Наследник рода Раджат
Шрифт:
— Я одобрю твою операцию при одном условии, — решил глава клана. — Если взять живым не получится, твои люди его убьют. Уйти он не должен ни при каком раскладе, это понятно?
— Да, отец, — склонил голову наследник.
— Господин, — Марна застыла возле меня со склоненной головой.
Она уже не гнет спину показательно, это радует. Меня немного напрягала ее демонстративная готовность признать мое главенство, очень уж она это выпячивала поначалу.
Судя по всему, это была просто перестраховка с ее стороны. И здесь много факторов сыграло, начиная с того,
Она и сейчас еще перестраховывается, но уже куда менее явно.
— Садись, — кивнул я.
Она устроилась во втором кресле и деловито сообщила:
— На нас вышел человек Сайтара Муджариа. Это босс третьей по значению банды Лакхнау.
— Чего он хочет? — хмыкнул я.
— Поговорить, — с едва заметно улыбнулась безопасница.
— Опять?!
Глава 17
У меня пошла какая-то сплошная полоса общения с лидерами преступных группировок. Уже третьей банде что-то от меня нужно.
Неужели им мало было судьбы Грома и Ададжи? Мне что, все банды Лакхнау придется проредить, чтобы они успокоились?
— Это не то, что вы подумали, — покачала головой Марна. — Мы уничтожили за одну ночь верхушку двух самых сильных группировок. Остальные теперь опасаются и хотят выяснить, за что вы так ополчились на теневой мир Лакхнау. И, возможно, урегулировать этот конфликт.
То есть откупиться они хотят, если перевести на нормальный язык. Логично. Будь у меня род посильнее, — или просто будь я сам жестче и злее, — вычистил бы все городские банды напрочь просто за сам факт оскорбления аристократа.
И остальные аристократы только головой одобрительно покачали бы.
Но если по-честному, нет у меня к ним претензий. Преступный мир — не клан, где за каждого мелкого хулигана отвечает глава, а Гром за свои действия уже получил. Да и Ададжи тоже.
Жаба у меня в душе шевельнулась, конечно, но я ее тут же задавил. Срубить легких денег на этой ситуации можно, но я сам себя уважать не буду после такого.
А вот поговорить придется. Хотя бы для того, чтобы они с перепугу чего-нибудь неадекватного творить не начали. Я-то уеду, а бизнес рода останется в Лакхнау.
— Где и когда? — спросил я.
В нормальном варианте подобные встречи или в ресторане проходят, или простолюдин приходит к аристократу. Светиться в ресторане я не хочу, но не сюда же мне мафиозного главаря звать? Я так мигом все уважение растеряю. Что ж это за наследник рода, который живет на складе?
— Мои люди снимут скромный домик на окраине под эту встречу, — предложила Марна. — Это позволит вам не светить свое новое лицо в людных местах.
— Хороший вариант, — кивнул я. — И начинайте уже готовиться к отъезду в столицу. Кого-то нужно будет оставить здесь, но большую часть людей я хочу забрать с собой. Пока я буду учиться в Академии, род обоснуется в Амрите.
— Сколько у нас времени на подготовку? — уточнила Марна.
— Завтра поговорю с Муджариа, и послезавтра с утра можно выезжать. Если надо, можем еще на денек здесь задержаться, но лучше не затягивайте.
— Да, господин, — склонила голову Марна.
Я ждал Муджариа в гостиной небольшого домика на окраине города.
Комната была оформлена в светло-золотистых тонах с редкими вкраплениями белого, и производила очень теплое впечатление. Два уютных низких кресла стояли около широкого чайного столика на коротких ножках. Опробовав одно из них, я оценил. Хочу такие же себе в столичный особняк.
Асан и Карим отошли к стене за моей спиной. Больше никого из моих людей рядом не было, мы ж не на разборки пришли. По крайней мере, я надеюсь на цивилизованный разговор.
Звонок в дверь раздался точно в назначенное время.
Карим открыл дверь гостю и проводил его ко мне. Когда командир моей гвардии вернулся на свое место за моей спиной, из комнаты выскользнула Асан.
Я же встал навстречу Муджариа.
Мужчина оказался неожиданно стар, лет шестидесяти. И Грому, и Ададжи не было даже сорока, и я почему-то решил, что и Муджариа будет примерно этого же возраста. Впрочем, выглядел он более чем прилично: подтянутое тело, уверенная быстрая походка, строгий серый деловой костюм с белой рубашкой, аккуратная короткая стрижка на седых волосах, тонкие усы и бакенбарды. Серые глаза были чуть-чуть прищурены.
— Господин Муджариа, — приветственно кивнул я.
— Господин Раджат, — слегка наклонил корпус вперед он.
— Прошу, присаживайтесь, — гостеприимно указал на кресла я.
Когда мы уселись в кресла, вошла Асан с подносом.
— Чаю? — предложил я.
— Не откажусь, — степенно кивнул Муджариа.
Асан расставила на столе чашки, наполнила их, поставила чуть в стороне чайник и несколько тарелок со сладостями. Нормальный чай, а не масала, который я терпеть не мог.
Местные ухитрялись не только молоко и мед в свой масала-чай добавлять, причем в каких-то диких количествах, но и неизменные специи. Куда ж без них. В общем, вот эту гадость я забраковал сразу.
И да, кстати, сладости. Надеюсь, никто не заметил, как у меня загорелись глаза при виде этих лакомств. В них однозначно нет специй. Я в родном мире никогда не был любителем сладкого, но там меня и не пичкали острыми блюдами с утра до ночи. А тут я еще ребенок, мне можно побыть сладкоежкой.
— Как вам чай? — нейтрально спросил я.
— Неплохо, — сдержанно улыбнулся старик. — В нашей стране нет культа чая, и иногда я об этом сожалею. Я был несколько раз в Японии, вот уж где можно попробовать действительно уникальные сорта чая.
Минут десять мы пили чай, пробовали сладости, и я видел, что Муджариа постепенно расслаблялся.
Он пришел сюда напружиненным хищным зверем. Он был готов и к бою, и к переговорам, но сам не знал, что из этого будет более вероятным сценарием. Я же делал все, чтобы настроить его на мирный лад.
Я уже прикинул несколько сценариев, при которых мы сможем в той или иной мере сотрудничать, но мне нужна была его готовность идти мне навстречу. А договариваться, держа у виска партнера условный пистолет, — это плохая затея. Я еще в прошлом мире убедился, что рано или поздно такие «переговоры» аукнутся. И из-за меньшего срывались планы.