноги тонули в мягкой сырой земле. Казалось, что она поглощает ее! Еще немного, и затянет в глубокую могилу, из которой не выбраться. Вот уже и в похоронные одежды ее одели.
Странно, но она почему-то совсем не удивлялась
С огромного раскидистого дерева свешивались клочья мха. Они слегка покачивались на ветру, и казались волосами какого-то древнего существа, которое обладает собственным разумом.
Сверху раздалось тихое предупреждающее уханье. Марина резко задрала голову: на одной из ветвей сидел филин. Он буравил ее своим пронизывающим взглядом и судорожно дергал головой. Снова ухнул, и в этом звуке послышалось знакомое: «Следуй за птицей».
Она должна идти за ним, чтобы найти ответы?
Марина отступила от дерева и вскрикнула от боли. В ступню впилось что-то острое — на земле лежало голубоватое перышко.
Зачем-то она нагнулась, чтобы поднять его, и тут же из корней вынырнула огромная мохнатая лапа. Марина закричала, когда пять пальцев с длинными металлическими когтями-лезвиями обвились вокруг ее запястья и дернули вниз. Она упала на колени, а лапа начала утаскивать ее под землю. Корни дерева царапали кожу. Мох и грязь забивались в рот. Марина кричала, но только заглатывала комья земли и гнилые листья.
Не-е-е-ет! Нет, так быть не должно! Она не может умереть вот так! Лапа тащили ее все дальше и дальше, пока Марина не поняла, что оказалась под землей. Со всех сторон ее окружал холод. Она оказалась погребена заживо.
Только собственная кровь, текущая из ран, оставленных медвежьей лапой, согревала. Марина не видела ничего вокруг. Нужно выбраться. Нужно копать… Она даже не понимала, открыты ее глаза или закрыты. Только во рту был жуткий вкус земли и возле кожи что-то копошилось. Нет, пожалуйста! Она ведь так хочет жить.
Хватка на запястье стала еще крепче, и ее потащило дальше, пока невидимый монстр не швырнул ее. Марина упала и закричала, врезаясь коленями в твердый камень.
Она распахнула глаза и огляделась. Больше не было ни жуткого леса, ни могилы у корней дерева. Она на площади перед детдомом. Часовая стрелка сдвинулась, указывая на полночь, и гулко пробил колокол. В его звоне слышалось что-то страшное, погребальное… Откуда-то она совершенно точно знала, что это похоронный звон.
Марина поднялась на ноги, игнорируя боль в разбитых коленях. Она даже не удивилась двум кровавым пятнам на рубашке. Совсем рядом с ее ступней лежало еще одно птичье перышко. А дальше еще одно. И еще. Марина осторожно шагнула вперед, каждый раз нагибаясь и зачем-то их поднимая, пока не собрала «букет». ("Неземной" 7UTqknfm)
В сопровождении колокольного перезвона она продвигалась вперед.
Марина дошла до ратуши. Странно, но все двери были распахнуты, и дорожка из перьев убегала в темноту. Она вошла в просторный холл. В открытые настежь окна влетал холодный ветер, трепал занавески. Марина побежала за перьями, боясь, что ветер их сдует. Смутно знакомым путем она дошла до лестницы. В памяти шевельнулось воспоминание — она поднимается вверх, ощущая за спиной чужое присутствие. Мужчину. Высокого. Горячего и твердого.
Вот и дверь. А за ней, освещенная свечами комнатка. Откуда-то Марина знает ее название — Башня Ведьмы. Повсюду горят свечи, мерцают блики на витражах, и почему-то трепещет тяжелая портьера, скрывающая картину.
Картина… Медведь с копьем. Поверженные тела. Кипящие в котле ведьмы и осел, лакающий кровь из кровавой лужи.
Марина отшатнулась и вскрикнула, когда поняла, что кровь… настоящая. Она словно вытекала изнутри и растекалась по поверхности картины бордовой лужицей. По ней шли круги от ослиного языка. Он мерно двигался, собирая кровь, которой становилось все больше.
В пламени свечей она мерцала, как драгоценные рубины. Она вдруг начала вытекать из ран убитых медведем жертв. А потом забурлила в котле. Алые пузыри вздувались и лопались, распадаясь на брызги. Несколько из них попали на ладони и рубашку. Марина заторможенно следила за тем, как по сорочке растекается еще одно кровавое пятно. Внизу живота.
И почему сейчас ее это не пугает? Почему нет паники и страха? Почему она продолжает спокойно стоять и смотреть? Женщина на коленях вдруг медленно повернула голову и посмотрела на Марину прямым пристальным взглядом.
Ее пухлые губы приоткрылись:
— Она за стеной…
Марина не могла пошевелиться. За стеной… Кто за стеной? Ей всего лишь нужны ответы. Разве так сложно все объяснить?
Внезапно низ живота обожгла адская боль. Как будто туда втыкали длинные и тупые иголки. По внутренней стороне бедра потекло что-то липкое и горячее. Возле ее ног начала скапливаться кровавая лужица. Она истекает кровью… Новая волна боли прострелила живот, заставив согнуться. Это было так мучительно, что Марина закричала.
— Открой! Открой глаза! Смотри на меня!
Боль скручивала все ее тело в тугие жгуты. За что ей это? Почему именно с ней?
— Ну! Давай! Марина, проснись!
Марина закашлялась, глотая воздух, и открыла глаза. Над ней нависло серьезное лицо Дагмара. Его глаза потемнели, став почти карими.
— Слава Богу! — Он обнял ее, поднимая над кроватью.
Сон… Это было всего лишь сон. Но такой яркий и настоящий, что заменил собой реальность. Отголоски боли до сих пор гуляли по всему телу. Марина чувствовала себя такой потерянной, что не успела остановиться: медленно подняла отяжелевшие руки и обняла Дагмара за талию.