Наследники Великой Королевы (др. изд.)
Шрифт:
Мы оба замолчали.
— Признаюсь, я предпочитаю, чтобы предмет вашей беседы был иным, — наконец сказал я.
Она вновь обрела присущую ей жизнерадостность.
— Я уже достигла совершеннолетия. Ты что же хочешь, чтобы я осталась старой девой? Быть может вы соизволите поведать мне, как вы сами провели это время? Кроме того, что посещали Энн Тернер.
— Сидел здесь, в четырех стенах. Читал, снова усердно занимался испанским. Пробовал даже немного заняться арабским.
— И вы хотите, чтобы я поверила вам, сэр? От миссис Энн я получила другие сведения.
— Я видел ее только два раза. И был у нее по делу. Мне нужно было встретиться с Ником Билом. Ты помнишь его? Он из нашего городка.
Она наморщила лоб, стараясь припомнить.
— Это тот самый парень, который был притчей во языцах в городе?
— Да, и он не изменился. Сейчас он стал Справедливым Хозяином «Эльзаса».
— Значит это тот самый Николас Бил! — Кэти была явно поражена. — Мне и в голову не приходило… При дворе о нем много говорят. Все считают, что королю следует принять какие-то меры в отношении этого человека.
— Мне нужно было побеседовать с ним по одному важному делу. Я знал, что он регулярно навещает Энн, поэтому я и устроил там с ним встречу.
Она кивнула и улыбнулась.
— Я знала об этом. Знала, что ты заходил туда для встречи с кем-то. Но Энн мне не сказала, с кем именно ты встречался. Твой приятель Ник Бил влюблен в нее?
— Я не стал бы употреблять такие слова применительно к чувствам Ника Била.
— Роджер, — она замялась. Казалось, она не знала, как лучше облечь в слова свои мысли. — Жить при дворе замечательно интересно. Мне очень нравится королева, служить ей большая честь,… но есть там вещи, которые мне не по душе. Я уверена, что многие мужчины там ничуть не лучше, чем Ник Бил. Я слышала, что там происходят ужасные вещи.
— Думаю, это правда. Я тоже кое-что слышал. От Арчи Армстронга.
— О, Арчи, — она улыбнулась. — Он забавный, правда? Мне он нравится. Он злит короля, когда зажимает нос при входе в королевскую опочивальню. Его Величество грозится, что когда-нибудь прикажет палачу отрезать ему нос. А сейчас, боюсь, мне надо уходить. У лавки миссис Тернер нас дожидается карета. Мне было так приятно снова увидеть тебя. Ты ведь обещал мне вести себя очень осмотрительно, правда, Роджер?
— Нет, — ответил я. — Никаких обещаний я не давал. Но сейчас я готов дать тебе слово вести себя благоразумно, если ты в свою очередь обещаешь мне не волноваться. Так как?
— Я постараюсь. — Она вздохнула. — Я сама себя теперь не понимаю. И никого не понимаю. Даже отца. Все так изменилось. Ни в чем нельзя быть уверенной.
— В одном ты можешь быть уверена. В том, что любишь Джона Уорда.
Она бросила на меня быстрый и пытливый взгляд.
— Ты так думаешь? Это он тебе сказал? Или это твоя собственная догадка? Почему ты так уверен, что я кого-то люблю. Прошу вас не забывать, Роджер Близ, что я фрейлина Ее Величества. При дворе я вижу цвет английского дворянства, ты сам когда-то это сказал. Я буду ждать человека, который будет красив, богат, знатен. Очень знатен. И он будет очень любить меня. Видишь, как я разумна. — Она снова вздохнула. — А вообще-то я вовсе не уверена, что мне этого хочется. Я тебе уже говорила: я сама себя теперь не понимаю. Что же касается вас, сэр, то я советую вам прекратить визиты к миссис Энн Тернер. Она очень привлекательна. Слишком привлекательна, по моему мнению. Не переступайте дорогу своему приятелю Нику Билу.
— Это я обещать могу, — я сунул руку под камзол. — А могу я вручить тебе подарок, который привез?
— Ну, конечно! Мне уже давно не терпится увидеть его. Интересно, что пираты привозят домой своим… друзьям. Наверное, какие-нибудь приворотные зелья с Востока?
Я вытащил веер. Она взяла его и сказала.
— Как красиво, Роджер. Очень мило с твоей стороны привести мне такую прелесть.
В голосе ее слышалась как раз необходимая доза восхищения, но меня это не обмануло. Я видел, ее глаза и сердце у меня упало: мой подарок не понравился. Я был так огорчен, что не мог выговорить ни слова. Неужели я совершил ошибку? Неужели мой подарок был безвкусной поделкой? Я посмотрел на инкрустированную ручку вещицы. Теперь она уже не казалась мне такой красивой, как прежде. Я не мог понять, как я мог польститься на такую безвкусицу. Чтобы как-то скрыть смущение, я показал ей зеркальце.
Это ей понравилось и она рассмеялась. Весело и искренне. Она несколько раз открыла и закрыла веер, изучая свое лицо в зеркальце.
— Очень забавно, — воскликнула она, — то-то удивятся наши дамы. Я уверена, ни у кого нет веера с таким зеркальцем. — Она начала томно обмахиваться им. Наверное чувствуя, что я огорчен, она добавила.
— Прелестный подарок, Роджер.
Благодаря этому усилию казаться счастливой, она стала мне еще милее. Мне хотелось обнять ее и сказать, как я огорчен своим промахом. Я приобрел безвкусную вещь только потому, что она дорого стоила. Я хотел заверить Кэти, что обязательно научусь понимать истинную красоту. Однако вместо всего этого я лишь сказал, что если веер ей не нравится, я подарю ее взамен кожаный кошелек, который я привез из Туниса. Это очень старинная вещь и по своему весьма изящная.
— Променять мой чудесный веер на какой-то старый кошелек! И не подумаю. Но я полагаю, что ты теперь отдашь этот кошелек какой-нибудь другой девушке. Энн Тернер, например?
Я покачал головой.
— Я оставлю его для тебя. Это будет мой свадебный подарок. Когда ты выйдешь замуж за своего богатого и знатного суженого.
— Значит, мне придется долго ждать. Кто знает, сколько времени пройдет, пока он появится. Может быть и никогда. И мне тогда придется остаться в старых девах. Ну, а теперь мне надо бежать. Позови, пожалуйста, мою служанку.
Когда я вернулся в комнату, она дотронулась до моего рукава. В глазах ее я прочитал глубокую тревогу.
— Впереди всех нас ждут большие беды, — прошептала она. — Я знаю это. Сначала я не хотела тебе говорить, потому что, похоже у тебя и других забот хватает. Вчера в Теобальдсе король созвал совет. У всех сановников были очень угрюмые лица. Я слышала, что они обсуждали вопросы, связанные с флотом и пиратством. Да, Роджер, арестовали одного из капитанов вашей эскадры. Он бросил якорь в Бристоле, а начальник порта приказал его схватить и задержать корабль.
— Ты знаешь, как зовут этого капитана?
Она покачала головой.
— Я слышала, но сейчас не могу вспомнить. Его привезут в Лондон и будут судить. По слухам король намерен его казнить. Также как и тех, кого удастся схватить в будущем. Ты должен быть очень осторожен, мой дорогой!
37
Я не покидал свою комнату три дня. Это было нелегкое испытание, ибо я знал, что как раз в это время происходят события, которые непосредственно касаются меня самого и моих друзей. От Кэти не было никаких вестей. Быть может сэр Бартлеми и в самом деле вызвал ее по делу, не имеющему отношения к ситуации, в которой все мы оказались? Надеяться на это особенно не приходилось, и тем не менее молчание Кэти позволяло мне питать хоть какие-то иллюзии на этот счет. Меня мучил вопрос о том, кто из наших капитанов был схвачен. Хэррис был родом из Бристоля, но он был очень неглупый и осторожный человек и вряд ли столь легко попался бы в ловушку. Я хотел надеяться, что это был не Хэррис, ибо люди подобного закала и отваги должны были скоро понадобиться нашей стране.