Наследник из Сиама
Шрифт:
– Ну, может, – согласился Овчаров. – Я помню, как варился кофе, а мне стало… как-то не очень, голова отяжелела, в теле слабость появилась. Спиртного я не пил несколько дней, поэтому подумал – давление упало, сказал ребятам, что полежу немного, лег на диван, там же и вырубился.
– А мы еще держались, – подтвердил Рафик.
– С полчаса, – хмыкнул Тушин Слава.
– То есть после кофе отключились? – уточнил Артем.
– Ну, да… – пожал плечами Рафик, будто сомневался. – Слава сидел за монитором и вдруг голову свесил, смотрю – дремлет. Я растолкал его, а он – никакой! Слава решил
– Уснул, – перевел с русского на русский Артем, он любит точность.
– Я бы так не сказал, – возразил Рафик. – Засыпают… по-другому! Мы понимаем, что засыпаем, а тут… Я помню, что сидел и вдруг – как отрезало. Очнулся – лежу всем корпусом на столе и ничего не понимаю: где я, что со мной. Голова – как после перепоя, на мониторе – обычная картинка, только утро настало.
В сущности, все понятно: кто-то подсыпал транквилизатор… вот куда подсыпал, пока неясно, но эксперты разберутся. В связи с этим у Артема сразу сформировалось несколько важных вопросов, но он привык слушать внутренний голос, обычно чутье не ошибалось, поэтому интерес проявил, казалось бы, к несущественным деталям:
– А кто из вас первым очнулся?
– Никто, – сказал Слава. – Все одновременно.
– Значит, уснули вы в разное время, а проснулись…
– Нас разбудила Зинуля, – пояснил Юрий, – она так орала…
– Кто это? – осведомился Артем.
– Домработница. Обычно их две, но вторая недавно уволилась.
– Почему уволилась?
– У Зинули спросите, а я не хочу сплетничать. Прибежала и орала, мы еле поняли, в чем дело. В комнате Лалы видеокамеры нет, но перед ее комнатой видак стоит, полностью парня на мониторе мы не видели – одну руку на полу, поэтому я сбегал наверх, чтобы убедиться… И только потом позвонили Амирану.
– Где остатки еды, которую вы ели, где чашки, вилки, ложки?
Настал момент, когда нужно заняться конкретными уликами, если бы… если бы они были! Охранники уверяли, что остатки еды выбросили в мусорное ведро, посуду сложили на поднос и оставили на столе, но ничего из перечисленного на указанных местах не нашлось. Артему осталось выяснить, сколько гостей принимала Лала – немного, всего четверо (два парня и две девушки), то есть пятеро, если считать и убитого юношу. Ну, хоть количество подозреваемых не запредельное. Больше не стоило мучить мужиков, время для вопросов-ответов еще будет, к тому же каждый под протоколом поставит свой автограф. Тем не менее Артем предупредил, чтобы никто не уходил, а сам вернулся в дом, взбежал на четвертый этаж.
Работа шла уже в комнате убитой, парня к этому времени унесли. Оперативники делали обыск, рыская по ящикам комода и шкафа; эксперт Левин, присев на краешек кровати, занимался Лалой; криминалист, которому не доверял Артем, сидел на ковре и укладывал в полиэтиленовые мешки посуду.
– Ефим Васильевич, – идя к кровати, произнес Артем, – что с парнем?
– Два выстрела, – коротко сообщил Левин, не оборачиваясь на голос.
Левин – человек, перешагнувший полувековой рубеж, упорядоченный, спокойный, с нездоровым цветом лица желтоватого оттенка, хотя на здоровье не жаловался. Высококлассный профи и, если
– А девушка? – спросил Артем.
– Ей досталось аж три пули.
– Ого. Значит, дело в ней.
– Не знаю, тебе решать, товарищ начальник. Я пока могу нарисовать приблизительную картину преступления. Мальчик с девочкой лежали в постели, не спали, разумеется, секс у них был. Вдруг зашел убийца с пистолетом. Вот смотри…
Левин поднялся, подошел к спинке кровати, остановился точно напротив полусидящего трупа и, подняв кулак с вытянутым пальцем, изображающий пистолет, комментировал свои действия:
– Примерно отсюда стрелял, я без баллистической экспертизы могу определить в данном прискорбном случае. Наверное, он как-то обратил на себя внимание парочки. Когда его заметили, а главное, увидели пистолет в руке…
– А как увидели? – перебил Артем. – Ночь была.
– Артем, – улыбнулся Левин, – ты меня удивляешь. Не все занимаются сексом в темноте, некоторые предпочитают при свете. Здесь горела настольная лампа, когда мы вошли – раз, а два – посмотри, сколько огарков свечей, они тоже горели и создавали пожароопасную ситуацию…
– Можно без иронии?
– Можно. Но это правда, дом мог сгореть к чертовой матери, убийца ушел и не погасил свечи, потому что негодяй. – Заметив, как показательно нахмурился Артем, все же перешел на серьезный тон. – Итак, мальчик увидел пушку, испугался и рванул к двери, его свалил выстрел, но не смертельный. Девочка…
– Ее Лала звали, – сказал Артем.
– Красивое имя.
– А девчонка не очень, – бросил опер, копавшийся в комоде.
– Красота вещь относительная, – парировал Левин. – Лала, видя решительность убийцы, подтягивалась на руках, психологически отдаляясь от него, поэтому ее нашли фактически сидящей. Наверное, она что-то говорила, думаю, просила не убивать ее, но! Он выстрелил. Первый выстрел сделал в правую часть… ниже правого плеча. Вот эта дырочка…
Левин вернулся к трупу и указательным пальцем обвел ранку на обнаженной груди, не касаясь ее.
– А как вы определили, что это рана от первой пули?
– Логикой, дорогой, логикой. На ладошку посмотри. На левую. Она в крови. А вторая ладонь чистая. Лала схватилась за рану, инстинктивно схватилась. Второй выстрел был смертельный – в сердце. Убийце нравился процесс истязания жертвы, поэтому убил ее не сразу. Причем, Артем, интересная деталь: он долго находился здесь. Не знаю почему… может, что-то искал? Потому что третий выстрел сделал в обескровленное тело. Ну и когда уходил, добил парня, чтобы тот не выжил – свидетель, однако.
– Уже кое-что, на чем можно строить следствие, – проговорил Артем, осматриваясь. – А кстати, кто у нас следователь, где он?
– Сегодня у нас главный – ты, – снова улыбнулся Левин. – Прокуратура дружным составом ушла в загул, что-то отмечают за городом на базе, а дежурные следаки разбежались по делам. Сегодня день неудачный, какой-то суперпреступный, наверное, из-за полнолуния.
– Ни одного следака?! – Артем даже не договорил, его просто-напросто накрыло волной возмущения. – Я с таким безобразием впервые сталкиваюсь.