Наследник крановщика
Шрифт:
– Смотря, что вы подразумеваете под словом «грязь», – сказал древний старик в старой куртке, опираясь на костыль. – Мне вот, к примеру, вы, молодой человек, категорически не нравитесь. Нагло ведёте себя. Иногда и руки распускаете, а люди молчат.
– Если бы ты, старик, ни стоял уже одной ногой в могиле, то я бы с удовольствием побил бы тебя,– нагло ответил новоявленный «хозяйчик жизни» и тут же переправил свой гнев на Вороньего Глаза. – Отвечай, гнида, ты и мою собаку сожрал? Мне мой Дорай обошёлся в двести баксов!
– Я не занимаюсь
Толстый амбал, потерявший своего кобеля, относительно довольно ловко и быстро подскочил к Вороньему Глазу и ударил его кулаком в челюсть. От этого удара Шура упал и потерял сознание.
Розов с большим трудом сдержался, чтобы ни наказать обидчика Брикова. Но Розов был законопослушен и, конечно, по возможности, справедлив.
– Ты что? – возмутилась Анисимовна поступком толстопузого. – Что, сам в злого кобеля превратился? Валерий, как тебе не стыдно! Ты ударил беззащитного, обездоленного человека, несчастного и слабого.
– Обездоленного? – распалял сам себя бизнесмен Валерий. – Да я его за Дорая убью и здесь во дворе закопаю!
– Да вон же твой пёс! – несговорчивый древний старик указал костылём на большого белого породистого кобеля. – Нагулялся. Недельку отдохнул от тебя и вернулся домой. Ему твоя физиономия опротивела.
Все обратили внимание на этого самого Дорая, который стоял в сторонке и методично, и лениво облаивал собравшихся. За что же тогда пострадал Вороний Глаз? Ведь налицо явное и наглое хулиганство со стороны бодрячка и толстяка.
– Какая разница! – весело засмеялся Валерий. – Бичей и бродяг надо уничтожать. А ты вали отсюда, дед! Вали, пока цел. Я не посмотрю…
– Может, и мне уйти? – нервно улыбаясь, поинтересовался у бизнесмена средней руки Розов. – Ты всё и за всех решил?
– Отваливай! Я тебе заплатил. От тебя, как от козла молока. Ты – такая же рвань, как этот… Том Сойер, – бизнесмен небрежно показал локтем на стоящего рядом с Анатолием Шуру Брикова, потирающего пальцами подбородок. – Вали отсюда, сыщик! Я развалю твою контору, как карточный домик, если пожелаю!
– Пробуй, – просто ответил Анатолий. – Но, вряд ли, получится.
Стенания, охи и вздохи молодого бомжа Брикова многих оставили равнодушными. Разумеется, сердобольная бабка Анисимовна не входила в их число. Именно, ведь эта старушка помогла подняться Вороньему Глазу на ноги, после того, как его крепко ударил, чуть выше подбородка, «крутой» Валерий.
Она и приложила к разбитой губе Брикова носовой платок. При этом она очень тихо сказала: «Пёс окаянный, что он с человеком сделал».
– Сами всё видели, господа, – очень громко произнёс Розов. – Свою задачу я выполнил. Получается, что никто и никого не похищал. Нашёлся, и главный, и единственный виновник организованного, как бы, торжества. Это пёс Дорай. Вроде бы, лабрадор-ретривер. Но
Старик с костылём подошёл к Брикову и сунул ему в руку довольно крупную российскую денежную купюру. Сказав, что «не надо падать духом, братец», он гордо и медленно удалился.
С печалью посмотрев вслед удаляющемуся старику, еле тащащему ноги, Розов сказал:
– Скверная история, господа и дамы. Прошу не расходится. Тут один человек в вашем присутствии ударил принародно по лицу другого человека. Составим акт. Свидетели подпишутся. Уж такого орла полиция в покое не оставит.
– Ты там не кукарекай! – чрезмерно уверенный в себе Валерий двинулся в сторону сыщика. – У меня вся полиция в кармане. А тебе я рожу расквашу. Да и не сыщик ты вовсе, а голливудский хромоногий пижон… покойного образца… Уловил, волк тряпочный? И не пищи, а то больно будет.
Розов с трудом проглотил эти оскорбления. Он твёрдо решил сдать Валерика в полицию, но никто в свидетели записываться не собирался. Даже Анисимовна устало улыбнулась, как бы говоря: «Где уж нам?». Она увела Вороньего Глаза к себе в квартиру. И тот, как телёнок, послушно пошёл за старухой.
Во дворе никого уже не осталось, кроме Розова и самонадеянного бутуза Валеры. Да ещё двое амбалов маячили возле шикарного внедорожника «Нисана» во дворе. Один из них крикнул толстопузу:
– Шеф, заканчивай свои беседы быстрей! Мы к тебе приехали.
Не обращая на них внимания, Валера почти вплотную подошёл к Розову:
– Что, таракан хромой, задумался? Ментам меня сдать захотел из-за бомжовской падали? Получи, сука!
Замах Валерия был классическим, но не умелым, больше, рассчитанным на публику и на трусость противника, его полную некомпетентность в области разного рода и вида кулачных боёв.
От такого замаха Анатолий, по времени, имел возможность увернуться несколько раз. Но он, спокойно перехватив его правую руку левой, быстро и резко ударил молодого качка с большим животом двумя согнутыми пальцами в солнечное сплетение. Когда Валера завалился на землю, как сноп соломы, сыщик наградил его ещё и парой банальных затрещин.
Падал представитель среднего городского бизнеса, конечно же, не очень оригинально, как и большинство в таких случаях, судорожно хватая ртом воздух, как мелкая рыбёшка, выброшенная речной волной на берег.
На помощь своему другану подбежали к месту событий его крепкие кореша. Но их успокоили нескольких ударов. Они завалились тут же. Разумеется, паниковать Розову не имелось причин, даже если свидетели и нашлись бы… Самооборона.
Но, в данном случае, как ни парадоксально, свидетели, понятное дело, были, но, в то же время, их и не… было. Это отнюдь не бессмысленное выражение, а горький и реальный нюанс из области современной отечественной действительности.