Наследник
Шрифт:
Я вспоминаю его отца. Как он поцеловал меня в обе щеки и сказал, что я — лучшее, случившееся с ним, его сыном и Аванти. Да, я называю его папой. Мне его даже немного жаль. Он ходит грустный. Иногда мне кажется, что он все еще скучает и его сердце истекает кровью по Линнии, хотя он старается изо всех сил этого не показывать. Он, наверное, по-настоящему любил эту сучку. Мы стали с ним отличными друзьями. Живем вместе. Но если честно, ему не следовало быть королем. Он всегда был и всегда будет в душе садовником.
В отличие от него,
Но, человек, который ранил меня больше всего, была Кассандра. Мне казалось, что она хотела стать для меня подругой. С которой у меня могли бы быть общие интересы и многое что общее. Как же я ошибалась. Она прислала мне открытку из Дубая, где нашла с Линнусом убежище. Думаю, они веселятся там с другими такими же коррумпированными деспотами, бежавших из своих стран. В открытке было написано: «Хотела бы ты оказаться здесь», на фотографии были обветренные верблюжьи кости в пустыне. Я даже не стала задумываться об этом, не позволю им разрушить мою жизнь и преследовать меня в моих снах. Поэтому, если мне снится что-то подобное или кто-то из родственничков, я просто переворачиваюсь и обнимаю Данте, и все становится просто идеально.
О, конечно, я запомнила на всю жизнь поцелуй на балконе перед всем народом. Толпа ревела, требуя еще одного поцелуя. Я даже покраснела от смущения, но Данте играл перед публикой, показывая жестами, что еще один поцелуй его сокрушит окончательно. Но толпа все равно добродушно умоляла его об одном поцелуи, и он засмеялся. Он обнял меня и театрально наклонил, страстно целуя. Бесполезно говорить, что толпа просто визжала, улюлюкала от удовольствия. Я слышала только бешенную, как пулеметную, очередь камер фотоаппаратов. Принцесса Роза. Кто бы мог подумать? Лучше, чем невеста на выданье, это точно.
Затем он сказал: «Принцесса Роза Бойвули, они играют нашу песню».
А я ответила: «Это не наша песня.»
А он: «Эту песню играли, когда я впервые увидел тебя».
И я чуть не расплакалась, потому что не могла поверить, что мне так повезло.
На наш медовый месяц мы полетели в Париж в Plaza Athenee.
— Ты знаешь, что ты самая красивая женщина на земле, — шепчет он мне на ухо. Я чувствую запахи города ветерка, задувающем через окно.
— Ты знаешь, что ты самый
— Да, — уверенно говорит он.
Я играючи хлопаю его ладонью по груди.
— Не будь таким самоуверенным.
— Почему я не могу им быть? Это же, черт побери, правда. Ты же не собираешься отрицать, что именно по этой причине ты переспала со мной?
Я закатываю глаза.
— Я тогда много выпила.
— Ерунда. Ты так сильно хотела меня, что я даже ощущал твое возбуждение.
— Разве ты ничего не слышал про скромность?
— Слышал.
— И у тебя не было желания, быть немного поскромнее?
— Никогда.
Я смеюсь.
— Что ты думаешь, чем занимается Альфред?
— Думаю, он чертовски раздражает Стар.
— Может, позвоним и узнаем?
Он достает телефон, набирает номер и передает мне трубку. Я забираю у него телефон. Впервые я оставила Альфреда со своей подругой, поэтому чувствую себя немного непривычно.
— Привет, — говорю я.
— Мне кажется, я не отдам тебе твоего ребенка, — говорит Стар.
Я хихикаю.
— Он великолепен, не правда ли?
— Он такой милый.
— Чем он занимается?
— Ну, он засунул пальцы в розетку.
Я моментально сажусь прямее.
— Что?!
— Шучу. Он целуется с собакой.
— Стар!
— Ну, хорошо, хорошо. Он сидит в своем манеже и сердито поглядывает на меня, пока я разговариваю с тобой, я не разрешаю ему ползать и все вокруг разрушать.
— Спасибо, что заботишься о нем, Стар.
— Без проблем. Сейчас тебе лучше сделать минет своему мужу или заняться еще чем-нибудь столь же сексуальным и страстным.
— Точно, — отвечаю я. Отключившись, поворачиваюсь к мужу.
— Почему ты так на меня смотришь? — с дерзкой улыбкой спрашивает он.
— Она кое-что посоветовала мне.
— Что именно?
— Сделать тебе минет.
Его глаза тут же загораются чистой похотью.
— Чертовски хороший совет, — говорит Король, сбрасывая штаны и показывая мне свой большой королевский член.
Год спустя
Я сижу перед туалетным столиком, расчесывая волосы. Через несколько минут слышу, как Данте начинает шевелиться. Поворачиваюсь, как только он встает с кровати.
— Доброе утро, bella, — говорит он, не отводя взгляда от моей груди. Я знаю, что это означает. Сексуальный дьявол.
— Доброе утро. — Останавливаю я его. — Я хочу у тебя кое-что спросить.
— Спрашивай.
— Как ты думаешь, в Аванти можно где-нибудь достать засохшие волшебные печеньки?
Сначала на его лице отражается озадаченность, отчего он выглядит абсолютно очаровательным. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не наброситься на него. Затем выражение его лица меняется на улыбку с недоверием.