Наследник Гиппократа
Шрифт:
– Хорошо бы через десять дней вышел. Разнарядка пришла, через две недели в Москву на учёбу. Ты же хотел по лапароскопической методике подучиться?
– Ещё бы! Буду!
– Выздоравливай!
– Спасибо, постараюсь.
Спал Никита беспокойно. Сказывались ушибы по всему телу. Его в приемном покое и руками били и ногами. При каждом повороте тела ушибленные мышцы ныли. Проспал почти до обеда. А в два часа звонок в дверь. Посмотрел в глазок – Андрей. Не хотелось, чтобы мальчик его в таком виде видел, но дверь открыл.
– Привет,
– Дядя Никита, Вы что, подрались?
– Получилось так. С мужчинами бывает.
– Мама говорит, что драться нехорошо.
– Целиком с ней согласен. Проходи. С уроками не ладится?
– С математикой, – вздохнул Андрей.
– Тогда давай делать.
Совместными усилиями решили. Задача хоть и простая, но несуразная. А примеры легко получились.
– Кушать хочешь?
– Хочу, я не обедал.
Никита подосадовал на себя. С этого вопроса начинать надо было, а он за уроки. Яичницу пожарил, котлеты по-киевски подогрел, чай вскипятил. Только хлеба не оказалось. Съели и так, подчистую. К чаю печенье нашлось. Андрей вызвался сходить в магазин.
– Молодец, держи деньги. Два кирпичика «бородинского» и себе конфет.
Мальчик вернулся быстро, в пакете хлеб.
– А конфеты где же?
– Я шоколадку купил.
Андрей ушёл домой, а часа через три снова звонок в дверь. Вот же незадача. Как всё хорошо, неделями никто не заходит. Надо на время людям не показываться, так посетители как пчёлы на мёд летят. Решил не открывать, а звонки продолжаются. Всё же открыл. На пороге Вероника.
– Мне Андрей сказал, что Вы подрались, выглядите ужасно.
– Не дождётесь. Можно сказать – производственная травма. Да Вы входите, что на пороге стоять.
Вероника вошла.
– Моя помощь нужна?
– А как же? Говорят, поцелуи сильно помогают заживлять раны.
– Вы всё шутите.
Но зарделась.
– Может, приготовить Вам что-нибудь?
– Я как-то сам привык. Если только в магазин сходить. С такой рожей, сами понимаете, только народ пугать.
– Говорите, что надо.
– Мне недельку отсидеться надо, сами что-нибудь сообразите.
– Я могу каждый день или через день заходить, мне не сложно.
Никита деньги Веронике дал, хотя та не брала. Никита настоял. Был он у неё на квартире, видел, что достатка нет.
Она вернулась быстро с полным пакетом. Никита полагал – с консервами или полуготовыми концентратами. Типа – залил кипятком, и через пять минут готова каша, картофельное пюре или кисель. Ел он такое, когда некогда было или жаль времени. Два часа тратить на готовку еды и потом за пять минут съесть, слишком большое расточительство времени, считал он.
Однако Вероника достала из пакета кусок мяса, овощи.
– Сделаю борщ, у меня хорошо получается.
Никита сидел на табуретке, смотрел, как быстро и ловко управляется Вероника. Пока варилось мясо, нарезала картошку, потом капусту, свеклу, болгарский перец. Разговаривали на разные темы, время пролетело быстро.
– Борщ готов. Ему бы сейчас настояться часок, а потом есть, обязательно со сметаной, я купила.
– Тогда давайте подождём и вместе поужинаем, – предложил Никита.
– На ночь? Я не ем. Ой, уже девять! Пора домой. Андрюшка в это время возвращается, он у меня парень дисциплинированный. Побегал на улице с пацанами, в девять домой.
– Вы строгая мама.
– Их только распусти. Вон сколько на улицах великовозрастных шалопаев шляется. Пиво в руке, сигарета, а сам ни копейки ещё не заработал.
– Издержки воспитания.
– До свидания, я побежала.
Вероника сняла фартук.
– Спасибо, не дали умереть с голода, – пошутил Никита.
После её ухода включил телевизор, посмотрел новости. С кухни дразнящий аромат борща. Не выдержал, налил тарелку, сметаны ложку добавил, опробовал. Действительно, очень вкусно, особенно с чёрным хлебом. Давно такого борща не ел, мастерица!
С этого дня Вероника хоть на пять минут, да забегала. Никита только рад, есть с кем пообщаться, а ещё – на улицу выходить не надо. Синяки на лице из почти чёрных стали фиолетовыми, потом стали желтеть, губа разбитая уже не так реагировала на горячую пищу, но улыбаться пока больно.
Неделя к концу подошла, завтра в травмпункт. Никита себя вечером в зеркало осмотрел. Отёк с глаза и губы уже сошёл, а «красавчик» ещё тот. Но работать можно.
Утром больничный закрыл, в больницу направился, хотя сегодня ещё можно пофилонить. Завотделением поздоровался, осмотрел физиономию Никиты.
– Ещё дня три-четыре и видно не будет. Завтра с документами ко мне. Сделаем ксерокопии – паспорт, диплом, сертификат. Через три дня на учёбу, не забыл?
– Как можно?
– Тогда бывай.
Два дня Никита документами занимался. Ксерокопии всех документов, копии заверить в отделе кадров. Стопка бумаг, учитывая копию трудовой, да приказ об откомандировании, толстой вышла. В бухгалтерию за деньгами – за больничный, зарплата, командировочные, проездные. А посчитал сумму дома, не очень-то много получилось. Удивлялся он, видя по телевизору, как бодро докладывают губернаторы первому лицу о зарплатах в руководимых ими регионах, учителям, врачам. Откуда такие цифры? У рядового врача, с учётом сверхурочных, надбавок, даже на полторы ставки столько не выходит. Слишком радужные цифры!
Веронике позвонил, предупредил, что уезжает на два месяца на учёбу в столицу. Больше и сказать некому. Лёшка Троян в курсе, а больше друзей не было.
В столицу поездом выехал, если самолётом летел бы, оплатили не полную стоимость. Чай, не депутат или начальник. За свои кровные – пожалуйста. Зато отоспался в поезде отменно, под перестук колёс, покачивание. И соседи по купе попались интересные, есть о чем поговорить. Бывает, не везёт, когда попутчики с первых километров пути выпивать начинают.