Наследник Громовержца
Шрифт:
— А можно полетать на космическом корабле? — спросила Лана. — Я с детства об этом мечтала.
— Без проблем. Когда угодно и сколько угодно. У Патрика есть собственный корабль, подарок отца на восемнадцатилетие. Сейчас он висит на орбите Земли Артура. Если захочешь, мы можем прокатиться прямо после сегодняшней репетиции.
— Конечно, захочу, — охотно согласилась она. — Это будет здорово.
— Кстати, насчёт репетиции, — добавил я. — Вчера, когда я сказал, что тебя приглашают в нашу команду, ты ничуть не обрадовалась. Ты больше не хочешь с нами играть?
Лана пододвинулась ко мне и положила голову на моё плечо.
— Почему же, очень хочу, — заверила она. — Просто ты выбрал не самый удачный момент, чтобы заговорить об этом. Тогда я не могла думать ни о чём, кроме нас с тобой. Ничто другое меня не интересовало — даже моя музыкальная карьера. Все мои мысли были только о постели.
— Мои тоже, — признался я. — Именно поэтому я завёл с тобой разговор о нашей команде — чтобы отвлечься и немного успокоиться.
— Ты волновался?
— Да, очень. Я хотел, чтобы у нас всё было по-особенному. Но боялся, что получится, как обычно.
— Это была волшебная ночь, — сказала Лана, крепче прижавшись ко мне. — Хотя не знаю, что в твоём понимании «как обычно». Мне фактически не с чем сравнивать. Три раза, ещё в школе, не считаются. А потом у меня ничего не было. Мне нравилось флиртовать с ребятами, иногда дело доходило до поцелуев — но не дальше.
— Почему?
— Школьный опыт не слишком вдохновлял. В первый раз мне было просто больно, во второй — неловко и немного неприятно, а после третьего я поняла, что заниматься любовью нужно только с тем, кого любишь. С тех пор я ждала свою любовь… — Она подняла голову и посмотрела на меня сияющими глазами. — И была права. С тобой всё совершенно иначе. С тобой — как в сказке.
Я поцеловал её маленький изящный носик.
— Я чувствую то же самое, милая. Мне никогда не было так хорошо, как с тобой. Это счастье, что мы встретились… И я такой дурак, что не окликнул тебя тогда.
— А я жалела, что не оглянулась. Плакала по ночам, проклинала свою гордость. Боялась, что ты никогда не вернёшься… Или перепутаешь мир, найдёшь там моего двойника, а когда поймёшь свою ошибку, уже не станешь ничего менять. Ведь и та, другая я, тоже полюбит тебя.
— Другая ты? — переспросил я. — Почему ты думаешь, что у тебя есть двойники?
— А разве нет? — удивилась Лана. — Я хорошо помню, как на вечеринке ты говорил о параллельных мирах, которые копируют друг друга в своём развитии. Значит, и люди в них должны жить одни и те же.
Я отрицательно покачал головой:
— Это ошибочный вывод. В разных мирах живут разные люди, даже если сами миры — близнецы. А резонансные двойники встречаются крайне редко. Лишь у одного человека из нескольких миллионов есть двойники в других мирах. Главным образом это ключевые исторические фигуры — видные государственные и общественные деятели, знаменитые полководцы, гениальные мыслители и учёные, реже — люди искусства. Например, во множестве миров жили, живут и будут жить Цезари, Александры, Наполеоны, Аристотели, Эйнштейны, Шекспиры, Бетховены. Но при этом в каждом мире их окружают другие люди.
— И родители у них разные?
— Само собой. Хотя их имена обычно совпадают. Это любопытный феномен, и наши историки до сих пор не нашли ему объяснения.
— Но как у разных родителей могут быть одинаковые дети? — недоумевала Лана.
— Наследственность не имеет здесь решающего значения. Они двойники не генетические, а резонансные; братья не по крови, а по духу, по своей сущности. Их порождает феномен, который называется резонансом бытия. Все миры во Вселенной находятся в постоянном взаимодействии, они влияют друг на друга — порой сильнее, порой слабее. В определённых случаях взаимодействие между группой миров резко усиливается — это и есть резонанс. Такие миры, связанные резонансом, развиваются по схожему сценарию, вроде как движутся в одном направлении, и потому их часто называют параллельными.
Лана ненадолго задумалась.
— Странно получается, — наконец произнесла она. — Параллельные миры — но населённые разными людьми за исключением небольшого количества двойников. И при всей своей разности они развиваются одинаково. Как же тогда эффект бабочки?
— О чём ты?
— Ну, может, ты слышал: если бабочка взмахнёт крылом в Китае, это может вызвать ураган где-нибудь в Атлантике. То есть, любое незначительное событие способно привести к последствиям глобального масштаба.
— Да, — кивнул я, — это частная формулировка принципа Хаоса. А есть ещё принцип Порядка, который гласит, что всякое отклонение от заданного наперёд хода событий должно быть сведено на нет. Вселенная развивается между двумя этими принципами, в постоянном конфликте двух тенденций — тотального детерминизма Порядка и абсолютной анархии Хаоса. Все миры в ней уникальны, среди них нет двух абсолютно похожих. Вместе с тем целые группы миров развиваются по одинаковой схеме — но есть много разных групп и, соответственно, разных путей развития. Вдобавок ко всему, параллельные миры то и дело расходятся в поворотных точках, образуя новые группы, а исторический детерминизм в каждом мире сочетается со свободой выбора для отдельных индивидуумов — что, в свою очередь, способно повлиять на дальнейший ход истории.
Лана снова задумалась.
— Лихо закручено, — сказала она. — Раньше я хотела увидеть миры с другой историей, но теперь оказывается, что не менее интересно побывать и в параллельных моему родному. Посмотреть, чем они отличаются, какие люди живут вместо моих знакомых и вместо меня самой… Но это позже. И космический корабль тоже подождёт. Прежде всего, я хочу сыграть с вашей командой.
— С нашей командой, — уточнил я. — Отныне она и твоя.
— Да, наша команда, — Лана радостно улыбнулась. — С ума сойти! Мои подруги просто обалдеют, когда я скажу им, что играю в «Das Wizards»… Я ведь могу рассказать?
— Конечно, можешь. Только теперь мы называемся «Draidoiri».
— И что это значит?
— То же, что и раньше. «Колдуны».
— На каком это языке?
— На гэльском. Вернее, на той его разновидности, которая широко распространена в мире, где мы собираемся гастролировать.
— Там ирландцы и шотландцы завоевали всю Британию? — спросила Лана.
Уже в который раз я поразился широте её познаний. Ведь в её мире даже не всем ирландцам и шотландцам было известно, что когда-то их предки разговаривали на гэльском языке. А она, оказывается, слышала об этом.