Наследство из другого мира
Шрифт:
— Прости Слайвера, — заговорил Кеган уже спокойным голосом, будто и не было вспышки гнева, — Последние несколько дней были напряженными, сама знаешь. Он остынет и вернется.
Та-ак, а вот это уже интересно! Что такого могло случится? И как мне узнать об этом, если по словам муженька, я знаю в чем проблема? С каждой минутой становится все сложнее и сложнее, а это ведь только первый день. Сколько мне придется находится в этом мире и теле, не имею ни малейшего представления. Что такого я сделала, чтобы заслужить это?
— У меня пропал аппетит, — и я не соврала, больше кусок
— Может съешь еще что-нибудь? — забеспокоился Кеган.
Ну правда, почему он питает теплые чувства к этой женщине? Встреть я его в своем мире, возможно, влюбилась бы по уши. Но жаль, что он муж стервы Лив.
— Не хочу, — ответ был непреклонным.
И быстрее, чем брюнет задаст очередной ряд вопросов, направилась в спальню. Пусть я и спала достаточное количество времени, но стресс дает о себе знать. Надеюсь, во сне я увижу очередное воспоминание Ливии, которое даст мне хотя бы чуточку определенности.
ГЛАВА 10.
Вокруг играла музыка: громкая и звонкая. Я сидела на широком диване, обитым красным бархатом. Вокруг был полумрак, свет излучали лишь несколько свечей, расставленных по комнате. Людей было много: женщины и мужчины разных возрастов, комплекций и рас. На них практически не было одежды, но ногата не мешала их плавным движениям. Они двигались гармонично, грациозно и возбуждающе. Я не могла оторвать взгляда, наблюдая за каждым движением, наслаждаясь.
— Я знала, что с тобой можно увидеться только в этом месте, — рядом раздался сладкий женский голос, ласкающий слух.
Повернув голову, посмотрела на девушку, чья красота может заставить потерять дар речи. Лицо сердечком, красивые аккуратно очерченные брови, длинные густые ресницы. Глаза большие и выразительные, а взгляд проникновенный и озорной. Маленький нос, пухлые губы, обведены красной помадой. Волосы длинные и волнистые, красиво лежат на полуобнаженном теле. На девушке надет кружевной бюстгальтер черного цвета и юбка, которую можно назвать просто куском ткани, практически ничего не прикрывающий.
— Вижу, что ты основательно подготовилась, Юрия, — пропела я, протягивая руку. Легким движением провела по щеке девушки, лаская.
Чудесным образом, громкая музыка не мешала нашему разговору, мы прекрасно слышали друг друга. Словно что-то закрыло нас от основного мира.
— Тебе нравится? — ища одобрения, заискивающе поинтересовалась девушка.
— Твои танцоры, как и всегда, лучше всяких похвал. За годы, ты прекрасно изучила мои предпочтения, поэтому, я довольна. — улыбнулась, от чего девушка засветилась от счастья, — Для лучшего эффекта, не откажусь посмотреть на твой танец.
Юрия радостно подскочила с места, ткань, заменяющая юбку сдвинулась вверх, и я поняла, что под юбкой у девушки ничего нет. А еще, заметила небольшую татуировку на внутренней стороне бедра, но не успела ее рассмотреть.
— С удовольствием подарю тебе танец.
После слов девушки, музыка вновь заполнила помещение. Танцоры поняв намерения Юрии, расступились, предоставляя ей больше места. Щелкнув пальцами, мелодия сменилась на более тягучую, медленную и плавную. Повернувшись ко мне спиной, девушка подняла руки вверх, и начался танец. Плавные размеренные движения впечатляли, но не удивляли. Чувствовалось в них что-то знакомое, словно не раз видела. Но я следила за танцем девушки, видя, как та старается. Ее движения и взгляды говорили «я танцую только для тебя». И я бы смотрела и смотрела, но приятное виденье закончилось с появления незнакомца.
В комнату ворвался мужчина, гневно стреляя глазами. Музыка затихла, комната погрузилась в тишину. Танцоры разбежались, боясь попасть под горячую руку. Юрия испуганно смотрела на мужчину, медленно пятясь спиной ко мне. И только я была спокойной, не испытывала страха. Лишь легкое раздражение свербело в груди.
— Ох, Аирис, не знала, что ты любишь такие места, — усмехаясь, смотрела на мужчину, чья внешность напоминает мою собственную, — Если бы знала, звала бы с собой.
Мои слова проигнорировали, и мужчина подошел ближе, остановившись в нескольких шагах от меня. Он действительно был похож на меня, а точнее, я на него, выглядит Аирис старше. Темно-русые волосы по плечи, аккуратно лежат волосок к волоску, пылающие карие очи, прямой нос и губы, сжатые в тонкую полоску.
— Ты лишилась последних мозгов? — сквозь сжатые губы, прорычал мужчина.
— Тебя это беспокоит? — едва не смеясь, забавлялась.
Аирис сжал руки в кулаки, сдерживая свой гнев из последних сил. А меня смешила сложившаяся ситуация, хотелось вывести его на эмоции, добиться взрыва.
— Ты понимаешь, что натворила? Знаешь, что тебя ждет? — продолжал спрашивать мужчина.
— Тебя действительно беспокоит мое положение или же положение рода? — задала встречный вопрос, — Ты, наплевав на свою брезгливость, прибежал за мной в бордель. Думаешь, я поверю, что это забота обо мне? Не смеши, — закатила глаза, — Ты беспокоишься о репутации рода, который ничего хорошего для нас не сделал. Будь моя воля, я стерла бы Кортэж с лица Империи, — презренно выплюнула.
— Прекрати нести этот вздор, избалованная девчонка! — не выдержал, повышая на меня голос, — Да, ты права, я забочусь о репутации рода, но и твоя судьба мне не безразлична. Ты — моя сестра, черт тебя дери! И теперь, ты в полной заднице, собственными стараниями!
— Какие мы заботливые, только посмотрите, — тоже начала злиться. Люди незаметно покинули комнату, и мы теперь только вдвоем, как две злые собаки, — Мне не нужна ни твоя забота, ни твоего рода.
— Это и твой род тоже! — закричал Аирис, и полушепотом добавил — Был.
— О чем ты? — насторожилась. Гнев мигом улетучился.
— Я — Аирис Кортэж, министр внутренних дел Империи, приговариваю тебя — Ливию Кортэж к изгнанию из рода, и заточению на выделенной территории сроком в два года, — словно палач на плахе зачитал приговор.
— Что ты несешь?! — закричала, подскакивая с места, гневно прожигая мужчину взглядом.
— Многие твои проступки прощались, учитывая наши отношения с императорской семьей и значимостью рода, но всему есть предел. В этот раз был затронут племянник императрицы, и ты радоваться должна, что он жив, а на твоих плечах голова.