Наследники Земли
Шрифт:
Интуиция привела ее к Йоте Волопаса, колония в системе которой носила имя Кандемиус в честь ее знаменитых горных пиков. Кан, как называли поселение сами колонисты, была миром довольно жестким, непохожим на старый дом Питера на Адрастее, однако люди жили и работали там годами. Стремление людей к завоеванию природы и ее преобразованию на свой манер прижилось здесь как нигде больше. И здесь оно оказалось столь же безжалостно изгнанным, как и отовсюду, из остальных разрушенных миров.
Лючия ощутила роковую предопределенность.
Где я, куда иду?— мелькнула жалкая мысль.
Морские Звезды неутомимы. Где бы ни скрылись энграммы, куда бы они ни бежали — все равно, рано или поздно все они будут пойманы. У человечества нет надежды и нет будущего. Его история подошла к своему финалу — свершится то, чего не смог добиться даже террор машин во времена Спайка.
Но она сама — ведь она не может уйти. Теоретически это возможно, однако Лючия чувствовала родство с выжившими людьми. Ее вырвали из лап смерти в последний момент. И не стоит благодарить судьбу за некие личные качества. Лучше всего просто записать нынешнее существование на счет простой удачи. Даже если причиной тому простая удача — не стоит бежать от нее сломя голову.
Лючия предполагала, что превратится в странника по Вселенной — но всякому страннику нужен свой дом. Вот куда ей нужно, вот что должно стать точкой отсчета! Предполагая, что нужно исследовать Вселенную в одиночку, на самом деле она хотела лишь оставаться с Питером. Могла ли та личность вынести его отречение, не изменив своих ориентиров? Сейчас ситуация иная: новой личности нужны новые цели, и Лючии хотелось переписать себя набело. Теперь ей необходимо общение. Нужны новые люди и новые альтернативы.
Единственная из доступных альтернатив находилась на данный момент в звездной группе Алькаид. Возможно, что это последнее прибежище людей, найденное ими когда-то в освоенной части космоса. Расмуссен уже вышел из игры, а ведь это ближайшее из пяти поселений, расположенных на пути фронта Морских Звезд. У четырех оставшихся оставалось еще дня два или три до момента их неминуемой встречи с противником.
Порядок следования известен ей заранее — как и любому, кто имел счастье быть на Расмуссене хотя бы раз. После BSC-5070 шла BSC-5423, за ней — Земина, следом — HD-132142 и Деметра. Это всего лишь две точки на огневом рубеже. Потом следовала очередь BSC-5581 и Гебы, и далее — в конце представления — BSC-5148 и Сагарси. Знакомые названия и знакомая судьба, их ожидающая.
Если бы Лючия смогла, повторив собственное спасение, дать выход из тупика остальным…
С такими мыслями она переместила себя прямо на Сагарси, безо всякого усилия перейдя в орбитальный полет, траектория которого проходила над обоими полюсами планеты с ее еще только зарождавшейся атмосферой, наполненной формами разнообразной протожизни. С момента прибытия Лючию постоянно сканировали, а импульсы тревожной сигнализации наполняли все окружавшее ее пространство.
Зная все о судьбе Расмуссена, поселенцы понятным образом нервничали, остерегаясь прибытия любых нежданных гостей. То, что она выглядела столь знакомой, вовсе не устраняло их опасений.
Новые «руки» Лючии с легкостью дотянулись до системы управления миссией — на корабле «Фрэнк Дрейк», отключив сигнал тревоги. С отключением сирен наступила тишина, в которой ропот голосов вокруг нее стал ясно различимым. Лючию спрашивали, кто она, почему здесь находится, и она понимала их смятение. Она и сама не вполне осознавала, каким образом очутилась здесь.
Корабли появлялись и снова проваливались во внепространство, совсем близко от нее; ее изучали, тестируя и уровень средств зашиты. Не слишком легкое дело. При помощи собственных органов чувств Лючия видела и то, в каком обличье она представлялась людям. И похоже, она действительно казалась им цилиндром, перетянутым с обоих концов, примерно полкилометра в длину, с поверхностью, сплошь покрытой едва заметными ямками и зазубринами. Золотистого цвета, точно такого же, как и другой такой же цилиндр, висевший на геосинхронной орбите по соседству — над проплывавшей внизу поверхностью планеты.
Лючия стала Десятой башней. Она стала Темной Комнатой. Она оказалась последним подарком, оставленным человечеству.
2.2.2
Слова повисли в мертвой тишине рубки. Казалось, добавить к ним уже нечего. Эландер мог спокойно отключиться от происходящего и немного сбросить бешеный темп работы своего процессора — пока все очнутся и найдется новое решение, — если бы не два существенных обстоятельства.
Первое: здесь было еще на что посмотреть — Клео Сэмсон заставляла корабль идти строго по курсу, выданному им командой, разбиравшей куттер на «запчасти», и драма представлялась Питеру захватывающей. Второе: предложение высказано в присутствии не совсем обыкновенных слушателей — здесь находилось сразу четыре Кэрил Хацис, что делало сию постановку уже совершенно неотразимой.
— Нет ни выраженных структур управления, ни каналов понятных нам коммуникаций, — возбужденно проговорила Гу Мань. — К чему пытаться лезть на контакт с теми, кто принимает решения, если мы сами еще не представляем, где и что искать?
— Просто мы ищем не там, где нужно, вот и все, — возразила Тор.
Ее тон показался Эландеру чрезмерно усталым, за раздражением явно прослеживалось глубочайшее опустошение. Начинали проявляться признаки того давления, которое все они испытывали в прошедшие с начала последней миссии дни.
— Думаю, ты просто не отдаешь себе отчета в масштабах явления, с которым мы столкнулись, Тор, — поговорила Инари. — Мы подобны микробам, пытающимся завалить огромных размеров кита!
— Она права, — согласилась Гу Мань. — Не похоже, чтобы мы смогли хотя бы их заинтересовать.
— Верно, ничего такого мы не сумели, — согласилась Тор.
— Так зачем же ты заставляешь нас биться своими головами о глухую стену? Просто собираешься наконец убить нас?
— Хотя бы умрем в борьбе! — Тор зло уставилась на Гу Мань и Инари, выведенная из равновесия их нападками. — Однако не собираемся же мы вернуться, не испробовав все доступные возможности? Я просто не позволю этого.
— Что? Ты не позволишь? — эхом откликнулась Гу Мань. — А кто дал тебе право решать то, что затрагивает интересы остальных?
— Разумеется, вы сами, — ровным голосом ответила Тор, — назвавшись добровольцами.
— Никто из нас не был добровольцем коллективного самоубийства, — сказала в ответ Инари. — Мы сделали так потому, что верили: у нас есть шанс!
— Шанс, который мы ищем и сейчас.
— Не там, куда ты тащишь всех нас.
Тор раскрыла рот, собираясь в очередной раз возразить, как вдруг умолкла. Она не сказала ни слова, и Эландер вдруг понял ее мысль, она будто прозвучала во взгляде. Чувствуя себя преданной собственной командой, Тор расценила это как вызов своему авторитету.