Наследник огня и пепла. Том I
Шрифт:
Караэн больше сотни лет не переживал нашествия извне. И люди забыли, что такое настоящая война. И они остались “охранять” свои дома. Не все, но некоторые. Поохраняли, что сказать. Нет, отчасти эти изнурительные стычки, может во много и подкосили боевой дух армии вторжения — все же каждый богатый дом приходилось брать с боем. Но я в этом сомневаюсь — скорее от постоянного сопротивления наемники Гонората просто озверели.
После смерти богачей, которых вырезали часто с семьями — к такому караэнцы тоже были не готовы, все же убивать детей и особенно женщин, тут было неприлично — остались серьезные имущественные споры. Поскольку очень многие договоры
Я повелел создать ответственную группу, которая будет этим заниматься. И забыл об этом. Я не знаю как, но её умудрился возглавить такой же забытый мной хитрец из городского совета, который вообще-то должен был сидеть забытым в тюрьме.
В общем, не прошло и двух недель, а в городе начались беспорядки. И серьезные. Поскольку этот ублюдок все споры решал не без пользы для себя и на удивление топорно и неумело, только умножая конфликты. Я был вынужден вмешаться. И тогда я выяснил, что моя власть почти не имеет ограничений. Сначала я начал сыпать приказаниями, а потом меня, задним числом сделали всенародно избранным судьей и оформили мои приказы как постановление суда.
Бюрократия тут уже зарождается.
В общем, я конфисковал все состояние этого чересчур итрого члена городского совета, успевшего погреть руки вообще на всем, а его самого приговорил к сдиранию кожи.
Да, я в тот момент был в ярости и немного уставший.
И в самом деле, за две недели после моей триумфальной победы, я вдруг оказался так занят, что часто спал часов по шесть. А это достижение, учитывая, что после захода солнца тут становится темно, как в подъезде с выбитыми лампочками и заняться совершенно нечем, кроме как спать. И увы, это были не пиры в мою честь и оргии. Даже с Эолой, которая теперь по хозяйски входила в мою спальню каждую ночь, я успел провести от силы вечера три — все остальное время я реально так уставал, что вырубался.
Что странно — основная моя работа заключалась в болтовне. Говорить и улыбаться. С неофициальным посланником из Отвина, который жестко и требовательно напомнил о договоренностях Отвина и Караэна и долго меня мучил, пока я не дал слово, что они в силе. Он, кажется хотел клятвы в храме, но на это я не пошел. Не менее утомительным был визит официального посланника из Варры — города на западе, который был региональным лидером местности, граничащей с Королевством Фрей. Их посол хотел военный союз, якобы против Лесной Пристани — небольшого городка на реке между нами, через который шел большой грузопоток, что делало этот городок достаточно богатым, чтобы быть независимым. Но недостаточно богатым, чтобы стать региональным лидером.
Союз сама по себе идея неплохая и я бы обязательно согласился.
К счастью рядом со мной был параноидально подозрительный Вокула, который тут же нашептал, что такой союз осложнит отношения с куда более могущественным Королевством Фрей — ведь всем будет очевидно, что он направлен против них. И возбудит Таэн, ведь Регент увидит в этом угрозу своей, пусть и номинальной, власти.
Пришлось до поздней ночи насыпать послу Варры заверения в нашей полной поддержке, но не давать ни одного конкретного обещания. Это утомительней, чем кажется.
Эти и еще буквально десятки других, не менее важных дел, которые требовали моего личного участия, помноженные на десять дел которые были совсем не важны но необходимы, вроде принятия приглашений в гости от уважаемых семей — буквально выжирали моё время.
Показательно, что на второй день после битвы, когда в город приволокли Гонората, я нашел время перекинуться с ним буквально парой слов. По старой традиции, колдунов и просто подозрительных типов, запихивали в клетку с толстыми железными прутьями. Но такого давно не случалось. Я не знаю, откуда они её достали, но Гонората притащили в город именно в железной клетке. И именно притащили — волокли по улицам на веревке. Ржавая клетка скребла камни, грохотала, люди на улицах бросали в неё объедки и камни. Сидящий внутри Гонорат малость стерся о мостовую, лишился двух пальцев и выглядел очень несчастным. Одежда в обносках, лицо в крови, слезах и соплях. Я не почувствовал к нему ни капли жалости.
— Я так сокрушаюсь, так сокрушаюсь, я был так не прав! Слава Магну! — завопил он, едва меня увидев. Рядом со мной, опустившись на одно колено, стоял парнишка. Тот самый, который резво махал мечом в начале нашего сражения. Потом он, скорее всего, сбежал, пользуясь скоростью своего коня. Но караэнцы люди от природы любопытные, поэтому он не стал уезжать далеко, и остался понаблюдать, чем дело кончится. Наблюдал довольно долго, пока не выяснилось, что мы победили. А потом, во главе таких же молодых психов, выследил Гонората, почти сутки гнался за ним, поймал и вот, наконец, приволок обратно.
— Я объявляю тебя рыцарем, — сказал я, выхватил меч Грифа и положил на плечо пареньку. Надо бы уже отдать этот меч Грифу и завести себе новый, не такой зловещий. Паренек поднял серое от дорожной пыли лицо со шрамом через левый глаз. След от не очень глубокой, но неумело затянутой слабым лекарем раны. Эти два дня дались ему не легко. Он словно постарел лет на пять. Хотя нет, скорее, возмужал. Он, и те кто были рядом с ним, обросли доспехами, оружием и обзавелись шрамами. Именно так мальчики становятся мужчинами — как сказал бы старый Нотч. С трудом разлепив губы, парнишка ответил:
— Эскер.
— Встаньте, сеньор Эскер! — рявкнул я. И едва тот поднялся, я отвесил ему не сильную пощечину. — Пусть это будет последний удар, который вы оставили без ответа. Теперь вы рыцарь Караэна! А значит, ваша обязанность защищать жителей Караэна от врагов внутренних и внешних! Идите и не посрамите ваше имя!
Последняя формулировка вызвала явное недоумение у присутствующих. Полагалось перечислять в качестве опасностей, от которых надо хранить город, демонов, колдунов, тварей диких земель. Я решил сократить и выдал более привычную мне фразу. Но про “врагов” внутренних” тут еще не слышали. Однако, судя потому как люди задумались, они уже поняли, что и такие бывают.
Куда как легче жить сплоченным сообществом зная, что за стенами опасный мир готовый сожрать тебя при первой же возможности. Куда труднее сохранять справедливость между собой, когда опасности вроде как далеко, а богатство только у некоторых. Мне нужен был сплоченный и сильный город. И я планировал добиться единства через благополучие. Ведь ничто не объединяет так, как совместное процветание. Оставалось только продумать, как именно это сделать.
— Где Боркум и тот, кто был рядом с Гоноратом? Северянин, отзывается на Драк? Морда перевязана? — спросил я у Эскера.